Лесли Пирс - Чужое гнездо

— Я люблю тебя… — пробормотал он в последнее мгновение, и их тела слились друг с другом так, как никогда раньше. Дэйзи внезапно расплакалась, ощутив неповторимость этого мгновения.

— Не плачь, — прошептал он, собирая губами ее слезинки. — Фред решит, что я тебя обижаю, и мне не поздоровится.

Дэйзи скосила глаза и увидела сидящего на ковре Фреда. Вопросительно наклонив голову и насторожив уши, пес словно пытался понять, что происходит.

Девушка от души расхохоталась.

— «Новая модель «Дэйзи» способна переходить от слез к смеху за полторы секунды, — прогнусавил Джоэль, подражая голосу актера, рекламировавшего автомобили на местном радио. — Плавный ход и масса удовольствия — вот чего вам следует ожидать от новой «Дэйзи»!»

Спускаясь вниз, чтобы полакомиться мороженым с клубникой, они все еще смеялись. Затем, прихватив бутылку вина, влюбленные прошли через темный сад и уселись на качели, — Джоэль в широких боксерских шортах, а Дэйзи — в узеньких трусиках и его рубашке.

— Знаешь, можно было бы заняться любовью прямо здесь, — проговорил он, все сильнее раскачивая качели. — Оттого что мы не знаем, смотрят ли на нас соседи, острота ощущений только усилится.

Дэйзи откинула голову, изучая звезды.

— Я помню эти качели столько же, сколько себя — сказала она. — Мама ни за что не хотела расставаться с ними, хотя они уже проржавели, а покрытие на сиденье обтрепалось. Может это потому, что она и отец занимались здесь тем же, когда мы были маленькими?

— Наверняка, — Джоэль улыбнулся, устраиваясь рядом. — Одно из первых ощущений, которое появилось у меня в этом доме — ощущение любви и покоя. Какая жалость, что мы никогда не сможем купить его у твоего отца, если он решит переехать.

Дэйзи взглянула вопросительно, а Джоэль снова улыбнулся.

— Ну да, наверно сначала я должен сделать тебе предложение и только потом обсуждать вопрос о покупке дома. Ты согласна выйти замуж за нищего полицейского, который не сможет содержать тебя так, как ты того заслуживаешь?

— Это предложение или констатация факта?

— Предложение.

Дэйзи коротко хохотнула.

— Ничего не поделаешь, придется. Я даже согласна поселиться в его запущенной квартирке. Разумеется, если он сделает мне предложение по всей форме.

— Что, на колено тоже опускаться? — спросил Джоэль с шутливым ужасом.

— А как же! Порядок есть порядок.

Джоэль скатился с качелей, рухнул на четвереньки и пополз в самую гущу роз. Выбрав самый красивый цветок, он сорвал его и вернулся к возлюбленной, держа колючий стебель в зубах.

— Дэйзи Бучен, ты согласна стать моей женой? — прошепелявил он.

— Согласна, — ответила она, наклонясь вперед, чтобы поцеловать Джоэля. В этот момент качели подались назад, и Дэйзи свалилась прямо на своего жениха.

— Этот миг мы должны запомнить навсегда, — прошептала Дэйзи. — Когда придет время нашей серебряной свадьбы, мы снова займемся здесь любовью — просто для того, чтобы вспомнить, какими мы были.

— Но мне будет уже за шестьдесят! — воскликнул Джоэль.

— Я постараюсь держать тебя в форме, не беспокойся, — Дэйзи рассмеялась. — Если же не получится — променяю на кого-нибудь помоложе. А теперь — обними меня покрепче, любимый…

Спустя неделю после ночи, проведенной с Джоэлем, в двери дома позвонил почтальон с посылкой для Дэйзи. Пакет был размером восемнадцать на девять дюймов, и девушка не могла даже предположить, что в нем могут оказаться записки Джози. По ее мнению, те вполне могли уместиться в большом конверте.

Однако разорвав верхний слой коричневой бумаги, Дэйзи обнаружила внутри две толстые папки, и ее сердце затрепетало от волнения. Вместо нескольких исписанных от руки тетрадок перед ней лежала аккуратно отпечатанная рукопись.

К рукописи было приложено сопроводительное письмо поверенного из Ченсери-лейн. Из письма следовало, что эту рукопись просили передать мисс Дэйзи Бучен, и с этого момента она — полноправная владелица этих бумаг. Мисс Бучен вольна использовать рукопись так, как сочтет нужным, но если она примет решение опубликовать эти записки, поверенный рекомендовал бы сначала обратиться к нему за советом. Юрист также сообщал о том, что ввиду отсутствия завещания, по завершении всех судебных формальностей квартира и магазин Джози будут проданы, а Дэйзи будет объявлена единственной прямой наследницей имущества покойной.

Девушка пожалела, что не может сразу же приняться за чтение рукописи, ведь в воскресенье должен был вернуться отец, а они с Джоэлем, который провел у нее почти всю неделю, уничтожили практически все припасы.

Вернувшись из магазина с покупками, она поспешно отложила их в сторону, уселась за обеденный стол и раскрыла первую папку.

Джози утверждала, что в работе над записками ей помогал некий журналист однако почти сразу же стало ясно: это далеко не так. Возможно, журналист подтолкнул ее к мысли заняться писанием мемуаров, но слог принадлежал Джози. Буквально в каждой строке Дэйзи слышала ее живой голос.

Она начала работу над рукописью в 1980 году — дата стояла вверху страницы — а повествование велось от лица Эллен. Однако у Дэйзи сложилось впечатление, что это сделано не только потому, что Джози, как считалось, была мертва, но также из-за стремления автора взглянуть на себя со стороны, правдиво изложив собственную историю.

Впрочем, порой Джози не удавалось оставаться в очерченных ею для себя рамках. Некоторые моменты этого жизнеописания, о которых Эллен просто не могла знать, снова превращали «Эллен» в Джози. Чаще всего так происходило, если воспоминания становились чересчур уж горькими.

Рукопись начиналась с того времени, когда Эллен исполнилось восемь лет и она узнала о том, что ее родная мать бросилась со скалы в море с грудным ребенком на руках. Первая часть была очень растянутой, автор без конца повторялась, пространно описывая: насколько близки были сестры, как они вместе играли и ходили в школу, а также тяжелую жизнь семьи Пенгелли на ферме Альберта. Из текста следовало, что жизнь Эллен была заметно сложнее — у нее было слишком много работы и ее без конца терроризировала мачеха. Но у Джози уже тогда появились также собственные проблемы.

Она не была такой сообразительной, как Эллен и отец не обращал на нее внимания, Вайолет же постоянно стремилась сделать так, чтобы Джози окончательно затмила сестру. В этой части Джози выглядела крохотной растерянной девчушкой, которая разрывается между желанием угодить матери и одновременно остаться лояльной сестре, причем все стороны при этом, оставались неудовлетворенными.