Кейтлин Крюс - Согрей мое сердце

Что-то слишком хорошо он все помнит. Каждая вещь, на которую Тео бросал взгляд, служила напоминанием о том, как счастлив он был здесь.

– В наших отношениях не было ничего мудрого, Тео, – услышал он голос Холли и даже моргнул, потому что – он не ослышался? – ему почудилась в нем грусть.

Но, конечно, такого быть не может. Это всего лишь продукт нахлынувших воспоминаний и теплого испанского вечера, дыхание которого проникало в открытые окна, заставляя его принимать желаемое за действительное.

Тео не сразу понял, что Холли отключилась. Это подействовало на него как удар хлыста, заставив зашагать к двери раньше, чем включились мозги.

Отделанный золотом лифт бесшумно доставил Тео в лобби. Едва обратив внимание на сдержанную элегантность постояльцев отеля, на туристов, делавших фотографии мраморного пола, на зовущий к себе бар, он решительно направился к ресторану. Не стал Тео задерживаться и у столика метрдотеля. Он прошел мимо, сканируя зал.

И наконец увидел Холли.

Ноги его приросли к полу. Что было весьма кстати, потому что ему не помешает собраться с мыслями и не позволить зову тела заглушить голос здравого смысла, как это произошло в первый раз.

Стоило его взгляду упасть на нее, как он понял: она по-прежнему красавица. Этого Тео отрицать не мог, несмотря на пылавшую в нем ярость.

Одного взгляда на Холли для любого здорового мужчины было достаточно, чтобы переключить мысли с еды на утоление совсем иного голода. Она выглядела неотразимо в идеальном платье, отлично обрисовывающем ее бесподобную фигуру и в то же время придающем ей вид королевы – величественной, недостижимой, утонченной аристократки. Ее глаза были устремлены на улицу, поэтому она его не видела. Одна ее ладонь подпирала миленький узенький подбородок, другой рукой Холли сжимала ножку бокала с вином. Стоило Тео заметить, что на пальцах этой руки она по-прежнему носит два кольца, которые он надел на нее, как кровь бешено застучала у него в висках.

Вид этих колец сразу напомнил ему – неумолимо, почти болезненно – о том солнечном дне на Санторини. Покинуть постель незнакомки в полдень тогда для него было вполне естественно. Тео не сразу направился на семейную виллу, чтобы отложить очередное нравоучение своего недовольного отца, чьим мнением он пренебрегал уже несколько лет, когда понял, каков на самом деле Деметриус. Тео поднялся на холм в свой любимый ресторан, дабы развеять воспоминания об очередной затянувшейся бурной ночи.

Там он и встретил Холли, с ее неповторимым смехом и чарующей невинностью, которая изменила весь ход его жизни.

Ее поза была точно такой же, как сейчас.

Тео приближался к ней, как хищник к пугливой добыче, потом остановился. Он заставил себя сделать глубокий вдох и начать думать. Все это – очередной спектакль, который Холли срежиссировала с одной целью: добиться своего, по-прежнему за его счет. Она выбрала столик у открытого окна, выходящего на оживленную улицу, и Тео подозревал, что все это неспроста, что таков ее план.

Должно быть, она считает, что так ей удастся контролировать ход встречи. Контролировать его.

Тео решил сыграть в игру, которую она ему навязала, но на своих условиях.

Он неслышной пружинистой походкой преодолел разделявшее их расстояние и бесшумно скользнул на стул напротив Холли. Он накрыл ладонью ее руку, которой она сжимала бокал, и, словно перенесшись в прошлое, притянул его к себе, прильнул губами к тому месту, где остался след ее губной помады. Затем Тео взглянул на нее.

Однако выражение ее голубых глаз расшифровать не сумел.

– Добрый вечер, Холли, – произнес он.

Холли моргнула, и Тео понял: она знала о том, что он вошел и смотрел на нее, но при этом намеренно смотрела в другую сторону. Он вытянул длинные ноги, и она сразу же отодвинула свои, словно знала, как и он, что от одного-единственного прикосновения вспыхнет искра и запылает пожар. Это подбавило масла в огонь его гнева. Решимость оставить последнее слово за собой только укрепилась.

– Ты неплохо выглядишь. Определенно мои деньги идут тебе на пользу. Это достаточно вежливое начало?

Холли мечтала об этом моменте тысячу раз. Если не больше. И это наконец произошло. Она изо всех сил старалась сохранить маску невозмутимости на лице. Или, если ей это не удастся, хотя бы спокойной вежливости. Что было не так-то просто, учитывая, что сердце ее отбивало какой-то бешеный ритм.

– Привет, Тео, – поздоровалась Холли, словно это не была их первая встреча лицом к лицу за четыре года. Словно тот факт, что она снова в Барселоне, в отеле «Чатсфилд», ничего для нее не значит. Словно она действительно стала тем человеком, которого изо всех сил изображала перед Тео, заставляя его в это поверить. «Еще чуть-чуть», – подбодрила себя Холли. – Хорошо долетел?

Об этом можно было и не спрашивать.

– Для чего содержать частный самолет с персоналом на борту, если полет на нем не доставляет мне удовольствия?

– Я, наверное, испытываю подобные чувства, когда прохаживаюсь по бутикам на Пятой авеню и Родео-Драйв, в полной мере пользуясь привилегиями твоей кредитной карты.

– Да, об этом мне напоминают астрономические счета.

Его лицо было по-прежнему притягательным – мужественное, четко очерченное и в то же время непередаваемо красивое. Неудивительно, что он обращал на себя внимание как женщин, так и мужчин. Но вряд ли кто-либо мог видеть беспощадность в его глазах. Только Холли, хотя Тео никогда не был с ней жестоким.

Конечно, секс – это несколько иное, но Холли не позволяла себе вспоминать о том последнем разе, сразу после ее «признания», когда он был ожесточенным, яростным и почти грубым…

– Это и есть светский разговор, Холли? – мягко спросил Тео, но ее не мог обмануть его тон. Она нутром чувствовала исходящую от него смертельную опасность. – Такие вещи меня, как и раньше, не интересуют. Я сказал тебе четыре года назад, о чем мы будем говорить, если ты осмелишься встретиться со мной лицом к лицу. Ты в самом деле хочешь начать этот разговор здесь?

– Что ты! Я не тешу себя иллюзией, что могу заставить тебя сделать что-либо против твоей воли, – ответила она, откидываясь на спинку стула, чтобы выглядеть расслабленной, хотя это было непросто. Вспомнить о том, для чего она здесь, тоже было сложно, поскольку Тео был слишком близко. Ее задача – разжечь в нем ненависть к ней. Сейчас это причинит боль, но в долговременной перспективе так безопаснее. Безопаснее, холоднее… и невыразимо пусто… – Я не забыла, как для тебя важно сохранять контроль над всем.

– Я полагаю, в том и есть смысл шарады, верно? – Тео поглаживал бокал, и эти движения невольно напоминали Холли о его ласках. Она была уверена, что он делает это намеренно. Что он точно знает, какие ощущения пробуждают в ее теле его длинные сильные пальцы, намеренно лениво поглаживая хрусталь. Всполохи огня… Пожар… – Номер для новобрачных, лепестки роз, устилающие путь назад, в прошлое, прямиком в преисподнюю. Да, у тебя талант создавать искусственный ад. – Он пробуравил Холли взглядом: – Что тебе от меня нужно?