Владимир Андреев - Жажда мести: Жажда мести. Храм любви

Вот и сейчас она улыбнулась, услышав веселые крики Бобби и Кавиты.

— Я прав! — говорил Бобби. — До конца каникул осталось шесть дней! Я все правильно посчитал.

— А вот и нет, — настаивала Кавита, — осталось десять дней! Давай у мамы спросим.

Девочка была чуть постарше брата, недавно ей исполнилось восемь лет. Конечно, она умела лучше считать, все учителя говорили, что Кавита очень умная и способная. Девочка унаследовала нрав своего отца и зачастую верховодила в домашних шалостях, зная, что наказание будет не слишком суровым. Арти очень любила своих детей и никогда не обращалась с ними строго, добиваясь послушания лаской и взаимопониманием.

— Тише, вы так шумите! — Арти притворно зажала уши. — Что случилось?

Дети долго выясняли, кто из них будет говорить первым. Наконец, победила Кавита, которая и объяснила суть дела.

— Так сколько осталось, шесть или десять? — спросила она, показывая для верности цифры пухлыми смуглыми пальчиками.

— Не спорьте, осталось десять дней, — ответила Арти, повертев изящными пальцами, слегка испачканными землей, словно включаясь в игру.

— Ага, это я правильно посчитала, не спорь со старшими! — обрадованно закричала девочка, сопровождая свой крик хлопком по ладони побежденного Бобби.

Тут старая Лейла, все еще держащая в руках важную книгу, не выдержала:

— Бобби, Кавита, неужели брат и сестра должны все время ссориться? Как вам не стыдно?

Но ссора не зашла слишком далеко, ее прервал всадник, несшийся по склону.

— Радж! Радж! — радостно закричали дети, увидев скакуна.

Это был их любимец. Раджа подарил им отец, и конь, избалованный детьми, стал послушным и умным, он всюду ходил за ними, словно собака. На днях Радж забрел вслед за детьми в густой кустарник, слегка повредил ногу, и сегодня конюх Балия впервые вывел его размяться.

— А можно на нем прокатиться? — взмолилась Кавита. — Я хорошо сижу в седле.

— Я тоже хочу, — насупился заранее обиженный Бобби. Он ни в чем не хотел отставать от старшей сестры.

— Ладно, ладно, — успокоила детей Арти, — прокатитесь оба, если будете хорошо себя вести.

Балия осадил коня и соскочил на землю. Парень с детства был глухонемой, он мог изъясняться только знаками, сопровождая их невнятным мычанием. Из-за этого он мало общался с людьми, предпочитая общество животных. Они тоже не умели говорить, но Балия понимал их и без слов.

Конюх был молодой крепкий парень приятной внешности. Он мог бы стать завидным женихом для любой девушки из ближайшей деревни, но, стесняясь своего недостатка, жил нелюдимо, ухаживая за лошадьми.

— Балия, как его нога? — спросила Арти. — Ветеринар приходил?

Слуга замычал, показывая, что все в порядке. Он был очень предан своей госпоже, с ней Балия не чувствовал себя увечным, потому что Арти ко всем относилась с добром и пониманием, и люди платили ей тем же.

— Радж не хромает? Можно на нем ездить?

Конюх ответил утвердительно, и, что самое смешное, Радж подтвердил его слова. Он стал кивать головой с важным видом и даже сделал что-то похожее на книксен, показывая, что с ногами у него все хорошо.

Все засмеялись. Ободренный достигнутыми успехами, Радж подошел ближе к Арти, выпячивая губы, словно для поцелуя. Он привык, что его вознаграждают за такие проделки кусочком сахара.

— Стой, Радж, — улыбнулась Арти, — я знаю, чего ты хочешь. Ах ты хитрец!

Она дала ему лакомство, тут же и дети стали кричать наперебой:

— Мама, мама, а можно и нам покормить Раджа!

Довольный конь перебирал копытами, но Арти не позволила закармливать благородное животное. Женщина закивала головой не хуже Раджа, дала детям сахар и показала на себя. Смеющиеся ребята клали ей в открытый рот кусочки сахара, а Арти стала пританцовывать, да еще и запела.

Дети охотно к ней присоединились — они любили, когда их мама танцует и поет, к сожалению, в последнее время это случалось так редко.

Балия не умел танцевать, он только переминался с ноги на ногу и хлопал в ладоши.

Арти пела, а дети подхватили песню; взявшись за руки, они побежали вместе с мамой по цветущей аллее, словно и впрямь превратились в жеребят.

Наконец кавалькада устала. Арти присела на траву у небольшого озера. Стоячую воду свинцового оттенка не оживляли затопленные стволы деревьев. Они были разбиты молнией. Обгоревшие до черноты деревья напомнили Арти ее судьбу. Вот так же неожиданно в счастливую жизнь молодой женщины ударила с небес молния и вырвала дорогого для нее человека, лишив мужа, а детей — отца.

Стараясь не показывать детям свою печаль, Арти продолжила песню, но слова в ней были уже не такие веселые:

После долгой прогулки Арти с детьми возвращались домой. Они шли по зеленому лугу, все еще смеясь и играя, еще не зная, что судьба приготовила им новый удар.

На солнечном небосклоне появились грозовые тучи, они медленно наползали, отбрасывая на землю длинные тени. Словно споря с тучами, по травянистому склону вихрем мчался Балия. Несчастный конюх не знал, что везет своей госпоже черную весть.

— Мама, мама, — встревожилась Кавита, — смотри, как он скачет! Наверное, что-то случилось?

— Я боюсь, мама! — сказал Бобби.

— Не волнуйтесь, дети. Я с вами, значит, все будет хорошо, — успокаивала Арти.

Она тоже почувствовала неладное, но отгоняла прочь мрачные мысли. Сколько же еще несчастий упадет на ее семью? Не может же быть судьба такой немилосердной, чтобы вновь опалить и без того обугленную душу.

Внезапно догадка кольнула прямо в сердце — отец! В последнее время он жаловался на здоровье. Еще бы — он столько работал и несмотря на возраст продолжал вести дела фирмы. У него не было другого выхода — после трагической гибели зятя, дела покатились вниз, словно с крутой горы. Все шло из рук вон плохо, хотя семья и наняла опытного управляющего. Если бы не вмешательство господина Гупты, они бы совсем разорились.

Странным образом вдруг оказалось, что расходы фирмы почти достигают доходов. Что самое главное, на честное имя Гупты, на репутацию фирмы пала тень. Это проявилось в том, что прежние клиенты неожиданно стали обходить ее стороной, новые прерывали уже почти заключенные контракты, в деловых кругах города поползли непонятные, темные слухи…

Господин Гупта никак не мог понять, откуда появились такие настораживающие признаки близкого краха. Он решил тряхнуть стариной — засел на целые сутки в офисе, потребовав всю документацию за последний, самый неудачный год. Работал, как и в молодые годы, — на износ. Все это не могло не отразиться на здоровье, стало напоминать о себе сердце, уже не выдерживающее прежних нагрузок. Тем не менее, он нашел причину, корень зла несчастий, нашел корень зла.