Сьюзен Мейер - В неге объятий

– Если бы он тебя ненавидел, то не лез бы в твою жизнь.

– Он туда постоянно лезет.

– Да, но у него лишь благие намерения. И что-то мне подсказывает, что Оливия с Такером только рады, что он заставил их вместе приехать в Италию на твои поиски.

– Сводник, вот он кто.

– Многие были бы рады, если бы их отец так старательно всем помогал.

– Я тоже рад. И очень им горжусь. – Вздохнув, Антонио закрыл глаза. – Жаль, что я ни разу ему этого не говорил.

– Думаю, он это и так понимает.

– С чего бы? Я же только и делаю, что ору на него.

– Да, но при этом ты всегда с ним честен. Хотела бы я, чтобы у меня с родителями были такие же доверительные отношения.

Антонио удивленно на нее посмотрел.

– А они не такие?

– Я до сих пор не сказала им, что беременна. – Лаура Бэт пожала плечами. – Боюсь их реакции. А вы с Констанцо никогда друг от друга ничего важного не скрываете. Даже если порой и разговариваете слишком громко.

– А ты вообще родителям звонила?

– Один раз, сказала, что временно перебралась в Италию.

Они еще немного поговорили, а потом наконец пришел доктор и сказал, что Констанцо перенес легкий сердечный приступ, но еще нужно сделать несколько анализов, а потом его отпустят домой.

– Возможно, еще придется сделать шунтирование, и нужно соблюдать диету, – закончил доктор. – У вас есть пять минут, а потом он отправится на анализы.

Рука об руку они пошли к Констанцо.

– Не ел бы столько бутербродов, ничего бы с тобой не случилось, – объявил Антонио, заходя в палату к отцу.

– Лаура Бэт, – Констанцо явно обрадовался ее появлению, – я едва не умер, скажи сыну, чтобы он был подобрее.

Рассмеявшись, Лаура Бэт вдруг поняла, что не чувствует себя лишней при встрече отца и сына.

Поговорив с отцом и окончательно убедившись, что со стариком все в порядке, Антонио немного успокоился, и они молча поехали домой. Да им и не было нужды разговаривать. Лаура Бэт заставила его рассказать правду о Гизели, а сама призналась, что у нее не слишком доверительные отношения с родителями и она боится признаться, что ждет ребенка от бросившего ее парня, боится показаться в их глазах неудачницей.

Они оба пережили нелегкий этап, но жизнь продолжается, и они готовы встать на путь исцеления, помня о полученных уроках. Сам он больше никогда не подпустит никого слишком близко, чтобы не переживать той боли, что ему уже однажды довелось пережить, а Лаура Бэт никогда больше не позволит мужчине себя использовать. Она вернется в родной город и найдет счастье в будущем ребенке.

Антонио так и видел, как она хлопочет на уютной кухне в огромном доме, а на зеленой лужайке играет ее малыш. Но стоило ему лишь улыбнуться, как его улыбка сразу же увяла. Ведь у него самого сейчас мог бы расти трехлетний карапуз, которого бы он самозабвенно учил и таскал на руках и который стал бы главной радостью Констанцо. И не важно, вырос бы малыш простым работягой или стал великим доктором, в любом случае ребенок был бы центром его вселенной.

Покрепче сжав руль, Антонио тряхнул головой, заставляя себя сосредоточиться на дороге.

Вернувшись домой, они наскоро поужинали, а Лаура Бэт все не могла выбросить из головы воспоминания о том поцелуе, что прервал звонок Бернис.

– Наверное, ты устала, – заметил Антонио, осторожно поймав ее за руку.

– Да.

Их взгляды встретились, и она ясно прочла в его глазах вопрос. «Пойдешь ли ты со мной ко мне в комнату?» Утром они едва не занялись любовью, и сейчас все ее существо стремилось к любимому мужчине, чтобы, растворяясь в нем навсегда, забрать его боль.

Она хотела, чтобы он задал этот вопрос.

Потемневшими глазами он пристально вглядывался ей в лицо, и Лаура Бэт задрожала, чувствуя, что еще немного, и она сама сделает первый шаг. Сама его поцелует.

Но глупый страх победил. Прежде чем что-то делать, она должна убедиться, что он действительно ее хочет.

Отпустив ее руку, Антонио отстранился.

– Спокойной ночи.

Но почему? После всех этих разговоров и возникшей близости они должны были бы теперь провести ночь в объятиях друг друга. А вместо этого он уходит.

Остановившись на пороге, Антонио обернулся и добавил:

– Думаю, пока у Констанцо будут утренние процедуры, мы успеем немного поработать в мастерской.

Придя утром в студию, Лаура Бэт застала Антонио за подготовкой кистей и мольберта.

– Готова? – Обернувшись, он увидел, что она уже застыла в нужной позе. – Как всегда, меня опережаешь, – рассмеялся он весело.

Лаура Бэт неуверенно улыбнулась. Откуда вдруг взялась эта нежданная веселость?

– А это плохо?

– Люблю пылких женщин.

Он старательно изображал беззаботное легкомыслие, но она все же уловила натянутые нотки в голосе.

– Расправь немного платье, – попросил Антонио, – мне не нравится складка у тебя на спине.

Кивнув, она попыталась разгладить материю, но не смогла дотянуться.

– Давай я сам.

Подойдя почти вплотную, Антонио отбросил падавшие на плечи волосы и провел пальцами по спине, заставив ее резко выдохнуть и напрячься. Обернувшись через плечо, она посмотрела ему прямо в глаза, и на секунду его пальцы замерли.

– Ты прекрасна.

И вот опять. Стоило ему только сказать, что он в очередной раз сумел разглядеть в ней то, чего еще не видел ни один мужчина, и он сразу же заставил ее почувствовать себя особенной. Почувствовать себя той женщиной, которой ей всегда хотелось быть.

– Ты тоже очень красив.

Осторожно переместив руку, он легонько погладил ее по плечу, положил вторую ладонь на талию, развернул к себе…

Их губы одновременно двинулись навстречу друг другу, впиваясь в сочную плоть в жадном поцелуе. А потом он крепко ухватил ее за плечи, слегка прогибая назад, чтобы углубить поцелуй, и она охотно раскрылась, отвечая с равной страстью. На секунду оторвавшись от губ, Антонио приник к ее шее, проложил цепочку влажных поцелуев до ключиц, лизнул плечо…

Дрожа всем телом, Лаура Бэт невольно прикрыла глаза.

– Я люблю тебя, – выдохнула она еле слышно.

Слова пришли сами собой, и, когда Антонио слегка отстранился, она посмотрела ему прямо в глаза, ожидая увидеть там страсть или тихую теплоту истинного чувства, но нашла лишь боль.

Он невыносимо долго смотрел на нее так, словно лишь у нее одной есть ключи к его счастью, а потом едва слышно выдохнул:

– А я тебя нет.

Несколько секунд она непонимающе смотрела прямо перед собой, а потом до нее дошел смысл сказанного, опустошая и отупляя.

«Не верю!» – закричала она мысленно, но так и не нашла сил сказать это вслух.

Когда же она уже наконец поймет, что она всего лишь самая обычная Лаура Бэт Мэттьюс, и у нее нет ничего общего со сногсшибательной красоткой Элоизой и добросердечной Оливией? Она всего лишь Лаура Бэт Мэттьюс. Беременная, безработная и никому не нужная.