Юлия Монакова - Пойманные в city

Шоком для нее послужило известие, что одним из претендентов на участие стал небезызвестный Кирилл Фикоров, с которым она имела честь познакомиться в новогоднюю ночь.

Сам Фикоров скромно величал себя «королем эстрады». Его супруга, Анна Пугач, вот уже несколько десятков лет подряд считалась певицей номер один в России. Все трепетали перед этой монаршей четой, в четыре руки удерживающей бразды правления российским шоу-бизнесом. Впасть в немилость у Анны или Кирилла считалось концом света, ибо грозило полным карьерным крахом. Король с королевой не прощали врагов, сурово их карая.

Люська на дух не выносила экстравагантного Кирилла. Его творчество не было ей близко, да и сама его личность казалась отталкивающей, несмотря на то, что Кирилл считался писаным красавцем. Высоченный смуглый брюнет со смоляными волосами и карими бархатными очами, всегда в яркой модной одежде от знаменитейших мировых кутюрье — этакий оживший греческий бог. Кстати, его предки по отцовской линии были как раз греками, отсюда экзотическая внешность и буйный темперамент. О темпераменте же Кирилла ходили байки одна страшнее другой — то он с кулаками набросился на интервьюирующую его журналистку, еле оттащили; то устроил скандал во время гастролей и сорвал концерт из-за того, что поклонники вручили ему букет цветов, с которого капала вода… Благодаря влиянию Анны Борисовны шумиху в СМИ всегда удавалось довольно быстро замять, и народ относился к «королевским» замашкам скорее снисходительно — мол, чем бы дитя ни тешилось… Он действительно вел себя временами как ребенок, этакий обаятельный enfant terrible, привыкший, что ему прощают все капризы и дерзкие выходки. Люська подозревала, что без поддержки Анны Пугач самозванный король мигом слетел бы со своего трона. И все-таки они были эффектной и загадочной парой. Что удерживало их друг возле друга? Красивая пиар-история о том, как юный Кирилл влюбился в знаменитую певицу и тоже подался на эстраду, чтобы приблизиться к Анне? Якобы в конце концов она одарила начинающего артиста своим благосклонным вниманием — мега-популярная, на много лет старше его, уже трижды разведенная до этого… Или это и в самом деле была настоящая любовь?

— Фикоров будет участвовать в отборе?! — поразилась Алина, когда Люська сообщила ей новость. — Он же… Он же старый!

— Ну, положим, старым я его назвать не могу, ему лет сорок, если память мне не изменяет. Но ты права — если он поедет на «Евросонг» от России, это будет выглядеть просто глупо! Глупо и смешно! — Люська закатила глаза. — Он настолько «неформатный» для этого конкурса… Его там просто высмеют! Эти его аляпистые наряды, вульгарные манеры, барские замашки… Не говоря уж о том, что он последние пару лет пребывает в плохой вокальной форме, сплошная фонограмма на выступлениях.

— Ему самому-то не стыдно? — Алина покрутила пальцем у виска. Люська вздохнула.

— Боюсь, он искренне и самозабвенно влюблен в себя, и поэтому не может оценивать свою персону объективно. К тому же, Анна Пугач подключила тяжелую артиллерию — все СМИ только и трубят о том, что Кирилл станет победителем.

— Ну а ей-то это зачем надо? — все еще недоумевала Алина. — Она же мудрая баба, неужели не понимает, что ее муженек выставляет себя на посмешище?

— Ой, в этих королевских играх сам черт ногу сломит, — махнула рукой Люська. — Значит, ей тоже это нужно для чего-то.

— Я все-таки верю, что Димка победит! — Алина сжала кулачки. — Он такой умничка! Тем более, несмотря на все влияние Пугачихи, результат-то зависит от зрителей, от их голосования!

— Будем надеяться, — улыбнулась Люська. — Хотя формирование общественного мнения еще никто не отменял, а наш народ привык доверять печатному слову. Если все газеты кричат о том, что Фикоров лучший, это волей-неволей откладывается в мозгах.

— Но уши-то у народа есть? — разозлилась Алина. — Что ты бурчишь, как бабка, не каркай лучше… Все у Димы будет хорошо, я верю в это.

В день конкурсного отбора Люська распереживалась так, будто ей самой предстояло петь на сцене. Ей казалось, что Димино волнение передается ей даже на расстоянии, через экран. А Дима нервничал весьма ощутимо — это было заметно невооруженным глазом. Но голосом он всегда владел идеально, за это Люська почти не беспокоилась…

Ведущие пели дифирамбы Фикорову и ненавязчиво давали понять зрительской аудитории, за кого им следует голосовать. Сам Кирилл царственно принимал комплименты и, похоже, ничуть не сомневался, что будет первым — не только в российском отборе, но и непосредственно в международном конкурсе.

— Кирилл, как настроение перед выходом? — поинтересовался у него корреспондент музыкального телеканала. Певец элегантно тряхнул своими слегка завитыми локонами.

— Настроение превосходное, — самодовольно улыбнулся он. — Вы знаете, у меня есть принцип: «Если ты не уверен в своих силах — не стоит вообще участвовать». Так что я пришел за победой, — и в приступе притворной скромности он потупил глазки.

— В вашей победе мы не сомневаемся! — подбодрил его корреспондент. Люська сплюнула в сердцах, поскольку ей очень хотелось запустить пультом в экран телевизора. Желание это усилилось в тысячу раз, когда она услышала пение «короля». Тот что-то блеял в микрофон на ужасном английском, разодетый в пух и перья, а вокруг него скакали танцоры в ярких нарядах, создавая соответствующий монаршей особе фон.

— Превосходное исполнение! — изо всех сил демонстрировали восторг ведущие. — Это был прекрасный номер! Браво, Кирилл!

Остальных конкурсантов Люська запомнила смутно. Диме предстояло выйти на сцену предпоследним — вот за него она и волновалась, а до других ей не было никакого дела.

— Итак, встречайте — участник под номером «девять», Дима Ангел! — провозгласили наконец ведущие. У Люськи внутри все оборвалось, и она бросилась к телевизору, усевшись перед ним практически вплотную. «Девять… — почему-то вертелось у нее в голове. — Это на счастье… на счастье!» Девятка была ее любимой цифрой, и Люське хотелось верить, что Диме она тоже принесет удачу, будто между ними обоими действительно существовала какая-то мистическая телепатическая связь.

— Ой, Димка!!! — завизжала и Алина, тоже прильнув к экрану.

Когда у Димы брали небольшое интервью перед выступлением, Люська предугадывала каждое его следующее слово, каждый жест — настолько он стал для нее своим, близким и знакомым в мелочах.

— Надеюсь, все те люди, которых я люблю и которые мне дороги, сейчас мысленно посылают мне пожелания удачи, — слегка смущенно улыбнулся он в камеру. «О ком это он? — лихорадочно соображала Люська. — Может, обо мне — знак подает? Чувствует, что я за него болею? А может, я все себе напридумывала, и обо мне он и думать забыл…»