Лада Лузина - Я - ведьма!

— И… — хихикнула Инна, — не прошло и недели, претворила сон в явь.

— И?

— Ничего… тоже было неплохо. Так с тех пор роман и тянется. Сны — они вроде бы чушь, но иногда играют в судьбе роковую роль.

— Куда уж роковее… — скривилась я, снова погружаясь на дно.

— А как ты думаешь?.. — Инна подцепила вилкой оливку и зачем-то состроила ей глазки. — Может, Антон приворожил тебя? — Она с наслаждением закинула в рот соблазненный плод. — В нашей стране это случается сплошь и рядом. Все по бабкам бегают — и бабы, и мужики. А посмотришь, так в жизни не подумаешь. Помнишь Олю из нашего класса? Вот она…

— Нет, — устало покачала я головой. — Антон ни при чем. Это мне снилось, что я на него колдую. И ты тоже в том сне была. Мы с тобой танцевали языческий танец, и я расчесывала волосы под дождем. А потом…

— Что потом? — Инна сосредоточенно наполняла опустевшие коньячные рюмки.

— Да ладно… — махнула рукой я. — Ты-то как?

— О-о-о! — довольно протянула подружка. — У меня все просто отлично.

— Как давно я мечтал об этом, как я хотел… — шептал Антон.

Его рука вобрала мою грудь, и впервые в жизни мне показалось, что моя грудь живая. Она прогибалась под его ладонью, как млеющий от ласки зверек, она ластилась к нему, тянулась к нему, целовала его пальцы.

— Я живая… — гортанно выкрикнула я.

Мои губы, мои ноги, мои запястья стали вдруг столь индивидуальны, самоценны и неповторимы, что в пору было давать им имена. И он давал им имена — трогательно-нежные, ласковые, горячие. Он открыл меня, как Америку, и, став полноправным хозяином моей страны, дал названия всем горам и впадинам, долинам и лощинам. Его горячие слова тонули в гуле стремительно мчащейся по рекам крови и всплывали вновь, непотопляемые, будто буйки.

— Я люблю тебя! — простонал мой живот.

— Люблю тебя… — обвили его мои ноги.

— Люблю… — улыбались губы, плавясь в его губах.

Моя страна отдалась на милость победителю, принимая его власть и принимая власть над ним — единственную и вечную власть Родины.

— Родная, — выдохнул он. — Ты самая родная…

— Антон, Антон, мой Антон…

— Да отстань ты от меня! Сексоманка!

Резкие слова прогремели небесным громом. Тело затрясло, заколотило, земля заходила подо мной ходуном — в моей стране началось землетрясение, высокобальное, разрушительное — смертельное.

«Антон!..»

— Проснись!!!

Я в испуге открыла глаза и тут же зажмурилась — яркий электрический свет лампы больно резанул по ним.

— Теперь я понимаю, чего тебя Володя кинул!

Я повторила попытку и, отчаянно щурясь, увидела перед собой Инку.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Я?! Да ты умоляла меня остаться ночевать с тобой! — возмущенно напомнила та. — Но об этом, прости, мы не договаривались.

— О чем?

— О том, что ты будешь целовать, обнимать и тискать меня во сне, называя при этом Антоном.

— Я тебя целовала? — в недоумении повторила я.

— Не то слово! Вцепилась, как пиранья. Я уже и кричала, и отбивалась, и пощечин тебе надавала, чтоб в чувство привести. Еле добудилась…

— Ничего не понимаю. Мне снилось…

— Догадываюсь, что тебе снилось, — скабрезно хрюкнула Инна. — Ты, похоже, влюблена в него по уши!

— Нет-нет… — запротестовала я и замолчала, вспомнив свой сон.

Память о нем окатила меня жаркой волной похоти. А в животе раздался вдруг волчий вой — невозможности вернуться назад в тот сияющий иллюзорный мир, из которого меня так жестоко выдрали в реальный. В мир, где Антон — ласковый, любимый, родной! — только мой сотрудник, с которым мы даже плохо знакомы.

— Зачем ты меня разбудила? — чуть не заплакала я. — Что мне теперь делать? Ты не представляешь себе, как я его…

— Очень даже представляю! — бесцеремонно перебила меня Инка. — Можно сказать, прочувствовала это на собственной шкуре. Ты, дорогая, меня чуть не изнасиловала! Слушай, я ведь не Володя. Колись, что у вас было!

— Ничего! — просипела я. — То-то и оно, что ничего — совершенно!

— И ты ничего ему не «поробила»? Ничего не подмешивала? А то, я же тебе рассказывала, наша одноклассница Оля подлила парню менструальную кровь в борщ…

Инна подозрительно посмотрела на меня, ожидая реакции.

— И сама же в свою ловушку и угодила, — завершила она с угрозой. — Четыре года живут как кошка с собакой, дерутся, скандалят, ненавидят друг друга, а разбежаться не могут. Пойми, пытаясь привязать кого-то к себе, ты и сам оказываешься привязанным!

— Но я ничего не делала, — чистосердечно призналась я. — Я только подумала: «Можно ли действительно его приворожить?» И все!

— Все?

— Честное слово!

Я видела: подруга поверила мне.

Она задумчиво укусила себя за палец. Эту привычку я помнила еще со школьных лет — все важные контрольные Инна просиживала с указательным пальцем во рту.

— М-да… — промычала она, размышляя.

Я легла и натянула на голову одеяло. Меня бил озноб, как всегда со сна.

Дурман в голове рассеялся, а явь была тошнотворной.

Отношения с Володей разрушены. И обратного пути нет — я люблю Антона!

Нет дороги вперед — Антон не любит меня.

Полный тупик. Аут. Гитлер капут. Финита ля комедия…

— Это сделал он, — убежденно изрекла Инна. — Иначе чего тебя так колбасит?

— Невозможно, — обреченно возразила я из-под одеяла. — Ты просто не знаешь, насколько он ко мне равнодушен.

— Ты просто не знаешь, как я ее хочу! — завопил Антон, от волнения переходя на «ты». — Как только вижу ее — в жар бросает. Зачем я только тебя послушал? Это ты мне сказала: «Держись с ней холодно». Позавчера она сама ко мне заглянула и улыбнулась… А я повел себя как полный кретин, то есть именно так, как ты говорила: «Здравствуйте… Вы ко мне по делу?!» А вчера, когда я подошел к ней в буфете, Аня шарахнулась от меня, будто от прокаженного. Вчера, после твоей так называемой ворожбы. Дурак я! Дурак!

Антон вскочил с кресла и в отчаянии замахал руками.

Ведьма самодовольно ухмыльнулась.

«Приятно все-таки, что я не ошиблась, — подумала она и поправила сама себя: — Чуть не ошиблась… Пришел такой надутый, по виду и не скажешь, что влюблен по уши. И барышня была занята. Если бы не ее первый сон, я б наверняка отказалась от этой работы…»

— Я просил сделать так, чтобы она в меня влюбилась, — бушевал парень. — Или хотя бы заинтересовалась мной. Хотя бы заметила, что я существую! А ты что наделала? Что ты сделала с ней? Почему Аня от меня бегает? Раньше хоть смотрела как на пустое место, а теперь вообще видеть не хочет!

Черный ньюфаундленд ведьмы залаял в ответ грозным басом, предупреждая разъяренного гостя о неприкосновенности своей драгоценной хозяйки.

«Интересно, — сладко помыслила Иванна, — что б с ними было, кабы не я? Антон ответил бы ей с улыбкой: «Здравствуйте, Анечка, как я рад вас видеть…» Закрутился бы служебный романчик. Она б не рискнула бросить сожителя, лгала бы ему, в отношениях появилась бы горечь… Антон бесился бы, бегал за другими, залечивая обиды изменой… Это могло тянуться годами. И всех-то дел: навеять девице еще два сна. А результат! Я буду не я, если через неделю они не понесут заявление в ЗАГС… Сны — иллюзии! — могли бы управлять миром».