Карен Ямпольски - Гламуру вопреки

— Пока что мне нравятся ваши идеи, — подбодрила она меня. — Но каково будет содержание?

Новый взрыв энтузиазма с моей стороны:

— Ну, это будет как бы источник житейских советов, со статьями вроде: как расспросить родителей насчет секса? Или: как помочь лучшей подруге, если та забеременела?

— А кто будет писать эти статьи? — продолжала она.

Я моментально выпалила ответ:

— Молодые люди с необычным внутренним миром. И никаких экспертов! Думаю, экспертов я ненавижу больше всего.

Эта моя ремарка заставила Крис искренне рассмеяться.

— Они всегда такие сухие и снисходительные, — согласилась она. — Кроме того, девочки-тинейджеры вряд ли станут прислушиваться к кому-либо, кроме своих сверстниц. Поэтому я считаю, что журнал должен задавать определенный тон. Тон лучшей подруги.

Все мои соображения вдруг нашли воплощение в словах, и чем дальше я говорила, тем больше распалялась. Все мои идеи, независимо от масштаба, внезапно каким-то чудом слились в целостное видение модного, дерзкого и остроумного издания, без обиняков обращающегося к тем девочкам, которые, как и я в свои шестнадцать лет, чувствовали себя полными выродками после прочтения доступной на прилавках прессы. Крис внимательно вслушивалась в каждое мое слово; затем последовала пауза и задумчивый взгляд. Я была, без преувеличений, потрясена тем, что она заинтересовалась моим мнением. Мой босс в «Долларе» никогда моего мнения не спрашивал — хотя я, в общем-то, едва ли могла помочь ему, если бы поделилась своими взглядами на жизнь Уолл-стрит.

— Мне кажется, мы с вами, Джилл, во многом сходимся, — сказала она, вытаскивая мое резюме из пачки и пробегая по нему взглядом. — Какую последнюю должность вы занимали?

— Ассистент редактора, — неохотно ответила я. Мне бы, конечно, хотелось, чтоб опыт у меня был побогаче.

Она задумчиво кивнула.

— Я хочу пригласить вас сюда еще раз и познакомить с остальными.

Я была бы счастлива вернуться в эту редакцию. У меня было хорошее предчувствие относительно «Чики». И когда я пришла туда через несколько дней, Кристин Клосон предложила мне работу.

В тот день — лучший день своей жизни — я проснулась ассистентом редактора в осточертевшем журнале «Доллар». А домой вернулась уже главным редактором «Чики».

Дорогой «Чики»,

Я болела мононуклеозом, сидела дома и ужасно скучала, когда вышел ваш первый номер. Мама принесла мне его вместе с кучей других журналов. Но все остальные журналы оказались скучными и глупыми. А вот «Чики» я прочла от корки до корки. Впервые в жизни я прочла хоть что-то целиком. Честное слово: я даже книжки, которые нам задают в школе, не дочитываю. Ну, в общем, я просто хотела поблагодарить вас за то, что мне теперь есть чего ожидать в начале каждого месяца.

С наилучшими пожеланиями,

Кларисса, 13 лет, Скоки, Иллинойс.

Это было первое из многих восторженных благодарственных писем, пришедших в редакцию «Чики». Оно до сих пор гордо красуется в рамке на стене моего офиса.

Журнал ожидал ошеломительный успех, удививший всех деятелей индустрии, но прежде всего шокировавший меня саму. Как нам это удалось? Мы руководствовались лишь наитием, интуицией и единственным правилом: нарушать все правила до единого.

Очень немногие наши журналисты имели опыт работы в глянце, благодаря чему мы могли быть уверены в свежести стиля. Также мы очень неплохо выглядели, о чем позаботился дизайнер-ренегат, прибывший к нам из подпольного музыкального фэнзина. Пол Томас был оптимистичным, энергичным, невероятно высоким парнем-геем, который вел себя как натурал, а также увлекался скульптурой. Когда он пригласил меня к себе в студию в Нижнем Ист-Сайде, чтобы показать свои работы (отломанные конечности кукол и сексуальные игрушки, торчащие из безобразных кусков глины), я подумала, как отнеслась бы моя мама к столь нетривиальному применению ее любимого материала. И решила, что ей бы, скорее всего, очень понравилось.

Родители по-прежнему жили в Вирджинии, но уже порознь. Они вовсе не стали врагами — просто отдалились друг от друга. Мама находилась на новой стадии познания себя, наконец-то расцветая и превращаясь в настоящую женщину. Теперь мы общались гораздо чаще: отчасти потому, что она хотела поделиться со мной плодами своего самопознания; отчасти потому, что мне она казалась невыразимо одинокой. Странно, но, несмотря на то, что нас разделяли тысячи миль, я начала чувствовать особенную близость к ней. Папа же ничуть не изменился. Он по-прежнему преподавал в университете и купался в комплиментах юных студенток (одному Богу известно, ограничивалось ли дело комплиментами).

Брат остался в Калифорнии для получения степени магистра. Чтобы нормально ладить с родителями, ему не хватало терпения, и, хотя он изредка звонил мне, я не видела его уже пару лет. Алекс полностью отгородился от своего прошлого и преуспел в этом даже больше, чем я.

В «Чики» о моих корнях не знал никто; тогда я считала, что так будет лучше. В моем понимании Джилл Уайт родилась в тот день, когда ее назначили на должность (точнее сказать, помазали в сан) главного редактора. Потому что «Чики» был для меня не просто работой — он стал моей жизнью.

Я обожала все, что было связано с этим журналом. Во времена «Доллара» требовался аншпуг, подъемный кран и трое борцов крупного телосложения, чтобы оторвать меня от постели поутру; сейчас же я специально вставала пораньше, лишь бы скорее примчаться в обветшалый офис «Чики» в Хеллс-Китчен.

Наш коллектив очень быстро пропитался духом товарищества. Каждый месяц в своей колонке, озаглавленной «Дневник Джилл», я выделяла нового работника. Я рассказывала, что Мария, наш редактор, в школе была чемпионкой по фехтованию, а теперь любит в свободное время гулять и играть с собаками из приютов. Или о том, что Скотт, редактор раздела музыки, входил в первоначальный состав группы «Beastie Boys». Эти заметки помогали превратить заурядные подписи к статьям в личностей, и теперь даже наши редакторы стали получать письма от поклонниц.

И все же, чтобы нарушать условности, нам порой приходилось сначала им следовать. К примеру, мы завели колонку «Как стать еще красивее», но вели ее несколько человек, включая одного трансвестита. Мы размещали рекламу продуктов, но высказывали свои непредвзятые мнения о них, например: «От этого скраба у меня все лицо покрылось мерзкой сыпью!» или «Моему парню ооооочень понравилась на вкус эта помада». Мы печатали на соседних страницах статьи с заголовками «Почему тебе нужно бойкотировать выпускной» и «Слово в защиту выпускных балов». А наши интервью со знаменитостями были веселы, честны и порою выставляли самих знаменитостей не в лучшем свете. «Звезды класса А» и просто примелькавшиеся личности никогда не привлекали нашего внимания.