Кира Буренина - Свет в твоем окне

Она присвистнула и даже привстала из-за стола — в окне напротив были раздвинуты шторы, и Алисе открылась изумительная картина — посреди комнаты стояла мерцающая елка, от нее сразу тянулся нарядно накрытый стол. Окно было украшено электрическими лампочками новогодней гирлянды, закрепленными так, что они создавали контур ели. Этот теплый домашний свет, два человека, сидящие за праздничным столом, совсем расстроили Алису. Она снова погрузилась в работу, изредка бросая взгляд на соседний дом, особенно в окно напротив. И без десяти минут двенадцать, даже не осознавая смысла своего поступка, Алиса решительно встала, взяла бутылку шампанского, сняла с елки красный большой шар, накинула дубленку и, не погасив свет, вышла из квартиры. Она обогнула несколько рядов гаражей, разделявших дворы двух девятиэтажек непроходимой стеной, вошла в подъезд соседнего дома и, оказавшись на четвертом этаже, решительно надавила на кнопку звонка заветной квартиры.

Со школьных лет одно окно в соседней девятиэтажке занимало Алису. Там всегда были самые красивые тюль и шторы, которые постоянно менялись, на подоконниках стояли пышно цветущие растения и диковинные безделушки. Весной и осенью высокая стройная женщина (Алиса узнала, что ее зовут Ксения Александровна Богатырева) с высоко поднятыми надо лбом пышными светлыми волосами, смеясь, ловко мыла окна. Часто за прозрачным тюлем можно было увидеть мальчика, прилежно сидевшего за письменным столом или мастерящего что-то. Гораздо реже — загорелого крепкого мужчину. Две одинаковые девятиэтажки разделяли непроходимые ряды гаражей, поэтому два двора не дружили, редко-редко что-то можно было узнать об обитателях соседнего дома. До Алисы доносились слухи о том, что семья, чья жизнь проходила перед глазами Алисы, очень дружная, что загорелый мужчина — офицер, служит где-то вдали от дома, а жена и сын постоянно живут в Москве. Их дом казался сказочным миром, совсем другим, чем тот, в котором жила Алиса, и поэтому притягательным. Алиса видела жизнь обитателей этой квартиры и всегда немного завидовала им. Особенно чудесными казались праздники — дни рождения, Новый год, День Победы…

В середине лета светловолосая женщина праздновала свой день рождения. Широко распахивались окна, в глубине комнаты можно было увидеть длинный стол, покрытый белой скатертью, пузатые фарфоровые вазы с пахучими букетами розовых и белых пионов. За столом обычно сидело много гостей — почему-то Алисе они всегда казались очень красивыми. Люди смеялись, шутили, пели песни и танцевали. Потом снова штора наглухо закрывала чужую жизнь. Однажды она распахнулась, чтобы показать хозяйку в черном платке, пожелтевшую, словно уменьшившуюся в размерах. Алиса краем уха услышала — офицер погиб в Таджикистане, тело его привезли в цинковом гробу. Уж так жена его убивалась! Долго-долго никто не открывал окна, прошли осень и весна и еще осень, нарядные когда-то шторы полиняли и висели пыльными тряпками. А по весне окна распахнулись: похудевшая, но такая же ловкая хозяйка командовала сыном — взрослым красивым парнем, — и, смеясь, он красил рамы, мыл стекла, вешал новые, оригинального рисунка, шторы. Вновь летом красивые люди праздновали день рождения хозяйки, и сын Никита Богатырев вел праздник вместо отца.

Алиса стала наводить справки: Никита — ее ровесник, окончил финансовую академию, благополучно устроился на работу, руководит отделом в крупной фирме, получил от конторы служебный автомобиль в личное пользование. Не гуляка, не пьет, вечера проводит с матерью. Шли годы, изредка в окне напротив Алиса видела мирные домашние картины — сын сидит с матерью и читает вслух, играет в лото, работает на компьютере. Однажды в доме появилась молодая женщина — стройная блондинка, обожавшая целовать мужа, стоя прямо перед распахнутым окном, через два года она исчезла. Все снова пошло своим чередом, и сын продолжал коротать вечера рядом с матерью.

Все это промелькнуло в голове Алисы, когда она нажимала на скользкую пуговку звонка. Дверь распахнулась, на пороге стоял Никита.

— С Новым годом! — пролепетала Алиса, протягивая бутылку шампанского. Его глаза округлились в удивлении, он взял бутылку и сделал шаг назад.

— Кто там, Никита? — раздался мелодичный голос, и, шурша шелковым платьем, в прихожую вышла хозяйка.

— Здравствуйте, — произнесла Алиса, протягивая ей красный шар, проклиная в душе свой глупый порыв.

— Приглашай же гостью к столу, Никита! — словно ничуть не удивившись появлению Алисы, произнесла женщина. — Уже без трех минут двенадцать!

Никита вздрогнул, помог Алисе снять дубленку, проводил к столу и подал приборы. С экрана телевизора Президент заканчивал приветственную речь.

— Очень симпатичный у нас Президент, — заметила Ксения Александровна, — мне он нравится, а вам?

Алиса вгляделась в узкое лицо аскета и пожала плечами:

— Я еще не решила.

— В нем чувствуется сила и человечность, — задумчиво проговорила Ксения Александровна, — пройдет немного времени, и вы еще вспомните мои слова.

Никита наполнил шампанским бокалы, торжественно грянул бой кремлевских курантов, и Алиса впервые забыла загадать желание. Она молча чокнулась бокалом с хозяевами, эхом отозвалась: «С Новым годом, с новым счастьем!» — и, не чувствуя вкуса, съела румяный пирожок.

— Как вам пирожки? — с застенчивой улыбкой обратилась к ней женщина. — Вкусно? Никита всегда просит приготовить их к новогоднему столу, это уже стало нашей традицией. Кстати, меня зовут Ксения Александровна, а это мой сын Никита.

— Алиса, — слегка осипшим голосом выдавила Алиса и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы извиниться за внезапное вторжение, а также попрощаться, но Ксения Александровна зорко взглянула на нее:

— Мы вас очень хорошо знаем, еще с тех времен, когда вы были маленькой школьницей с большим бантом. Наши окна расположены напротив, и мы невольно стали свидетелями жизни обитателей соседнего дома. Я помню, как вы девочкой сидели за письменным столом, подперев щечку рукой, и о чем-то мечтали. Девочка выросла, стала работать. Надо заметить, что вы великая труженица. Я плохо сплю, меня мучает бессонница, а как подойду к окну, вижу, что вы не спите, что-то пишете, работаете за компьютером, мне становится так спокойно, словно я не одна на этом свете. Кем вы работаете, если не секрет?

— Журналистом, — ответила Алиса, радуясь в душе, что не только она одна любуется светом чужого окна.

— Как правило, мы встречаем Новый год всегда дома, а ваши окна обычно темны. Сегодня — исключение.

— Да, — кивнула Алиса, — я попала в глупую ситуацию. В семье, где я постоянно бывала в новогоднюю ночь, случились неприятности. Что-то перекраивать было уже поздно, и я осталась дома. Мне стало очень одиноко и грустно, а ваше окно мне показалось таким родным и манящим. Вот я не удержалась и пришла сюда.

Читать дальше