Кира Буренина - Свет в твоем окне

— Алиса, твой автобус идет. И не переживай, дорогая, из-за Влада — он все понимает, просто боится тебя потерять.

Леонид помог ей подняться в автобус, махнул рукой, дверцы со скрежетом захлопнулись, и Алиса вдохнула спертый запах мокрого меха, кожи и вигоневых беретов. Прислонившись к заиндевевшему окну, она думала над тем, что услышала от Леонида. Может быть, Влад все еще любит ее. Но она ни за что не откажется от своего дела, даже за сомнительное право быть женой прославленного автора популярных детективов. Отражать чужой свет — это не для нее! У нее впервые появилось свое дело, и она его не предаст!

Открывая квартиру, она услышала, как надрывается телефон. Сшибая в темноте по пути стулья, Алиса бросилась к аппарату. Что-то внутри подсказало ей: «Это важно, беги!» Она нащупала трубку и выдохнула:

— Слушаю!

— Кхе-кхе, где ты бродишь, Раевская? — Алиса с трудом узнала голос главного редактора газеты «Дело для всех» Ласкова. — Я дозваниваюсь до тебя сутки. Где пропадаешь?

— А что? — растерянно проговорила Алиса.

— Есть уникальная возможность! Между прочим, только для тебя! Нашу газету могут аккредитовать в президентскую поездку. Мы долго совещались, кто от нас сможет поучаствовать. И решили единогласно — поедешь ты!

— Я? Вы шутите? — Ей стало обидно до слез, что Ласков отказывается признавать в ней шеф-редактора газеты, почти коллегу. — У меня, Валерий Яковлевич, сегодня иные заботы. Скоро номер выпускаем, дел море…

— Да знаю я, — вновь простуженно загундосил Ласков, — но некого, кроме тебя, посылать. Понимаешь? — Он закашлялся. — Может, оставишь на пару дней свое детище, а? Выручишь по старой памяти? Мы уже документы на аккредитацию представили.

— Да как же это, Валерий Яковлевич, — возмутилась Алиса, — вы решаете без согласования со мной такие серьезные вещи! Я там никого не знаю! А президентский пул журналистов-чужаков не любит.

— Тебе же не под венец с ними идти. Всего три дня! Силком тебя никто не тянет. В конце концов для тебя же это должно быть интересно, даже почетно! Ты же журналист! Узнаешь многое, увидишь всех. Связи для своей газеты наладишь.

— Вы настоящий шантажист, — чуть не заплакала Алиса. — Как я объясню своим сотрудникам участие в другой газете?

— А ты ничего не объясняй. Уехала, и все тут! Эх, Раевская, вот ты из газеты ушла, а за тобой и вся молодежь потянулась. Никого приличного не осталось. — В голосе Ласкова звенела обида: — Растишь вас, птенцов, а в один прекрасный день вы все — фррр! — и улетели.

Алисе стало жалко Ласкова. Три дня действительно небольшой срок, не стоит из-за этого ломать копья. Все в газете поставлено на рельсы, катится само по себе, требуется лишь присмотр. Да и отвлечься от повседневной рутины было бы неплохо…

— Ладно, — помолчав, произнесла Алиса. — Называйте все адреса, пароли, явки. Где получать аккредитацию, когда лететь, куда?

— Записывай телефон пресс-службы Президента, там все и узнаешь. Попросишь Галину, она тебе все растолкует. Жду от тебя материал на первую полосу и пару очерков — о городе, жителях и настроениях. — Голос Ласкова окреп.

— Хорошо, — Алиса говорила деловито и спокойно, — я все поняла.

— Спасибо, лапушка, выручила! Не забывай — долг платежом красен!

Она положила трубку, зажгла свет и огляделась вокруг, словно ей предстояло уехать сейчас и она обводила прощальным взглядом комнату.

«Хитер этот Ласков, не мытьем, так катаньем… Это же сумасшествие — лететь за Президентом. И как я только решилась?»

Она набрала продиктованный редактором телефон пресс-службы. Ей ответили сразу. В результате переговоров с несколькими сотрудниками она выяснила, что вылет состоится завтра вечером, а с утра ей нужно получить все необходимые документы и пройти маленький инструктаж как вылетающей впервые в составе президентского пула. Завтра!

Телефон снова разразился короткой трелью.

— Алло! — услышала она в трубке голос Светы Драгомировой.

— Привет, — без всякого энтузиазма ответила Алиса.

— Ты почему не звонила? — вдруг накинулась на нее Света. — Я весь Новый год просидела у телефона, а ты так и не позвонила и не поздравила! Весь Новый год был испорчен!

— Света, — изумилась Алиса, — но ведь не я испортила вам Новый год. И потом, ты собиралась лечь спать…

— Я думала, что ты позвонишь, — упрямо настаивала на своем Света. — Драгомиров в одиннадцать ночи вскочил с дивана свежий как огурчик, побрился, причесался, нарядился в костюмчик и рысью в гостиную. А там — ни стола, ни елки. «А где Алиса?» — хлопая глазами, спросил он у меня. «Я ей все выложила, и она решила не приходить». Он так грустно-грустно вздохнул: «Зачем ты это сделала?» Наглец! Я сделала!

— Значит, Саша к одиннадцати был в форме, и, если бы не твой жуткий рассказ, я бы в полночь и не заметила следов похмелья на его лице? — вкрадчиво переспросила Алиса.

— Ну да! Зато теперь мы его проучили! — не заметив опасной нотки в голосе подруги, подхватила Света.

— Ясно. Мне все ясно! — задохнулась от злости Алиса. Значит, Света решила расправиться с мужем ценой испорченной для Алисы, да, впрочем, и для себя самой новогодней ночи. А Новый год так много для Алисы значил! И если бы не Богатыревы…

Произнеся еще несколько ничего не значащих фраз, Алиса положила трубку и вздохнула. «Ты лучше будь один, чем вместе с кем попало», — вспомнилось ей четверостишие Омара Хайяма. С сожалением Алиса вспомнила о приглашении Ксении Александровны на Рождество, которое ей не удастся принять. Она снова потянулась к телефонной трубке. Богатырева выслушала сообщение Алисы о внезапной командировке, пожелала счастливого пути и пообещала приготовить к ее приезду замечательные пирожки. Как всегда, после разговора с Ксенией Александровной у Алисы поднялось настроение.

В течение часа она блуждала по всем каналам телевидения, отлавливая новостные и аналитические передачи. Если она едет за Президентом, неплохо бы узнать, что у него за программа, с кем он будет встречаться, иначе как она сможет готовить материал… Лицо лидера страны всегда ей казалось симпатичным. Острым взглядом журналиста она подмечала все особенности его поведения: не актерствует, ровен и прост в общении, немного застенчив, умеет хорошо слушать собеседника. Голос тихий до бесцветности, темные круги под глазами, говорящие о большой усталости. Походка стремительная и немного разболтанная, а осанка до жесткости ровная.

«Как это похоже на сон, — подумалось Алисе. — Завтра я буду стоять рядом с ним, если не рядом, то очень близко. Какой он в жизни?»

Следующий день был суматошным. Получив документы, подтверждающие ее аккредитацию как собкора газеты «Дело для всех», а также билеты и пресс-пакет, Алиса заехала в свою редакцию, взяла диктофон, запасные батарейки. Она еще успела проверить, как идет распространение тиража, и, дав последние наставления Миле, поехала домой укладываться. «Ничего, три дня — это не срок», — бодро успокоила она себя, когда в компании с другими журналистами, с легким недоумением поглядывавшими в ее сторону, стояла у стойки регистрации полетов в аэропорту Домодедово. Журналисты президентского пула хорошо знали друг друга, они много поездили вместе и были тертыми калачами. Алиса с унынием взирала на этот дружный коллектив, слышала, как они подкалывали друг друга, попивая пиво и травя разные байки.