Сьюзен Мейер - В неге объятий

Заснула, даже не переодевшись в пижаму? Неужели он к ней заходил? И видел голой? Лаура Бэт мгновенно залилась краской.

– Что?

– Ты заходил ко мне в комнату?

– Да.

Она протяжно застонала.

– Что?

– Ты видел меня голой!

Антонио продолжал крутить в пальцах вилку.

– Нет. Я видел, как ты лежишь на кровати завернувшись в полотенце. Ты не была голой.

– Все равно!

– С каких это пор американцы стали такими чопорными?

Лаура Бэт крепко зажмурилась. Неужели она действительно раздувает из мухи слона?

– Ты сам наполовину американец.

– В чем дело-то? – не выдержав, рассмеялся Антонио. – У тебя красивая изящная спина, и я с удовольствием бы ее нарисовал, разве что полотенце заменил на шелковый платок и… – Резко замолчав, он нахмурился.

– И что? – Лаура Бэт тоже нахмурилась.

– Моя очередь ничего не отвечать.

– Серьезно? А я бы не отказалась попозировать для портрета.

– Боюсь, устанешь позировать. Я уже два года не брал в руки кисти.

Со смерти жены. И она об этом знала. А еще прекрасно понимала, что он до сих пор не пережил горе, так что не стоит углублять эту тему.

Лаура Бэт потянулась за тостом.

– Извините. – В столовую вошла Розина. – Посылка пришла, как вы и просили, я сразу же отправила ее в кабинет.

– Это твой новый компьютер, – улыбнувшись, пояснил Антонио, когда за экономкой закрылась дверь.

– Компьютер?

– Да. Раз уж ты так настойчиво хочешь две недели играть в секретаршу, тебе нужен компьютер. Когда захочешь приступить к своим обязанностям, приходи в кабинет, а я пока все настрою.

Поднявшись, Антонио ушел, а Лаура Бэт осталась недоуменно разглядывать собственную тарелку. Зачем он заказал ей новый компьютер, когда их там и так два? И оба отлично работают. Или все дело в том, что программы там на итальянском, которого она не понимает? Успокоившись, она доела яичницу с тостами, но так до конца и не насытилась. Похоже, если она в скором времени не возьмет себя в руки и не начнет обуздывать аппетит, к рождению ребенка она уже в двери проходить не сможет.

Вернувшись к себе, Лаура Бэт помыла руки, почистила зубы, глубоко вдохнула и пошла в кабинет.

– Ничего себе! – выдохнула она удивленно, стоило ей только открыть дверь. Груды бумаг превратились в аккуратные стопки, а старый компьютер стоял в углу на полу.

– Добро пожаловать, – поприветствовал ее Антонио, – вот тебе письма поклонников, можешь на них отвечать, а там, – он указал на дверь у себя за спиной, – ничего не трогай.

– Хорошо. А что в этих стопках?

– Просьбы написать портрет, какой-то конкретный пейзаж или сцену. Проще говоря, заказы. На них мы ответим вместе.

Лаура Бэт кивнула, а Антонио, явно посчитав разговор оконченным, поднял с пола монитор и отнес к себе в офис. Потом вернулся за системным блоком и клавиатурой, тоже отнес их к себе и запер дверь на ключ.

– У меня дела в городе, – Антонио старательно избегал ее взгляда, – вернусь после обеда и просмотрю наброски твоих писем.

– Хорошо.

Но он ушел еще до того, как она успела до конца выговорить это слово.

Усевшись за стол перед новым компьютером с английским меню, она старательно повторила, что именно ради этого новый компьютер и понадобился. Только к чему прятать старый, если бы она на нем все равно ничего не поняла?

К чему его вообще прятать?

Вернувшись чуть позже трех и злясь на самого себя, что так демонстративно спрятал компьютер, Антонио старательно избегал кабинета. Но все равно не удержался и пошел туда, сразу же услышав стук клавиатуры.

Замерев перед дверью на пару секунд, он глубоко вдохнул и вошел. Лаура Бэт сразу же подняла на него глаза и, судя по всему, работать ей действительно нравилось. Да и смотрелась она за столом и компьютером так, словно тут ей и было самое место. А длинные густые волосы, чтобы не мешались, она стянула на затылке в пучок и заколола двумя карандашами.

– Отличная прическа.

Рассмеявшись, Лаура Бэт сцепила руки над головой и потянулась, демонстрируя роскошную грудь, обтянутую розовой тканью.

Антонио вдруг снова захотелось ее написать, и ему стоило огромного труда удержать так и рвущийся наружу стон. Черт, она последняя женщина в этом мире, которую он сейчас хотел бы видеть под своей крышей. К чему подвергать себя искушению, если у них все равно нет никакого будущего? Он же не хочет причинить ей боль, да и сам не вынесет вида округлившегося живота, в котором растет ребенок.

Но как же ему сейчас хотелось рисовать… Взять в руки кисти, искать и находить нужные цвета и оттенки, выстраивать свет, выбирать ракурс… И Лаура Бэт была бы неотъемлемой частью всей этой радости творения…

– Забыла, что волосы будут мешаться, – улыбнулась она, – вот и пришлось изобретать на ходу.

Она опустила руки, и весь его творческий порыв мгновенно съежился и усох, оставив после себя лишь холодную пустоту.

Черт. А ведь он только свыкся с мыслью, что больше не будет рисовать, и даже перестал просыпаться, дрожа от горя, что потерял самого себя, свою страсть и призвание.

Она же, сама того не подозревая, вновь разбередила застарелую рану.

Ему безумно хотелось развернуться и уйти, но он все же заставил себя остаться на месте. В конце концов, Лаура Бэт, в отличие от него, ни в чем не виновата. Неужели так сложно было подумать головой, прежде чем связывать себя браком с самовлюбленной эгоисткой?

– Весьма оригинальное решение, – улыбнулся он, стараясь говорить естественным тоном. – Я смотрю, – он указал на стопки писем, – ты успела неплохо продвинуться.

– Мне нравится притворяться тобой и благодарить людей за то, что они сумели по достоинству оценить мои работы.

Окончательно вжившись в роль примерной секретарши, Лаура Бэт отыскала ручку и протянула ему вместе со стопкой готовых ответов. Отыскав взглядом место, в котором следовало расписаться, Антонио поставил автограф и взялся за следующее письмо, но не успел еще ничего написать, как Лаура Бэт отобрала у него стопку.

– Ты их не читаешь! – воскликнула она в ужасе.

– А зачем? Я тебе доверяю.

– Очень мило, но неужели тебе совсем не интересно, что я там написала?

– Нет. Думаю, ты благодаришь их за внимание и особо отмечаешь какую-нибудь мелочь из их собственных писем, чтобы твои ответы звучали более личными.

– Верно. – Лаура Бэт откинулась на спинку кресла. – Но тебе все равно следовало бы их прочитать.

Он снова взялся за письма.

– Большинство помощников обрадовались бы подобному доверию.

– Возможно. – Она скрестила руки на груди. – Но, по-моему, в твоем случае дело не в доверии, а безразличии.

– Не уверен, что вполне уловил разницу.

– Я проделала отличную работу!