Наталья Берзина - Окончательный диагноз

— У тебя неприятности? — раздался за спиной встревоженный голос Лизы.

— Нет, с чего ты взяла?

— Ты весь сник, напрягся, будто готовишься к чему-то очень серьезному.

— Нет, родная, у меня все в полном порядке. Просто Олег попросил найти ему кое-какую информацию, а я даже не знаю, с какого конца подступиться.

— Олег, это кто? Ты о нем не рассказывал мне.

— Отличный парень, настоящий офицер! Что еще можно сказать? Надежный друг. В общем, с таким не пропадешь.

— И что у этого отличного парня случилось? Какая информация ему нужна? — спросила Лиза.

— Дело в том, что он курьер. Особый курьер. Особо ценные документы и прочие секретные вещи. Он попросил собрать сведения об очередном заказчике. В общем, это обычная практика, беда только в том, что ни Олег, ни я ничего о нем не знаем. Вроде и рекомендации в порядке, и поручительства, но Олег чувствует что-то недоброе. В его работе, сама понимаешь, интуиция не последнее дело.

— А что мы можем сделать? Я так понимаю, ты очень хочешь помочь другу.

— Разумеется. К сожалению, у нас нет никаких сведений. Только то, что сообщил Олег.

— Знаешь что, если ты не против, давай я посмотрю письмо, и тогда решим, а вдруг я найду какую-нибудь зацепку.

— Попробуй, — согласился Казимир. — А что с текстом репортажа? Ты посмотрела его?

— Да, там все хорошо, только в одном месте нужно подправить, поскольку читать буду я, то понадобится немного сместить акценты. Женщина так никогда не скажет, это типично мужские рассуждения, и тем более выражения. Идем, я тебе покажу.

— Олег, разве это может быть правдой? — спросила Лена уже в постели.

— Что ты имеешь в виду? — переспросил Олег.

— Эта история с сокровищами. Разве так бывает?

— Почему нет? Ты даже представить не можешь, сколько тайн хранит земля. Вспомни знаменитые пиратские клады, они ведь существуют. Найдена едва ли десятая часть. В большинстве случаев совершенно случайно. Хотя корабли испанского золотого флота, потерянные во время ураганов, периодически находят. Самое интересное, что находят не только золото, но и очень важные исторические артефакты.

— Я понимаю, читала, но это происходит где-то в Карибском море. Вот только в то, что нечто подобное может произойти здесь, я не могу поверить.

— Знаешь, дорогая, у меня есть друг, нумизмат. Так вот, как-то у него я видел книгу, в которой имелась очень интересная карта. Согласно ей только в нашей области за последние тридцать лет найдено огромное количество всевозможных кладов. Причем в самых невероятных местах. Человек — существо очень странное. Например, викинги награбленное золото, как правило, зарывали в землю вовсе не для того, чтобы вернуться за ним. Существовало поверье, что тем самым они возвращают земле то, что у нее отнято. По крайней мере, имеются такие сведения. А вообще во время войн и прочих напастей люди очень часто прятали самое дорогое в земле. И слишком часто не имели возможности в силу различных причин забрать. Погибали, не смогли вернуться и прочее.

— А тогда почему теперь находят? Как узнают места, где, скрыт клад?

— Его величество случай. Да и землю стали ковырять значительно чаще. А ты что, решила заняться кладоискательством?

— Нет, что ты. Просто удивительно. А что если Наташа и в самом деле найдет то место, где спрятаны сокровища Наполеона?

— По закону двадцать пять процентов принадлежит ей. Но это в том случае, если ей это действительно удастся. Почти две сотни лет прошло. Уже могли найти. Вспомни, сколько войн прокатилось по этой земле.

— Ясно. Ты меня извини, Олег, но сегодня я буду спать.

— Конечно, дорогая, у тебя и так была бессонная ночь. Кстати, как на работе, много поступило травмированных?

— Нет, не очень, в пределах нормы, — ответила Лена, засыпая.

Она проснулась от неожиданного чувства одиночества. Только смятая подушка говорила, что Олег реален, а не плод воспаленного воображения. С сожалением вспоминая, как вместо того, чтобы заняться любовью, она терзала любимого вопросами о несуществующих кладах, Лена набросила легкий сарафан и спустилась вниз. Во дворе сиротливо стояли машины. Но ни Ксении, ни Андрея, ни детей нигде не было видно. На кухне Лена нашла в плетеной корзинке несколько уже остывших тостов, молоко в глиняной крынке в холодильнике. Решив особо не хозяйничать, она налила настоящее, густое, жирное молоко в большую стильную тяжелую кружку, подхватила корзинку с тостами и вышла на террасу. Солнце уже стояло высоко в безоблачном небе, но ночная прохлада еще не покинула тенистых мест, от травы тянуло пряными запахами. Непросохшая роса сверкала крошечными бриллиантами. Гудел огромный шмель, перелетая с цветка на цветок. Птицы, будто ополоумев, заливались разными голосами в парке. Все было чудесно, огорчало лишь одиночество. Олег, очевидно, не решился ее разбудить и исчез куда-то вместе с остальными…

Лена допила молоко, сполоснула кружку, вернувшись на террасу, достала сигарету, но, вдохнув полной грудью восхитительный, напоенный ароматами трав, цветущей липы и еще чем-то незнакомым, волнующим воздух, отложила ее. Вскоре радостные детские голоса возвестили о приближении всей компании, и действительно на тропинке, ведущей от озера, первым появился Олег, а за ним и остальные.

— Ты уже проснулась, дорогая? Как отдохнула на свежем воздухе? — с улыбкой спросил Олег, подходя ближе.

И было в его голосе столько любви, нежности, заботы, внимания, что Лена невольно потянулась к нему, поднялась с плетеного кресла и, обняв, прижалась всем телом, совершенно не замечая того, что они не одни. Впрочем, какое это имело значение? Они ведь были созданы друг для друга, а что подумают, как посмотрят на них другие, Лену в этот момент совершенно не волновало. Здесь, в этом доме, в окружении близких по духу людей, Лена чувствовала себя невероятно уютно. У нее не было причин скрывать, что Олег для нее значит очень и очень многое.

— Пока ты нежилась в постели, мы уже сходили искупались. Вода чудесная! — продолжал Олег.

— А почему ты не разбудил меня? — спросила Лена.

— Пожалел! Ты так сладко спала.

Телефонный звонок прозвучал настолько неожиданно в этой идиллии, что невольно вздрогнули все. Олег, словно напроказивший школьник, только пожал плечами и, достав трубку, взглянул на дисплей. Лицо его тут же помрачнело.

— Прости, — сказал он и ушел в дом.

Что подтолкнуло Олега сказать «Да!», понять трудно. Положение было вовсе не безвыходное, подумаешь, упадет еще немного денег на счет или не упадет, принципиальной разницы нет. Не в этом дело. Сегодня утром Олегу стало страшно! Ночью, когда, засыпая, Лена уютно устроила голову на его плече, небывало теплая волна нежности к ней буквально затопила Олега. Поглаживая ее нежную спину, он думал, как здорово, что теперь они будут вместе. Всегда! На всю оставшуюся жизнь! Он мечтал, глядя в сумеречно сереющее окно, о том, как они станут жить, какие замечательные у них будут дети, как выстроят свой дом и так же, как к Андрею с Ксенией, к ним станут приезжать друзья. И тенистый пруд с плакучими ивами, и беседка подле него, и дочка на качелях, и сын, мастерящий что-то на крыльце… Мечты были столь ясны, осязаемы, что Олег даже почувствовал запах смолистых бревен свежесрубленного дома, увидел отблеск солнца на паркетном полу, услышал счастливый смех.