Уинстон Грэхем - Фортуна-женщина. Барьеры

Там я первым делом искупался в прохладной, бодрящей воде, а затем взял напрокат каноэ и поплыл вдоль берега, сплошь утыканного маленькими пляжами. Естественно, я старался держаться ближе к берегу. На самом западном и самом чистом пляже мое внимание привлекли четверо, лежащие на песке и как будто похожие на обитателей виллы. Я долго дрейфовал меж двумя скалами, пока не заметил, что люди на пляже зашевелились, и не узнал смуглого с крючковатым носом и миссис Винтер.

Я развернул каноэ и поплыл прочь. В это время в залив вошла роскошная моторная яхта. Когда она приблизилась к берегу, Леони Винтер помахала рукой. У штурвала стоял вчерашний человек в парусиновой куртке. Сойдя на берег, я занял позицию между купальщиками и шоссе. Чем бы они ни добирались, им не миновать этого места.

Наступил полдень. Я курил и загорал у воды. На берегу было не особенно много народу, и, конечно, во мне можно было безошибочно распознать новичка.

Без двадцати час обе девушки прошли мимо меня, а мужчины остались на пляже. Люди спешили к автобусу, который должен был прибыть через пять минут. Девушки встали в очередь; я, естественно, тоже. Вот когда я смог хорошенько рассмотреть Леони Винтер! На ней были голубая полотняная блузка, такие же шорты с белыми лампасами и красные босоножки.

В Италии не признают очередей. Принятая во всем мире аксиома: кто первым пришел, того и обслужат первым, — не вяжется с кипучим темпераментом местных жителей. Поэтому, когда подошел автобус, началась давка, а так как я сосредоточил все усилия на том, чтобы не упустить девушек, то мне и не досталось места. Зато я смог встать рядом и даже навис над ними, после того как какая-то высокая итальянка мало того что навалилась на меня, так еще и саданула локтем под ребро.

Спутница миссис Винтер с американским акцентом повествовала с том, как подвигается ее роман с каким-то Николо. Леони Винтер рассеянно кивала белокурой головой. Ее короткие волосы были растрепаны, но стрижку явно делал первоклассный мастер. Ее ноги позолотило солнце; крохотные, заметные лишь в ярких солнечных лучах волоски образовали вокруг этих, по правде сказать, очень красивых ног золотистый ореол.

После того как в автобус с грехом пополам втиснулись последние пассажиры и захлопнулась дверь, машина ожила. Водитель нажал на газ. На первом же крутом повороте автобус резко накренился. В руке у меня были пляжные сандалии, и, перехватывая руку, чтобы удержаться, я нечаянно капнул Леони Винтер на ногу.

Я услышал, что недавно Николо с Джейн покупали мороженое и Николо сказал: не дай Бог капнуть шоколадным мороженым на белое платье… а Джейн ответила… Леони Винтер молча отодвинулась от меня подальше. Я шевельнулся, и еще несколько капель морской воды упали ей на ногу.

— Так вот, я говорю Николо: ”Дорогой, ты просто не представляешь…”

Новый крутой поворот. Кто-то дотронулся до моей руки. Я опустил глаза и встретил дружелюбный взгляд полной девушки.

— Прошу прощения, но с ваших сандалий капает вода на ноги моей подруги.

Я посмотрел на Леони Винтер. Она старалась отодвинуться еще дальше, но у нее не получалось. На меня она даже не взглянула, и вообще ни на кого не смотрела.

— Извините, — я взял сандалии в другую руку. — Мне очень жаль.

Американка одарила меня приятной улыбкой; Леони не шевельнулась. Я вынул из кармана чистый носовой платок.

— Простите мою небрежность, — и, нагнувшись, начал вытирать им ноги Леони. Она отстранилась, но так и не подняла глаз. Я убрал платок и улыбнулся толстушке.

— Эти автобусы просто ужасны, — сказала она. — Никогда не знаешь, чего от них ждать.

— Или от пассажиров.

Девушка засмеялась.

— Что поделаешь. Приходится с этим мириться.

— Хорошо тем, у кого покладистый характер.

— Все мы со временем становимся покладистыми, — заметила американка.

— Вы давно на острове? — полюбопытствовал я.

В это время автобус резко затормозил. За поворотом образовалась пробка: двое крестьян с ослами затеяли прямо на дороге дискуссию о муниципальных выборах.

— Божья матерь! — воскликнула высокая итальянка. — Прошу прощения, синьор, это был ваш палец?

Автобус каким-то чудом прошмыгнул между двумя ослами. Нас мотало из стороны в сторону. Наконец мы остановились — в сотне ярдов от стоянки. Я увидел виллу ”Атрани”. Девушки начали пробираться к выходу.

И тут Леони Винтер в первый раз посмотрела на меня. Посмотрела — и вышла из автобуса. Зато Джейн улыбнулась и почти по-приятельски кивнула.

Во второй половине дня мне поистине улыбнулась удача. Я проходил по площади мимо банка, только что открывшегося после перерыва на обед. Возле двери, привязанные к каменному столбу, повизгивали два коричневых щенка — словно два маленьких львенка.

В банке было полно народу. Я подошел, нагнулся и, рискуя остаться без двух пальцев или без ступни, погладил одного щенка. Они казались такими милыми, эти два маленьких разбойника, и моментально со мной подружились. Скоро они уже карабкались на мои туфли и усиленно виляли хвостиками. И вдруг…

Еще не видя женщину и прежде, чем она обратилась ко мне, я уже понял, что это ее ноги и трость, и выпрямился.

— Прошу прощения. Мне показалось, что им скучно.

На вид даме было пятьдесят с небольшим; ее нельзя было назвать толстой — скорее, широкой в кости. Особенно крупными казались ее руки и ноги. Желтая даже под слоем пудры кожа свидетельствовала о неважном здоровье.

Она улыбнулась.

— Вы англичанин? Мне бы следовало догадаться по затылку. Да. Напрасно я взяла их с собой. В банке вечно проторчишь Бог знает сколько времени. Это было очень любезно со стороны джентльмена, что он поиграл с вами, мои крошки.

— Это они приняли меня в игру.

— Не люблю дрессированных собак. Всякие там прыжки через обруч или ходьба по канату. Я считаю это неприличным, — дама оглядела меня с головы до пят. — Просто терпеть не могу цирк. Вам нравятся мастифы? — Она произнесла ”местифы”.

— Одно время у меня жил мастиф.

— К сожалению, они вышли из моды. Должно быть, потому, что их трудно прокормить и они занимают много места. У вас кто был — кобель или сучка?

— Кобель.

— У меня на вилле еще два — уже взрослых. Их совершенно негде выгуливать. Остров буквально кишит приезжими. — Мы поболтали еще несколько минут; она тяжело опиралась на палку. Тем временем из банка выходили и входили люди; щенки, сцепившись в клубок, катались по земле. Наконец дама отвязала их и собралась уходить. — Мы еще увидимся, мистер… э…?

— Филип Нортон. Очень на это надеюсь.

— Рано или поздно на острове все знакомятся между собой. Это как беспроигрышная лотерея — даже не нужно жульничать. Вы надолго приехали?