Катарина Макги - Королева Америки

Тедди подавил улыбку.

– Разве ты раньше не бывала в домах Эдвардианской эпохи? Во многих из них есть комнаты со смежной дверью, для… легкости передвижения, – тактично закончил он.

Отлично. Ее разместили в спальне, которая была предназначена для ночных свиданий предков Тедди со своими любовницами.

Беатрис попыталась сдвинуть платье так, чтобы оно закрывало как можно больше, но ткани не хватало.

– Вообще-то, я рад, что ты зашла, – продолжил Тедди так небрежно, как будто она заглянула выпить кофе. – Я хотел проверить, как у тебя дела.

– Позволь мне сначала одеться, – предложила она, и он согласно рассмеялся.

Натянув черные леггинсы и свитер на пуговицах, Беатрис постучала в смежную дверь.

– Тедди? – неуверенно позвала она.

– Заходи, – донесся в ответ его голос.

Комната Тедди была почти зеркальным отражением ее собственной, за исключением того, что его кровать выглядела более современной. Беатрис не заметила ни фото в рамках, ни плакатов, ни каких-либо других личных вещей.

Все казалось таким же пресным и безличным, как и ее собственная комната во дворце.

Она подошла к столу у одной из стен, вероятно, потому, что именно там проводила больше всего времени, и до странного обрадовалась, что ту же привычку, похоже, разделял и Тедди. Это пространство уже выглядело обжитым: толстовка с капюшоном висела на спинке стула, а шариковые ручки лежали рядом с парой беспроводных наушников.

На подносе высились стопки официальных документов.

Беатрис не собиралась шпионить, но невольно зацепилась взглядом за слова «запрос платежа».

«Лорд Итон, – говорилось в уведомлении, – мы почли за честь предоставить вам ссуду в нашем банке. Мы неоднократно заявляли о своем желании вернуть деньги…»

У Беатрис перехватило дыхание. Она перелистывала страницу за страницей и обнаруживала то же самое: «Лорд Итон, касаемо вашего обещанного пожертвования Массачусетской больнице общего профиля, правление официально хотело бы узнать, когда мы можем ожидать выплаты…», «Мы надеемся как можно скорее решить проблему непогашенной ссуды…», «Лорд Итон, этот документ подтверждает продажу вашего дома по адресу: Клифф-роуд, 101…»

Тедди вошел в комнату, продевая руки в угольно-черную рубашку без ворота.

– Прости, не сразу нашел джинсы по размеру. Похоже, там в основном одежда Ливингстона; его штаны мне слишком коротки… – Он замолчал, увидев выражение лица Беатрис.

– Извини. Я не хотела рыться в твоих вещах, – неловко сказала она, указывая на его стол. – Но что это?

Тедди провел рукой по волосам, и те встали торчком, как иглы дикобраза. Беатрис подавила невольное желание их пригладить.

– Ты, конечно, не обязан об этом говорить, если не хочешь, – добавила она, запинаясь. – Мы условились, что можем хранить секреты друг от друга.

– Все нормально, ты имеешь право знать правду. – Тедди вздохнул. – Моя семья на грани финансового краха.

Беатрис кивнула; она и так догадалась об этом по содержанию писем.

– Вот почему ты женишься на мне, не так ли?

– Я… да. Женитьба на тебе – лучшее, что я могу сделать для герцогства.

Она отвернулась, быстро моргая. Новость не должна была ее удивить; она знала, что у Тедди свои причины согласиться на эту женитьбу. Но услышать правду вот так, без прикрас, оказалось больно.

Тедди объяснил, что состояние Итонов, когда-то одно из крупнейших в Америке, испарилось в результате серии неудачных инвестиций. Последние несколько лет семья отчаянно откладывала неизбежное: распродавала семейные реликвии и участки земли, в том числе дом в Нантакете. Но они не могли дольше сдерживать катастрофу.

– Это не имело бы значения, иди речь только о нас самих, – тихо сказал Тедди. – Но за нами стоит так много людей, чьи средства к существованию, чьи жизни зависят от нас. Людей, чьи ипотечные кредиты мы выкупили, потому что они не могли позволить их себе сами. Или больница – десять лет назад мой дед пообещал им сто миллионов долларов, которые будут выплачены в течение следующих нескольких десятилетий. Сейчас они сделали дорогостоящий ремонт, купили целые комплексы с новым оборудованием, потому что рассчитывают на это обещание. Что им делать, когда мы скажем, что не можем сдержать слово?

Беатрис кивнула. Она, как никто, понимала, что значит нести ответственность за благополучие других.

– Я знаю, тебя заваливают просьбами, – говорил Тедди. – А Америка – это намного больше, чем Бостон. Пожалуйста, не думай, будто я прошу тебя оплатить эти долги. Я понимаю, что, женившись на тебе, помогу семье выиграть время. Банки обычно не накладывают арест на активы, если те принадлежат родственникам королевской семьи. – Он попытался улыбнуться, но Беатрис уже достаточно хорошо его знала, чтобы не поверить.

Она неподвижно стояла, размышляя над всем, что сказал Тедди. За открытым окном тихим хором заговорили сверчки.

– Конечно, я возьму на себя долги вашей семьи, – решила она. – Лично, если возникнет такая необходимость. Это и мои люди тоже. Я не собираюсь позволить им потерять работу и дом. – Она выдохнула. – И я выкуплю твой дом в Нантакете.

– Тебе не нужно…

– Прими как мой свадебный подарок. – Беатрис посмотрела на ковер. – Это меньшее, что я могу сделать, ведь ты женишься на мне из чувства долга, а не по любви.

Она не хотела произносить последние слова, но они вылетели сами.

Тедди внезапно шагнул ближе.

– Прости, но это несправедливо, особенно от тебя.

– Что?

– Ну же, Беатрис, – настаивал он тоном, которого она никогда раньше от него не слышала. – Это ты влюблена в другого.

Слова будто камни упали в пространство между ними. Она моргнула.

– Откуда ты…

– Саманта сказала мне в ночь нашей помолвки. Что ты отменяешь свадьбу, потому что любишь другого.

У Беатрис пересохло во рту. Было что-то нереальное в том, что Тедди упомянул Коннора, как если бы она попала в искаженную реальность своих снов.

Разум требовал все отрицать – не раскрывать ничего личного, как ее всегда учили. Но Тедди рассказал ей правду о своих секретах. Разве она не обязана отплатить тем же?

– Парень, о котором я говорила… его больше нет, – призналась она. – Он покинул двор. Он был… – Она замолчала, не рискнув добавить какие-то подробности, но Тедди не стал давить. Вместо этого он задал вопрос, которого она не ожидала.

– Ты все еще любишь его?

Она моргнула.

– Это не…

– Думаю, у меня есть право знать. – Голос Тедди стал жестким. – Я заслуживаю знать, если ты собираешься провести остаток жизни, ненавидя меня.

– С чего мне тебя ненавидеть? – изумилась Беатрис.

– Потому что я не он!

За его словами последовало неловкое молчание. Беатрис втянула воздух, чувствуя себя обезоруженной. Она заставила себя посмотреть в невероятно голубые глаза Тедди.