Елена Янге - Предсказание по таблетке

Я разогревала мясо, наслаждалась тишиной и планировала предпраздничные дни.

«Первым делом высплюсь, затем почитаю, а через пару дней схожу в центр за подарками».

— Тебе дети что-нибудь подарили? — спросил Олег Александрович.

— Традиционные конфеты, набор елочных украшений и нечто неизвестное от 11 «Б».

— По-моему, класс тебе симпатизирует.

— Да, у меня с ребятами нормальные отношения.

— Вот и хорошо, — пробормотал Олег.

Через пятнадцать минут стол был накрыт, и, одобрительно поглядывая на антрекоты, Олег Александрович уселся в кресло. За окном падал снег, на столе горела свеча, пахло хорошо прожаренным мясом. По телевизору началась новостная программа. Традиционная заставка, знакомая мелодия, диктор с каменно-трагичным лицом.

— Курорты Азии — под ударом стихии! — телеграфным стилем сообщил он. — У берегов Индонезии — сильнейшее землетрясение! Цунами накрыло побережье Юго-Восточной Азии. Сообщения о жертвах и разрушениях поступают не только из Индонезии, но и из Таиланда и Шри-Ланки.

— Какой ужас! — воскликнула я и отодвинула тарелку.

Олег Александрович оторвался от мяса, и в его очках замелькали блики свечи.

— По данным на этот час погибло одиннадцать тысяч человек. Мы пробуем связаться с островом Пхукет, где находится наш корреспондент.

На экране появился молодой парень. За его спиной гнулись пальмы, бурлящие валы обрушивались на берег.

— Что происходит на Пхукете? — с тревогой спросил диктор. — Какая у вас информация?

— Такого бедствия вы еще не видели! Цунами обрушилось на побережье и превратило этот райский уголок в груду развалин. У нас оказались кадры любительской видеосъемки, вы сможете увидеть, как все начиналось.

Тревожное лицо корреспондента сменилось красочной картинкой: сотни людей лежали на пляже, сидели за столиками кафе, плескались в море. И вдруг произошло нечто необычное: вода начала отступать, морское дно обнажилось, и на горизонте показался огромный серый вал. Он рос на глазах и через мгновение превратился в сплошную стену воды. Послышались душераздирающие крики, удар стихии с воем обрушился на берег, сметая все на своем пути. Гигантский водоворот захватывал с собой людей, лежаки, деревья, остатки домов и со страшной скоростью устремлялся дальше. Возникло ощущение: по острову несется смерть. Да, да, смерть! Безжалостная и неотвратимая!

— Видели, что творится! — крикнул корреспондент. — Цунами уничтожило сотни гостиниц, тысячи людей пропали без вести! Страшно, очень страшно!!!»

— Что слышно о россиянах? — последовал вопрос из московской студии.

— Пока никаких официальных данных. Я слышал, что погибло много шведов и немцев.

— Все, больше не могу! — воскликнула я. — Какой ужас! Приехали отдыхать, радовались: море, солнце… а тут!

Я всхлипнула и закрыла руками глаза.

— Что за истерика?

Олег повернулся в мою сторону и посмотрел поверх очков.

— Представляешь, там же полно детей! Они так радовались: попали из зимы в лето! А вместо этого!..

Мое сердце тоскливо замерло, и я прошептала:

— А вместо этого их настигла…

Я не могла сказать «смерть». С моей точки зрения, «смерть» и «дети» — понятия несовместимые.

— Ты что, первый день живешь? Не видела трагедий? — сердито спросил он и выключил телевизор.

— Таких трагедий — нет!

— Надо адекватно воспринимать информацию! Адекватно!

Олег Александрович нервно заходил по комнате.

— Сколько детей погибает ежедневно! Неважно из-за чего: глупых случайностей, стихийных бедствий, болезней. Если по каждому поводу проливать слезы, никакое сердце не выдержит.

— Но это так несправедливо!

— Несправедливости на Земле много! — резко сказал он. — Несправедливо, например, что одни могут отдыхать в Таиланде, а другие — нет. Что же ты по этому поводу не плачешь? Много в лицее детей, отдыхающих в Таиланде?

— Нет.

— Вот то-то и оно! А ведь у вас учатся дети небедных родителей. — Олег остановился у окна и, глядя на падающий снег, несколько успокоился. — Несправедливо… А разве справедливо, что тысячи российских ученых живут на нищенскую зарплату? А то, что разграбили страну? Это справедливо, по-твоему?

«Понесся! Теперь вспомнит развал СССР, обесценивание вкладов, грабительскую приватизацию. Как надоели эти разговоры! Никто не спорит, это — ужасно несправедливо! Но сколько можно говорить об одном и том же?»

— Давай лучше попьем чайку, — вытирая слезы, предложила я.

— Что? Не нравятся такие разговоры? — язвительно спросил Олег Александрович. — Тебе бы только крыльями хлопать!

— Зачем ты так?

— Прости! Наверное, это лишнее. Я имел в виду твои эмоции, — миролюбиво сказал он. — Эмоции, Маргарита, тебя погубят.

Я промолчала. Излишняя эмоциональность — мое слабое место. Олег, как всегда, прав: эмоции меня погубят. Есть дом, работа, несколько близких людей; вот и все, что надо принимать близко к сердцу. Остальное… остальное надо пропускать через разум.

— Как обстоят дела с чаем? — спросил он, спустя некоторое время зайдя на кухню.

— Уже заварила.

— Надеюсь, не черный?

— Что ты! Я заварила липовый.

— Вот и хорошо! Нечего перед сном будоражиться!

Он взял большую чашку и налил бледно-желтый чай.

— А по поводу цунами вот что тебе скажу. Прежде чем куда-то ехать, надо хотя бы посмотреть на тектоническую карту. Так, на всякий случай.

— То есть?

— В районе Суматры происходит стык литосферных плит, — важно пояснил он.

— Каких плит? — от неожиданности я чуть не поперхнулась.

— Литосферных, — повторил Олег и заботливо постучал мне по спине. — Осторожней, так и подавиться можно.

— Слово незнакомое. Хотела спросить и нечаянно вздохнула.

— Да, пробелы в твоем образовании постоянно дают о себе знать.

Я опустила глаза и потянулась к чашке.

— Ничего удивительного! Я училась во французской спецшколе и в основном занималась языками.

Олег Александрович поморщился и заметил:

— Сначала человек должен получить специальность, затем учить языки.

Мне нечего было ответить, и я спросила:

— Значит, около Суматры плиты столкнулись?

— Что меня всегда раздражает, это твоя непоследовательность и торопливость!

Он встал и направился в ванную. Умывшись и тщательно почистив зубы, лег в постель и тут же заснул. Через некоторое время легла и я.

Перед глазами появилась волна. Казалось, ее черно-серая громада излучала мощный сгусток энергии. Волна подошла к одинокому берегу и поднялась до устрашающих размеров. Ее гребень закипел, и среди пенистых брызг мелькнула знакомая до боли фигура. Это была я!

Когда я проснулась, Олега Александровича дома не было. На кухне, прислонившись к холодильнику, стоял пакет с подарком. Развернув упаковку, я увидела большой блокнот в бархатной обложке. На первой странице значилось: «Дневник Риты Белых».