Дж. Майнтер - Свои люди

— Ты попал в беду, — сказал я.

— Я знаю, — ответил Арно. — Я уже начинаю думать, что Дэвид был прав. Если бы Пэтч был здесь, ничего этого бы не случилось. В любом случае, я уже не понимаю, кто я такой теперь. Как я могу все исправить?

Все это было так нелепо, что я ничего ему не ответил. Музыка в доме стала громче. Я знал, что мы должны убраться отсюда и разыскать Пэтча, прежде чем кто-либо еще решит, что влюблен в Келли.

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал я.

После того как Дэвид услышал, что Келли сказала Арно, он тупо побрел по лестнице наверх и в конце концов обнаружил себя сидящим на черном кожаном диване в библиотеке Фладов на третьем этаже. На стенах была развешана коллекция Фредерика Флада — фотографии XIX века с обнаженной натурой. Эта комната напомнила Дэвиду, как они впятером, еще ученики средних классов, пробирались сюда и часами рассматривали фотографии.

Теперь Дэвид сидел на диване и переживал все заново. С тех пор как он был здесь в последний раз, мистер Флад собрал в библиотеке множество глобусов, которые могли светиться изнутри. На низких столиках лежали стопки книг по искусству.

Дэвид натянул на голову капюшон. Он давно должен был догадаться, что это Арно. Ему просто не хотелось в это верить. Дэвид не пытался понять, кто кого уговорил развлечься за его счет.

Дверь, щелкнув, открылась. Дэвид поднял толоку.

Там стояла Келли.

— Знаешь, на кого ты сейчас похож? — спросила она, закрывая за собой дверь.

— Не знаю. На кого?

«Наверно, на какого-нибудь нелепого, несчастного парня, — подумал он. — Хотя, возможно, она не знает насчет самого чувствительного человека на свете».

— Ты похож на действительно хорошего парня.

Что-нибудь вроде партнера Харрисона Форда, вроде Джоша Харнетта с квадратной челюстью.

— Наверно, я должен сказать спасибо.

— Твоя единственная проблема в том — что твоя бывшая девчонка, эта Аманда — совершенная сука.

— Нет, — ответил Дэвид, однако в его голосе не было должной уверенности.

Он знал, что в каком-то смысле Аманда такая и есть. Она забавлялась с одним из его лучших друзей.

Но Дэвид все равно любил ее. Он понимал, что любовь может быть такой противоречивой — недаром он вырос в семье психотерапевтов.

— И она больше не моя девушка. Я порвал с ней после того…

Но, произнеся это, он почувствовал, как вся горечь, скопившаяся в его душе за эти дни, мутной волной поднялась и вырвалась наружу:

— Арно! Она обманула меня с Арно!

И Дэвид рассказал Келли всю историю; про то, как он влюбился в Аманду, и как замечательно им было вместе, и в то же время как она всегда держалась как бы отстраненно от него.

К концу его рассказа Келли уже положила ноги Дэвиду на колени и они пили из одной большой кружки ром с кока-колой (Келли прихватила ее с собой наверх).

— Знаешь, — сказал Келли — ты действительно чувствительный парень, хотя, может, и не самый чувствительный на свете.

— Прекрати, — сказал Дэвид.

— Тебе даже не хочется побить Арно?

— Конечно, хочется.

Келли покачала головой. Казалось, она о чем-то раздумывает. Потом она встала и направилась к двери.

— Не надо, — сказал Дэвид.

— Что?

— Не уходи.

Она улыбнулась. Выключила верхний свет и включила лампочки в глобусах.

— Кажется, что мы плывем где-то посреди Млечного Пути, — прошептал Дэвид.

Она вернулась к дивану и села.

— Мне бы так хотелось сблизиться с кем-нибудь здесь, в Нью-Йорке, — сказала она.

— А разве у тебя еще ничего не было?

— Нет, ни разу.

Она была совсем рядом с Дэвидом. Он чувствовал тепло ее кожи и вспомнил первый вечер, когда увидел ее и как его непонятным образом потянуло к ней. Это было совсем не так, как с Амандой. «Все по-другому», — подумал он. И поцеловал ее.

— Ни с кем? — спросил он.

— Ни с кем, — рассмеялась она. — У меня ничего не было с Рэндаллом Одди; он такой странный и к тому же гораздо старше меня.

Келли снова встала и подперла дверь стулом.

— Кто-то может сказать, что я делаю это, чтобы отомстить Аманде и Арно, — сказал Дэвид.

— Замолчи, — сказала Келли.

Они опустились на толстый красный ковер. Над ними светились глобусы.

— Сними свой свитер, — приказала Келли. — Он тебе не идет. Я думаю, тебе вообще не следует его носить.

— Я сниму, если ты снимешь свою рубашку.

— Уже сняла. Разве ты не видишь?

— О! — прошептал Дэвид. — О да!..

Я спустился на кухню, чтобы разыскать Дэвида И Микки Там у стола закусывали друзья Фебрари Флад.

Они выбросили остатки нашей еды и уплетали блюда, заказанные в «Одеоне», — жареного цыпленка и рыбу со шпинатом и морковкой. Фебрари сидела сбоку стола. На ней был кожаный ошейник с шипами, и она ковыряла в зубах косточкой, видимо, от форели.

— Сядь, Джонатан, — приказала она.

— Зачем?

— Делай, как тебе говорят.

Все ее друзья внезапно снялись с места и, держа в руках своих цыплят и тунца, вышли из кухни. Я сел напротив Фебрари и стал доедать оставленный кем-то жареный картофель.

— Что у тебя с Флэн?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что она только что звонила и сказала, что не придет домой, пока ты здесь.

— Где она?

— Она не сказала.

— Но я ничего не сделал, — сказал я, стараясь, чтобы это звучало похоже на правду.

— Я думала, что у тебя роман с Лизой, но когда я спустилась вниз, Лиза выглядела расстроенной, и она сказала: это из-за того, что она связалась с этим идиотом Арно; я не думаю, что она бы так поступила, если бы у нее было что-то с тобой. Так что я думаю, ты дуришь голову моей младшей сестре.

Я неопределенно хмыкнул.

— Ты, как я поняла, слишком много времени проводишь с ней, — заявила она.

— Но она уже в восьмом классе. Мы с ней.., приятели.

— Приятели? Потому что она в восьмом классе?

О чем ты говоришь?! Когда я была в восьмом классе, я еще спала с плюшевым мишкой.

— Так это ты, Фебрари, — возразил я. — Флэн другая.

— Именно это меня и беспокоит, Джонатан.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга.

Фебрари отхлебнула виски «Джек Дэниеле» прямо из бутылки. Я подумал, что это у нее последний связный разговор на сегодняшний вечер.

— В любом случае, дело не только в этом. Я слышала, что за ней ухлестывает еще один парень, — сказала Фебрари.

— Еще один парень? — удивился я.

— А что в этом странного? Полагаешь, что ты со своей бандой дебилов — единственные в этом городе, кто интересуется девчонками?

К этому времени на кухне появились несколько человек, включая Микки, который казался немного расслабленным. Но он улыбался; с ним была Филиппа, вместе они всегда были счастливы.

— Привет, Фебрари, — сказал Микки.