Эмилия Прыткина - Записки успешного манагера

— Эмили, — говорила она мне, когда мы шли в офис, — если наш бизнес пойдет успешно, я буду присылать тебе заказы на всякие такие штуки.

— Угу, — кивнула я.

Пришла на работу и быстренько стала расписывать структуру сайта для господина Аббаса. К приходу Мимозиной я сидела в позе роденовского Мыслителя и усердно трудилась.

— Молодец, взялась за ум, — одобрила она и побежала о чем-то шептаться с Пробиным.

Вскоре Пробин вышел из кабинета и объявил, что, поскольку сотрудники совершенно распоясались, отныне каждый обязан в конце дня сдавать отчет о проделанной работе, докладывая в том числе и о посещении сайтов, которые к выполнению служебных обязанностей не имеют никакого отношения, чтобы руководство знало, как распланировать наше рабочее время. Пробин собирается внедрить у нас какую-то секретную систему управления персоналом, которой он научился на тренингах. Это новшество не коснется только нашего арт-директора Мишкина. Ну конечно, попробовал бы Пробин заставить Мишкина писать отчет, тот бы его сразу послал куда подальше.

К Мимозиной пришел клиент, которому Чайка делал этикетки для винных бутылок: молодой такой мальчик в костюме и при галстуке, топ-менеджер компании. Долго кривлялся, говорил, что этикетки ему категорически не нравятся и он их не подпишет, бросался умными выражениями, типа: «позиционирование бренда», «тайминг», «кост», «целевая аудитория», «сити-лайт», «креатив» и прочее. Мимозина терпеливо слушала, поила его кофе с коньяком, припасенным исключительно для ВИП-клиентов, мило улыбалась и через час проводила его за дверь, сжимая в руках подписанные этикетки.

Я за это время успела дописать предложение по сайту и заглянуть в свой ЖЖ. Народ просто тащится от моих рассказов, с каждым днем количество комментариев и читателей растет как на дрожжах. Некоторые просто хвалят, а другие не только хвалят, но и задают всякие глупые вопросы. Долго думала, для чего они это делают, а потом поняла: я же теперь так называемый ЖЖ-авторитет, то есть человек, у которого много читателей, соответственно, все хотят со мной подружиться, а потом хвастаться, что я с ними общаюсь. Вспомнила, как я сама пыталась наладить контакт с Дрючкой.

Ссылки на мои рассказы размещены в разных сообществах и журналах, а читают меня и в Америке, и в Израиле, и в России, и в других странах. Кто-то даже предложил выдвинуть меня на соискание «Букера». О «Букере» я никогда не слышала, но мне ли, менеджеру интернет-проектов, не знать, как решается эта проблема. Набрала в Яндексе слово «Букер» и читай себе ссылки на тексты, где это слово упоминается. Идея с «Букером» мне понравилась. Правда, украинского «Букера» не существует, но за российский дают пятнадцать тысяч долларов. В этом году его уже присудили, так что придется потерпеть до следующего. Но это и к лучшему. К тому времени у меня как раз накопится достаточно рассказов — в день я могу выдавать на ура по два — вот тогда и займусь своим пиаром.

Позвонил Грач и сказал, что у него есть еще одно небольшое замечание: на главной странице на флеше поставить вместо девочки мальчика, сына директора.

— Слушайте, но вы же все подписали! — разозлилась я.

— Так-то так, но сегодня Багатский посмотрел на эскиз и сказал, что хочет видеть на главной странице нашего сайта физиономию своего сына. А уж если он упрется, то со своего коня не слезет. Лучше сделайте, а? И мы от вас отстанем.

— Ладно, — вздохнула я.

Пошла сразу к Мишкину, потому как технический дизайнер меня уже предупреждал, что больше ничего менять не будет. Сказала, что вчера вечером смотрела передачу про кошек и вспоминала его.

— Так приходи как-нибудь в гости, посмотришь наш выводок, — сказал Мишкин.

Предложила пойти покурить. Если сообщить ему новость в студии, то он начнет орать, потому что, как говорит Мимозина, Мишкин иногда любит поработать на публику, как и наш технический дизайнер, а в коридоре ему будет стыдно устраивать скандал, потому что рядом находятся другие офисы.

Пошли курить. Так, между делом, заметила, что проект сайта для слабоалкогольщиков близится к концу.

— Да, слава богу, столько крови выпили, давно таких идиотов у нас не было, — хмыкнул Мишкин.

Я грустно вздохнула и сказала, что тоже рада от них избавиться, тем более что за это они еще и денег доплатят, но у них есть маленькая просьба.

— Какая?! — грозно спросил Мишкин.

— Мальчика на флеш поставить, — ответила я, — директорского сына.

Надежды на то, что Мишкин не будет поднимать крик в коридоре, оказались напрасными, потому что в следующую минуту он открыл рот и зашелся так, что у стоявшей под окном машины сработала сигнализация. И снова я выслушала, что мы не идиоты и никому не позволим над нами издеваться, что клиенты маразматики и на внесение изменений нам надо потратить еще как минимум неделю и что за спасибо мы этого делать не будем.

— А за деньги?

Мишкин наклонился ко мне и назвал такую сумму, что у меня чуть глаза на лоб не вылезли.

Делать было нечего, поставила в известность Грача, что мы готовы вставить во флеш мальчика, но это влетит заводу в копеечку, потому что проект находится на стадии завершения и, чтобы внести новые изменения, придется фактически переделывать макет заново. Грач выяснил размер суммы и обещал передать наше требование Багатскому. Я молилась всем богам на свете, чтобы Багатский не согласился. Фигушки, это он на сайт жмотился, а на фото любимого отпрыска на главной странице готов раскошелиться.

— Тогда шлите фотографии очень хорошего качества, отснятые на цифровом фотоаппарате, — ответила я, окончательно запутавшись.

Пошла к Мишкину и сообщила, что указанная им сумма будет уплачена.

— Они что, идиоты? Я же пошутил, это ведь серьезные деньги, — удивился Мишкин.

— Ну, ты пошутил, а они всерьез приняли. Что теперь отказываться? — пожала плечами я.

— Ну хорошо, придет Саша, передай ему, пусть переделывает макет.

Трудно описать, с каким нетерпением я ждала технического дизайнера. Предвкушала, как он начнет топать ногами, биться головой об стену, как будет артачиться и отправит меня к Мишкину, в надежде, что тот пошлет меня куда подальше, а я буду с ехидной ухмылочкой смотреть на него и в конце концов выдам: «Работай давай, уже все без тебя решили!»

Так оно и случилось. Услышав, что надо менять флеш, дизайнер позеленел и только открыл рот, чтобы испустить истошный вопль, как Мишкин сказал:

— Саша, работай. Деньги они платят.

— Я не буду-у-у! Не буду-у-у! Не надо держать нас за дураков! Это бред, ставить туда фотографию сына! Он бы еще фото бабушки своей прислал, что за местечковое самолюбование?!

— Я сам знаю, что бред, и они у меня уже в печенках сидят, но если люди готовы платить за собственную глупость — пускай платят. Есть умные клиенты, а есть дураки. Так вот — дурак и получит то, что заслужил, а мы получим деньги и навсегда об этих гребаных слабоалкогольщиках забудем. Разговор окончен, — отрезал Мишкин.