Ким Уолен - Ни минуты покоя

Мать гуляла почти с каждым мужчиной в городе. Нора никогда не заговаривала о поведении матери, да ей и не хотелось ничего знать. И все же она приняла в раннем возрасте решение: для себя она выберет другую жизнь, во всем противоположную жизни матери.

– Работала?

– Да, мама. – Нора сделала еще глоток.

– Я думала, у тебя закончился учебный год.

– Да. – Нора намеренно выражалась туманно.

– Съешь печенье, Нора, оно низкокалорийное. – Бровь матери выгнулась еще больше.

Нора наблюдала за тем, как ее рука с великолепным маникюром подвинула к ней на кофейном столике тарелку с печеньем. Желудок почувствовал себя дурно.

– Нет, спасибо, мама.

– Одно тебе не повредит.

– Чая вполне достаточно. – Нора помотала головой.

Тарелка стукнула о кофейный столик. Нора почувствовала волнение. Она попыталась не обращать внимания на тревогу, сжавшую желудок. Каждое печенье, которое она ела, напоминало ей о лете годы назад. В то лето мать решила, что девушка ест недостаточно, выглядит невозможно худой, и настаивала на том, чтобы Нора ела печенье и мороженое. Если бы Нора не знала мать, то подумала бы, что ее стараются откормить.

– Так о чем ты говорила? У тебя работа на лето?

Нора прикинула в уме, что следует ответить. Тут надо выбирать слова. В клинике положение у нее неустойчивое. Дело не в работе Калеба, совсем нет. Дело в их с Калебом отношениях. Всю вторую половину дня она пыталась в них разобраться. Согласившись работать, Нора считала, что Калебу она нужна из-за своих навыков секретаря, но что же сейчас?

Сейчас Нора знала только одно: нельзя давать Калебу понять, что он ее интересует. Если он будет подозревать, что Нора увлечена им и поэтому хочет работать у него секретарем, он тут же ее уволит. Она только никак не могла понять, что же именно означал поцелуй Калеба в ладонь.

Мог ли Калеб заинтересоваться ею? А если и так, то почему?

– Нора, ты сегодня так поглощена своими мыслями. Не понимаю, зачем ты ко мне пришла, если не собираешься со мной разговаривать. Ты едва произнесла пару слов и пила чай, будто он – последний в жизни. А теперь объясни, зачем ты пришла, и расскажи о своей... работе. – Мать особенно выделила слово «работа». Сама она не работала, с тех пор как умер отец. Ей достались в наследство неплохой домик и хорошая сумма по страховке, которую она выгодно вложила. У нее все обстояло отлично. Деньги сохранялись и для Норы.

– Мне захотелось поработать, – заявила Нора.

– С чего вдруг?

– Нужно же чем-нибудь заняться. – Нора пожала плечами.

– А чем ты занимаешься? Печатаешь сводки для какой-нибудь секретарской службы? Ах, Нора, если ты намереваешься работать, то почему бы тебе не взять кое-что из твоих денег и не сделать собственную карьеру, заняться чем-нибудь иным, чем лакейской секретарской работой в школе.

– Мне нравится моя работа, мама.

– Я знаю, но все-таки... Ты могла бы добиться гораздо большего. С другой стороны, может, ты и права. Во всяком случае, я не уверена, что ты смогла бы справиться с чем-нибудь, требующим большего внимания.

Разговор всегда оканчивался одним и тем же. Краткое «Нора, почему бы тебе...» неизбежно сопровождалось: «Но конечно, тебе это будет неинтересно, или ты бы с этим не справилась, или смогла бы с этим покончить, или было бы хорошо...» Взгляды матери не менялись.

Именно поэтому Нора никогда не ощущала самоуважения. Если тебя все время принижают, очень трудно снова себя возвысить.

– Спасибо за чай, мама. Я очень устала. Пойду домой.

– Но, дорогая, ты не...

– В другой раз. Мне и правда пора. – Нора поднялась и покинула дом матери.

Тем же вечером, вернувшись домой, Нора устроилась с Дайси в кресле в гостиной. Кошка лениво зевнула, серьезно взглянула на Нору и уселась ей на колени, счастливо урча.

Нора мягко погладила кошку, заметив на ее мордочке выражение полного блаженства. Нора улыбнулась.

Как там сказал Калеб? Что кошка выбирает хозяина или что-то подобное? Ну что ж, она, конечно, рада, что мисс Дайси пришла к ней. Кошка – желанное дополнение к ее жизни.

Нора никогда раньше не ухаживала за животными, и никогда раньше ничья жизнь не зависела от нее так, как жизнь Дайси.

Много лет Нора считала, что у нее есть все необходимое для полноты жизни, что ей не нужен никто и ничто. Она сильно ошибалась.

Ощутит ли она когда-нибудь такое же удовлетворение, какое ощущала Дайси?

Нора прекратила гладить кошку и взглянула на мордочку спавшего животного. Если женщина найдет подходящего мужчину, она будет так же довольна, как Дайси.

Первый раз в жизни Нора задумалась, не нашла ли она такого мужчину. Или, как в случае с Дайси, подходящий мужчина нашел ее сам.

Запах свежесваренного кофе приветствовал Калеба при входе в клинику. Он шмыгнул носом, остановился, закрыл глаза и сделал долгий вдох, стараясь втянуть в себя как можно больше прекрасного аромата.

Дома у него кончился кофе. Он проспал. Калеб надеялся, что Нора уже начала новую банку. Если нет, он откроет банку сам.

Кофеин – вот что ему сейчас нужно. Много кофеина. Ночь прошла беспокойно. С тех пор как все узнали, что он открыл ветеринарную клинику, каждая ночь стала беспокойной.

Но в последнее время беспокойство причиняло нечто помимо работы. Например, сегодня ночью он думал о Норе.

Господи, да он поцеловал ей руку! Он провел губами по нежной коже ее ладони и запомнил каждое ощущение, которое почувствовали его губы при соприкосновении. Надо сойти с ума, чтобы наброситься на нее подобным образом.

Зачем он так сделал? Он боялся подумать, что она может убежать и никогда больше не вернуться из-за его поступка. Большую часть вечера и ночи Калеб ходил по коридору взад-вперед. С трудом заснув, он не услышал утром звонка будильника. Быстро приняв душ, он направился сразу в клинику, опасаясь, что Нора уволилась.

Но она сидела на месте, у компьютера, а на заднем плане шипела кофеварка. Все как должно быть.

Должно быть? А как должно быть?

Дверь за ним с грохотом захлопнулась, Нора подпрыгнула. Она обернулась на звук, ее глаза распахнулись, а рука дотронулась до груди.

– О Господи!

Калеб почувствовал, как расплывается в улыбке. Совершенно не из-за того, что перепугал ее, а из-за того, какой привлекательной она была, когда сидела вот так и смотрела на него.

Он взглянул на дверь.

– Простите, Нора. Думаю, мне нужно ее починить.

– Ничего, просто вы меня напугали, – помотала она головой и повернулась обратно к компьютеру. – Я сосредоточилась на карточках для пациентов.

Хорошо бы она снова повернулась и взглянула на него. Похоже, девушка отворачивается, чтобы не смотреть на него.

Он сказал себе, что должен двигаться медленно и легко. Один шажок за раз. Убеждение Норы в том, как сильно он ее любит, какой красавицей она для него является, похоже, превращалось в процесс, который доставляет ему удовольствие. Но нужно помнить, что двигаться надо медленно. Привлекательная леди скромна настолько же, насколько мила.