Кэти Агни - Красота - страшная сила

— Куда пойдем? — Рики схватил меня за руку и потащил по 58-й Западной улице, стараясь как можно скорее уйти подальше от отеля «Гудзон».

— Мне все равно, это ведь ты хотел прогуляться, — ответила я на бегу, едва переводя дыхание. Он ринулся переходить 8-ю авеню, по-прежнему волоча меня за руку, так что я чуть не попала под автомобиль. — Сегодня хорошая погода, может, сходим в Центральный парк?

— Здорово, — согласился Рики.

Мы свернули на 7-ю авеню и пошли к входу в парк. Место как нельзя лучше подходило для моей задачи — осчастливить Рики известием о скором появлении на свет Херлингэма-Джонса-младшего. По мере того, как расстояние между мной и Венецией увеличивалось, Рики все больше успокаивался.

— Рики, не сжимай так сильно мое запястье, почему бы тебе просто не взять меня за руку, — вежливо попросила я. — Люди подумают, что ты решил мня похитить, а ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали как насильника.

Мы шли по парку. Мимо нас проносились ребята на роликах, владельцы собак медленно прогуливались со своими питомцами, обнимались влюбленные парочки. Наконец, зайдя в глубь парка, мы опустились на скамейку.

— Итак? — вновь задал свой вопрос Рики. Мы вернулись к тому, с чего начали в гостинице.

Я сделала глубокий вдох и приступила к речи.

— Рики, дело в том, что… я не хочу тебя пугать, но дело в том, что я… я…

— Ты беременна, верно? — закончил он мою фразу весьма небрежно, если принять во внимание значительность данного события.

— Да, но откуда ты узнал? — спросила я, облегченно вздохнув.

— Ну, ты раньше никогда не пересекала Атлантику лишь для того, чтобы поговорить со мной. Обычно ты просто оставляешь штук пятьсот сообщений на моем автоответчике.

— И ты ничего не имеешь против? — спросила я, ошарашенная тем, насколько гладко получилось у меня донести эту новость.

— Разве это такое уж большое событие? — пожал он плечами.

— Рики, я беременна. У меня будет ребенок. По-моему, это очень большое событие, разве нет? — объясняла я, совсем сбитая с толку.

— Но ведь это улаживается очень просто. — Он щелкнул пальцами. — Моя студия за все заплатит. Они всегда в таких случаях платят. — Рики закурил сигарету и, откинувшись на спинку скамейки, лениво обнял меня за плечи. — Не беспокойся, детка, мне говорили, что это простейшая операция.

— Я не буду делать аборт, — ответила я, стряхнув его руку со своих плеч.

— Придется, куда ты денешься, — усмехнулся Рики. — И я не хочу слышать всякую чушь типа «Это мое дело», и так далее. Я все это уже слышал не раз. Это моя сперма, и я не хочу, чтобы ею оплодотворяли всякие яйцеклетки, покорно благодарю. Я ведь могу подать на тебя в суд за кражу спермы, учти.

Я оторопела и какое-то время, раскрыв рот, молча смотрела на него.

— Ты говоришь так, будто это всего лишь досадное недоразумение, — произнесла я, не в силах поверить происходящему.

— Конечно, детка, — спокойно ответил он. — И не воображай, что ты — единственная, кто «случайно» забеременел от Джонстера.

Я была потрясена его бессердечием.

— Рики, это действительно произошло случайно. Но избавляться от ребенка я не стану.

— Станешь. — Он сильно затянулся сигаретой, так что на его верхней губе образовались складочки. — И не надо выводить меня из себя, Лора.

Глаза Рики сузились. Его злое выражение лица настолько испугало меня, что внутри все похолодело.

— Но ты не можешь просто отшвырнуть меня, как девочку на одну ночь. Все-таки я — твоя подруга.

— Что-то вроде, — с сомнением пожал он плечами.

Я чувствовала, как в моей груди заклокотала ярость. Но сдержалась, сосчитав до десяти, и проглотила этот комок. Я решительно настроилась держать себя в руках и не предаваться эмоциям. Возможно, мной просто овладел шок. Или надеялась его переубедить?

— Что ты собираешься делать? Бросить меня, потому что я залетела? Тебе двадцать семь лет. Ты взрослый мужчина, а не школьник, который не может придумать ничего лучшего, — горячо убеждала его я. — Подумай, Рики. Мы с тобой взрослые люди, у нас есть деньги и все необходимые качества, чтобы стать родителями.

Рики откинул голову и расхохотался жестоким, злым смехом.

— Похоже, ты гораздо глупее, чем я думал, дорогая. Ты что же, вообразила, что это и в самом деле возможно? Ты так говоришь, будто у нас с тобой есть будущее. Может, ты ждешь, что я встану на колени и предложу тебе руку и сердце?

Он внимательно, с усмешкой наблюдал за моей реакцией. Теперь я понимала, что для него наши отношения — лишь игра. Игра, в которой он, не задумываясь, готов был сломать мою жизнь. Силы меня оставили. Губы отчаянно задрожали, не внемля моим командам вести себя прилично. Я залилась слезами, а из груди моей непроизвольно вырывались громкие всхлипывания.

— Я-я-я думала, мы с тобой были счастливы, — заикаясь, проговорила я.

— Да, пожалуй, — согласился он, бросив на меня безучастный взгляд, — мы неплохо проводили время. Но, пожалуй, пора поставить точку, пока ты не втемяшишь себе в твою прелестную головку еще какую-нибудь нелепую идею. Я думал, ты знаешь правила, детка. Обязательства, моногамия, женитьба и дети — не для меня. По крайней мере, не сейчас.

Я сняла темные очки, чтобы вытереть слезы.

— Надень очки, — нетерпеливо приказал Рики. — У тебя все лицо в туши. На тебя смотреть страшно. Нас могли заметить, а я не хочу вписываться в подобные сцены.

Кроме рыжей белки, сидевшей напротив на суку дерева, больше нас никто не мог увидеть. Я вдруг подумала, совсем не к месту: как здорово, что она рыжая, ведь у нас в Лондоне теперь можно встретить только серых белок.

— Значит, вот и все. И это конец? — спросила я.

— Молодец, какая же ты сообразительная, — фыркнул Рики и швырнул окурок в траву.

— Почему ты так груб со мной? — сквозь рыдания спросила я.

— Послушай, мне жаль, что так вышло, честное слово. — Он немного смягчился. — Мне было хорошо с тобой. Ты хорошая, веселая девчонка, в постели тебе нет равных, не скрою. Но у нас с тобой не может быть будущего. Даже если бы я не был музыкантом и не пропадал все время на гастролях. Все предрешено по факту рождения. Ты не та невеста, которую родители хотели бы для меня. Господи, ты ведь такая же отвязная, как и я. Ты совершенно без царя в голове. А я Херлингэм-Джонс. Если я когда-нибудь женюсь, то на приличной, здравомыслящей девушке, дочери друзей моих родителей. Тебе ясно? На той, что сможет управлять прислугой, а не на какой-то чокнутой телезвезде из Шотландии.

— А как же ребенок? — в отчаянии спросила я. — Наш ребенок?

— Ребенка не будет, — сказал он тоном, не допускающим возражений.

— Ты не сможешь заставить меня избавиться от него, — упрямо проговорила я.

— Ошибаешься, — холодно ответил он, — если ты будешь стоять на своем, я превращу твою жизнь в ад. Поверь, Лора, вряд ли тебе это понравится.