Ануш Варданян - Не ссорьтесь, девочки!

— Бывает же иначе?

— Бывает. Но мы же не патологический случай рассматриваем?

— Нет. Эдик — самое здоровое и сильное деревце, которое я встречала.

— А я поливал, — с гордостью заявил Дмитрий Иванович.

Нонна рассмеялась.

Олег танцевал с блондинкой и что-то жарко нашептывал ей.

— Извините, Дмитрий Иванович, я присяду. Голова кружится, от вина, наверное.

Нонна вдруг почувствовала зверский голод. Она целый день ничего не ела, испытывая колоссальные психологические нагрузки, как космонавт во время полета. Она почти влюбилась в эту так называемую знаменитость за его благородство и искреннюю к ней симпатию. Она даже подумывала подойти и поговорить с ним, о том, прочел ли он ее пьесу и как она ему показалась? А он!

Взяла в руки шампур с шашлыком, с аппетитом надкусила и поперхнулась — Олег стоял в полуметре от нее и внимательно смотрел, как она, набив рот, пыталась проглотить кусок мяса.

— Не надо на меня так смотреть, я шампур проглочу. Дайте поесть.

— Ешьте. Я разве мешаю? Мне нравится, что у вас аппетит появился.

— Знаете что? Лучше я вас на шампур нанижу.

Олег пятится на безопасное расстояние.

— Не сможете. Не посмеете. У меня ваша пьеса.

И пропадает в темноте, крикнув напоследок:

— Вы еще на свидание ко мне придете.

Нонна выдернула подруг из гущи событий и отвела за дом. Соня недовольно закурила — она только начала рассказывать анекдоты.

— Смотрит во все глаза, — пожаловалась Нонна. — И наглый такой.

— Это любовь, — отмахнулась Соня.

— Кобель он! — отрезала Нонна. — Как же пьесу-то у него забрать?

— Какую пьесу? — спросила Юля. Ей бы сейчас на качелях с Эдиком.

Нонна мрачно смотрит на подругу. Она вынуждена заново объяснять позорный эпизод своей биографии.

— Оставленную во время бегства с поля боя.

— А, да, забыла.

Соня, как всегда, настроена решительно:

— Предлагаю действовать напрямую. Подойти и сказать: «Отдай пьесу, старый кобель!»

— Почему старый? — ревниво уточнила Нонна. — Ему лет сорок всего.

— Смотри-ка, защищает! — Соня, повеселев, подмигнула Юле. — Еще не все потеряно! Ноник, а ты спрячься в кусты, он будет идти мимо, а ты — тут как тут!

Юля посмеивалась:

— Водевиль какой-то!

— А что? Дача, весна, вечер, шашлыки, — обдумывала диспозицию Нонна.

— Ага! — обрадовалась Соня. — И тут Нонка из кустов как напрыгнет!

— Угу! Чай, мед, пчелы. Сейчас селяне с сенокоса подгребут, помогут Нонке победить дракона Шершневского, — добавила Юля.

«Ничего, ничего, — думала Нонна. — Вы еще гордиться мною будете, просить будете автограф, выставляя на подпись подмышки!» Воспользовавшись пикировкой подруг, она незаметно отходит за угол старого дома и ныряет в кусты у детской площадки, слушая, как девочки привычно бранятся.

— Какой сенокос! Май на дворе! — потребовала достоверности Соня.

— Ну, с пахоты или что там у них?

— Ой, молчи лучше, знаток крестьянского быта!

Соня, оглянувшись по сторонам:

— А где Нонка-то?

Юля показала в сторону кустов, где притаилась Нонна:

— Заняла позицию.

— Пошли! — скомандовала Соня.

— Мы-то зачем там нужны?

— Она же струсит. А мы толкнем ее навстречу счастью.

В кустах окопались надежно. Стащили с крыльца потрепанный ковер, который выветривался от зимней затхлости. Расстелили, получилось что-то вроде гнезда. Юля сбегала за коньяком, прячась от Эдика. А то застукал бы, огреб и не отпустил. А она нужна была подругам. Но Юльке и самой хотелось к Эдику, и она стала ныть:

— Ой, мама! Меня комарье замучило! Долго мы еще тут сидеть будем?

— Пока знаменитость не пройдет мимо наших кустов покачаться на детских качелях, — объясняет Соня.

— Нон, действительно, как-то странно здесь сидеть. Может, нам место поменять?

— Девочки, идите, не страдайте, — вздыхает Нонна.

— Начинается…

— Нет, правда, идите. Я тут одна… Послушаю голоса, если услышу Олега, выйду и все скажу ему.

— Сирота ты наша. Мученица! — шепотом кричала Соня. — Святая Инесса, покровительница радио! Знаешь святую Инессу? Она слышала голоса, и поэтому запросто может считаться покровительницей радио.

Юлю внезапно озарило:

— У меня идея! Сонька, ты иди, с этим Олегом пококетничай и замани его в кусты, а я буду выпихивать Нонку навстречу счастью.

Нонна вспыхнула, а Соня постучала кулачком по голове в сторону Юли — мол, думай, что говоришь.

— Да не буду я с ним кокетничать. Он — Нонкин.

— Он не мой! — открещивалась Нонна. — Делай с ним что хочешь.

— Нет, твой.

— Нет, не мой.

— Нет, твой.

— Да не ссорьтесь вы. Вон он идет.

Действительно, по тропинке от залива к детской площадке приближался Олег. В руках у него сумка Нонны и ее мобильный телефон, который беспрерывно звонит, рассыпаясь бисером восточных мотивов.

— Почему у него моя сумка? — тревожно спрашивает Нонна. — И мой телефон? — она уже сердится и, ломая ветки, вылезает из укрытия.

Олег немного удивился ее внезапному появлению, но удовольствия не скрыл — обрадовался.

— Почему у вас моя сумка? — требовательно спрашивает Нонна и собирается шагнуть навстречу своему голосящему телефону, дабы с праведным негодованием выхватить его из коварных рук Олега Шершневского. Но что-то мешает. Что-то держит за ее кофту. Она думает, что это подруги решили подшутить, но это всего лишь одна из веток зацепила край ткани и тянет назад. А Нонна все вырывается и потому тянется вперед, а Олегу кажется, что именно к нему она протягивает руки. Он воспринимает ее жест как призыв и бросается обниматься. Нонна отпрыгивает в сторону, и раздается треск рвущейся ткани. Олег заинтересованно заглядывает за плечо Нонны.

— Что там у вас? — деловито спрашивает он.

— У меня?!

— Что-то порвалось.

— Не ваше дело. Почему вы все время берете мои вещи? Мою пьесу, мой телефон, мою сумку? Что у вас за манера такая?

— У меня?! Это вы всюду раскидываете свои вещи. У вас телефон уже битый час надрывается. Я ищу вас, ищу.

Олег вешает на нее сумку, вкладывает ей в руки телефон и оказывается в непосредственной близости от Нонны. А Сонька с Юлей любуются сценой из кустов.

— Нет, это не Золушка! — шипит Соня Юле. — Это Снежная Королева какая-то! Так бы и дала по лбу!

Юлька высовывает руку из кустов и щипает Нонну за бок.

— Ой! — кричит та. — Что вы себе позволяете?!

— Я? — изумляется Олег.

— Отдайте мне мою пьесу!

— Меняю важную информацию о пьесе на одно свидание.

— Нет!

— Да!

— Нет!

И Олег демонстративно двинулся в сторону дома.

— До свидания! — сказал он напоследок.

Сейчас он уйдет, успела подумать Нонна.

— Придурошная, он сейчас уйдет, — шепчет Соня.

— Нет! — закричала Нонна и Соне, и уходящему Олегу.