Наталия Экономцева - Точка Женщины

Трубка молчит еще немного.

— Слушай, мне сейчас не очень удобно говорить… У меня перекресток сложный…

— Возвращайся за шарфом, а то простудишься.

На этот раз трубка молчит несколько дольше.

— Видишь ли, я его не надел специально, на улице тепло, и поэтому возвращаться за ним не буду!

— Ты разве не знаешь, что сейчас самое опасное время? Всем кажется, что весна, и хочется раздеваться, а на самом деле…

— Я не знаю, что там на самом деле с весной, — недовольно буркает трубка, — но тебе точно пора ходить на работу. Я не ребенок! Все, пока.

И тут же голос Дрю пропадает и вместо него появляются короткие резкие гудки. Настя внимательно прислушивается, как будто ждет, что голос мужа вернется обратно, чтобы сказать еще что-нибудь. Но ничего подобного не происходит, и она молча выключает телефон.

Это обидно. Но, наверное, он прав. Когда перестаешь ходить на работу, все, что случается дома, приобретает слишком глубокий смысл.

Фиалка, которая явно чувствует себя не очень хорошо и сбрасывает листья; лимон в ярко-зеленой глиняной кадке, который, по всей видимости, и не собирается цвести, хотя давно пора; муж, который не желает надевать шарф, хотя на улице сыро и холодно… Все это начинает казаться жизненно важным, когда на самом деле есть вещи гораздо важнее. И пока Настя размышляет о важном и неважном, котлеты у нее в сковородке превращаются в аккуратные маленькие угольки.

Между тем браслет, заброшенный мальчиком Витей на середину проезжей части, лежит там совсем недолго. Его поднимает симпатичная девушка, которая любит переходить дорогу совсем не там, где это нужно было бы сделать согласно правилам. Краем глаза она замечает блестящую безделушку, наклоняется, а потом садится на корточки, чтобы выковырять ее из подтаявшего грязного снега. Причем водителю машины, которая в этот момент едет по улице, приходится резко нажать на тормоз, а потом не менее резко крутить рулем, чтобы избежать заноса. К счастью, девушка не слышит тех слов, которые летят ей вслед. Она легко поднимается и, крепко держа браслет в ладони, уходит прочь. Настя и не подозревает, что в тот же вечер ее любимый браслет (с изображениями растений и животных, вес сто пятнадцать граммов, проба отсутствует) украсит запястье изящной, темноглазой, похожей на мальчика брюнетки. Она будет красоваться в нем ровно двадцать минут, сидя в баре, в компании двух шикарного вида мужчин. На двадцать первой минуте она задорно взмахнет рукой, потому что ей нравится, как вспыхивает браслет в разноцветных огнях бара. Тонкая змейка тут же не на жизнь, а на смерть вцепится в тонкую блузку брюнетки, оставляя за собой длинный след побежавших петель. И уходя из бара гораздо раньше, чем хотелось бы, девушка, похожая на мальчика, в сердцах бросит злополучный браслет в пепельницу.

Настя стоит на берегу реки и держит его за руку. Просто стоит и держит. Вода внизу с шумом несется вперед, и, закрывая глаза, Настя представляет, что это они несутся, а вода стоит на месте. Голова идет крутом, и если прямо сейчас не взять себя в руки, то можно ее очень легко потерять.

Дорогие, вы не знаете, что случилось с моей головой? Еще совсем недавно она была на месте, но теперь пропала, и я даже не заметила как. Что, если ее унесло потоком? Что, если ее теперь не найти? Мне нужно помнить о том, когда поливать и пересаживать цветы. Мне нужно помнить, когда забирать из химчистки рубашки мужа, а еще на работе уже несколько дней пылится незаконченный отчет. Мне не справиться без головы! Пожалуйста, если кто-то из вас увидит мою в общем-то неглупую голову с идеально подстриженными волосами, дайте мне знать. Согласитесь, что здравомыслящей женщине жить без головы как-то неловко, хотя нельзя сказать, что неприятно.

Когда он наклоняется и целует Настю в губы, она чувствует, что самый кончик его языка чуть разделен надвое, как жало змеи, но только, конечно же, гораздо теплее и приятнее. Хотя разве она когда-нибудь пробовала целовать змею, чтобы судить о том, тепло или холодно ее жало? Настя крепче сжимает руку мужчины, голова идет крутом, и становится понятно, что помощи ждать неоткуда.

— Тебе плохо? — спрашивает Дрю, и теплая рука ложится ей на лоб.

— Мне хорошооооо, — тихо шепчет Настя, но в ту же секунду просыпается и подскакивает в кровати. — Что случилось?

— Ты разговаривала во сне… Что тебе снилось?

— Я не помню, — еле слышно говорит Настя. — А что я говорила?

— Просто что-то бормотала, — туманно отвечает Дрю, и у Насти почему-то появляется устойчивое ощущение, что бормотала она совсем непросто.

— Извини, пожалуйста, — говорит она. — Ты спи, а я сделаю себе чаю с медом.

В темной кухне она заваривает чай, вот только вместо меда вливает в него приличное количество коньяка. Если так и дальше пойдет, ей действительно нужен будет другой мужчина, потому что этот просто-напросто сбежит. Со снами нужно как можно скорее заканчивать, и сделать это очень просто — вызвать врача, потребовать успокоительное, принять его на ночь, и нет проблем. А еще лучше — поехать к врачу самой, так будет в два раза дешевле. Что делать, если по пути ей встретится приготовленный на космической кухне любовник? Настя усмехается. Как будто здравомыслящая женщина не знает, что делать с любовником, который ей не нужен. Это же просто смешно. Настя улыбается. Честная лиса играючи перехитрит кого угодно. Она допивает чай и делает еще пару больших глотков прямо из бутылки. После чего сворачивается калачиком рядом с Дрю и до самого утра спит крепко и без сновидений.

Настя выходит из дому очень решительно, но, когда поезд приближается к нужной станции метро, внутри у нее что-то тревожно подрагивает. Что, если доктор, к которому она едет, как раз и есть тот, кого приготовили специально для нее на космической кухне? Настя зайдет в кабинет, и, когда он окинет ее с головы до ног оценивающим взглядом, по спине побегут мурашки. Он скажет:

— Я знаю, что вам нужно.

Его голос окажется тихим и чуть хрипловатым, и, недолго порывшись в шкафу, доктор достанет с полки то, что ей нужно. Может быть, это будет в порошке. А может, и — в таблетках. Она положит один маленький кружочек на язык, глотнет воды из чашки, которую доктор уже будет держать в руках, и в ту же секунду мир изменится. Перевернется с ног на голову, разорвется на части, раскрасится во все цвета радуги… И тогда… Настя толком не знает, что будет тогда, но в том, что это будет прекрасно, сомневаться не приходится.

Когда она заходит в кабинет, в ее глазах горят звезды.

— На что жалуетесь?

Невысокий темноволосый мужчина окидывает ее взглядом с головы до ног, и при этом у Насти возникает не очень приятное ощущение, что его маленькие жесткие глазки в упор ее не видят. И еще, может быть, ей только кажется, но его халат какой-то не очень чистый…