Наталия Экономцева - Точка Женщины

— На что жалуетесь? — еще раз говорит врач.

— Я плохо сплю, — говорит она и садится на стул рядом с ним, не дожидаясь приглашения.

— Очень интересно, — заявляет доктор, но по каким-то почти неуловимым признакам Настя догадывается, что это ему неинтересно ни капельки. — Часто просыпаетесь, подолгу не можете заснуть, вздрагиваете во сне?

— Нет. Понимаете, мне снятся сны…

— Я надеюсь, не эротические? — неприятно хихикает доктор, и Настя чувствует, как ее щеки становятся горячими. — Что, эротические? Правда? Да ладно! И давно? Вы замужем?

Доктор оживляется и теперь уже очень внимательно смотрит на свою пациентку.

— Мне снятся кошмары, — сквозь зубы говорит Настя.

— Чтооо?

— Что я убиваю людей, разрезаю на части и прячу в холодильник. А иногда я подсушиваю их на солнце и тогда уже складываю в шкаф. Как правило, мужчин. Но бывает, что и женщин. Мне нужно хорошее успокаивающее средство. — Настя смотрит прямо в глаза доктору. «Только усмехнись еще раз, я и тебя тоже подсушу», — говорит ее взгляд.

Как ни странно, врач все понимает. Он быстро выписывает Насте рецепт, ставит на него печать и желает всего хорошего.

Когда она открывает дверь, доктор еще раз хихикает:

— А может, вам просто не хватает любви?

Настя оборачивается и тихо, но очень четко произносит:

— Придурок.

После чего аккуратно закрывает дверь и от души поздравляет себя с тем, что на этот раз космическая кухня определенно в пролете.

— Дрю, не волнуйся. Я больше не буду будить тебя по ночам, — говорит Настя, стоя на стуле с лейкой в руках. — Доктор выписал мне снотворное, которое хорошо помогает. Ты случайно не поливал на днях мои кактусы? Нет? Очень странно. Такое впечатление, что они вот-вот загнутся… Не понимаю, что им не нравится… И у фиалки осталось всего четыре листочка. Может, на цветы дует из окна?

Настя растерянно трогает руками колючки, которые действительно стали мягкими и подозрительно неагрессивными. Очень странно. Она слезает со стула и ставит свою лейку на подоконник. Эти цветы живут у нее уже несколько лет, и еще ни разу с ними не происходило ничего подобного. Настя вздыхает.

Московское время — 22.00. Пора. Она не спеша идет на кухню и раскрывает коробочку со снотворным. Оно в таблетках. И хотя доктор оказался придурком, будем надеяться, он все-таки дал Насте то, что ей нужно. Она кладет лекарство на язык и делает большой глоток воды из бутылки. Лиса, что и говорить.

Сон приходит к ней медленно, как будто укутывая теплым и невесомым одеялом. И как только она заворачивается в него целиком, подоткнув уголки и удобно свернувшись калачиком, мужчина, которому она едва достает до плеча, нагибается и очень осторожно целует ее в нос.

Настя смотрит на него снизу вверх, и в первый раз ей кажется, что его глаза не хохочут, а ласково улыбаются. Причем оказывается, что греться в его руках гораздо приятнее, чем доверять себя самым легким одеялам или даже подставлять свое тело первым солнечным лучам. Настя делает шаг к хитрющему мужчине, неслышно вступая в свои сказочные пятнадцать часов эротического счастья, подаренные ей доктором и его на редкость эффективным снотворным.

Тем временем официантка в баре убирает со столика грязные стаканы и вытряхивает пепельницы. Конечно же, она оставляет браслет себе. Хотя проба на нем и отсутствует, сразу видно, что это серебро. Официантка незаметно опускает браслет в тонкий кармашек маленького черного платья, и он приветливо звякает, попадая внутрь. Насте вряд ли понравился бы этот приветливый звон, хотя объективно говоря, сейчас ей совсем не до него.

На следующий день с замирающим сердцем Настя открывает дверь подъезда и очень аккуратно делает маленький шаг за порог. Что ее ждет на улице? Ступеньки мокрые и покрыты тонким льдом, но если держаться за перила, то вполне можно спуститься. Она оглядывается по сторонам. Люди бегут, не поднимая глаз, разве что щурятся иногда от яркого солнца, которое отражается в подтаявшем снеге и мутных лужах. Ничего необычного. Глупо было бы ожидать, что любовник, приготовленный для нее на космической кухне и неоднократно показанный ей во сне, вдруг чудесным образом окажется прямо за дверью подъезда. И придется отбиваться от него, когда он молча возьмет ее на руки и потащит неизвестно куда. Настя усмехается. Она взрослая, умная женщина и прекрасно понимает, что ничего подобного не случится. И все же, когда она, стараясь сохранить равновесие, мелкими шажками идет по скользкой дорожке к метро, ее сердце продолжает замирать.

Что, если за скользящими дверьми вагона вдруг окажется мужчина, от одного взгляда на которого весь ее мир и правда перевернется? То, что раньше казалось бессмысленным, вдруг встанет на свои места, а давно понятное потеряет всякую ценность? Хорошее и плохое поменяются местами, трава станет желтой, а солнце зеленым? Как прикажете быть с этим перевернутым миром умной женщине с идеально подстриженными волосами? И какими словами объяснять мужчине, его перевернувшему, что ни желтой травы, ни зеленого солнца ей не нужно?

Настя вздыхает. Никогда она еще не ходила на работу с таким волнением. Даже в самый первый день. Даже тогда, когда нужно было за считанные дни сдать годовой баланс. Даже когда случилась на редкость дотошная проверка, и будущее не только компании и главного бухгалтера, но и самой Насти висело на волоске. Никогда она не испытывала ничего подобного, переступая порог офиса. Но если быть объективной, то никогда еще семейная жизнь Насти — такая приятная и спокойная — так не зависела от этого офиса. Настя врывается в бухгалтерию, бросает всем короткое «привет» и, даже не сняв куртку, включает компьютер. Работать. Срочно работать. Переделать все, что накопилось за время болезни, а если хватит сил, еще и помочь остальным. Устать так, чтобы мозги кипели, а глаза слипались перед светящимся монитором. Прийти домой, свалиться в кровать и даже не выпить перед сном чашку чая, потому что не можешь. Закрыть глаза, моментально заснуть, и пусть покажется, что будильник зазвенел через пять минут. Открыть глаза — а за окном уже утро, и гаснут фонари, и машин становится все больше, и самые первые пешеходы уже бегут к метро, поглядывая вверх, как будто спрашивая: ну что, будет когда-нибудь в этом безумном городе настоящая весна? Космическая кухня определенно останется в пролете. И ни в коем случае не признаваться себе, что от этого тебе в глубине души очень, очень грустно.

Если Настя четко ставит перед собой цель, то, как правило, ее добивается. Вечером она открывает дверь, входит в квартиру и садится на скамеечку в прихожей. Скамеечка совсем рядом с вешалкой, и если прислониться к стене и поджать ноги, то тебя не будет видно за куртками и пальто. Настя расстегивает молнии на сапожках и поджимает ноги. Стоит только закрыть глаза, и перед ними возникает светящийся монитор, колонки, таблицы и цифры, цифры, цифры… Никаких сцен с участием посторонних мужчин. Самая настоящая лиса. И очень сообразительная. Если захочет, то проведет кого угодно, даже саму себя.