Лада Лузина - Я - ведьма!

— Вы никогда не задумывались, — с апломбом сказала ведьма, — что миром правит отнюдь не реальность?

Онемев от столь неожиданного поворота, клиент недоуменно заморгал глазами.

— Религия и национальная идея, наркотики и Новый год, мода и философия, кино, литература, любовь — лишь бесконечное многообразие иллюзий. Но их власть над нами реальна!

— Шарлатанка! — Антон тяжело ударил кулаком по столу. — Верни мне пятьсот баксов!

— Вернись на работу, — скучливо отмахнулась она. — Твоя Аня ждет тебя там не дождется… И помни, о чем я предупреждала: интрижкой не обойдетесь. Смиритесь с мыслью, это — судьба. Finis coronal opus! [6] Конец — делу венец! ( лат. ).

Крещение метелило за окном, и на душе было муторно и сладко. Сердце сжималось, как кошка перед прыжком, в предвкушении чуда, способного изменить всю твою жизнь. Нам было по пятнадцать: мне, Ларе и Лоле. Родители последней ушли на всю ночь к друзьям, и мы сидели на ковре заповедной родительской спальни, охваченные лихорадкой надежд, романтикой снегопада и генетической памятью предков. Кровь наших далеких прапрабабушек, чьих имен мы даже не знали, могилы которых на неведомых нам кладбищах давно уже сровнялись с землей, пульсировала в жилах: Крещение метелило за окном. И подобно кошке, бросающейся ловить мышь лишь потому, что так поступали сто тысяч ее предков, — нас обуревало желание гадать.

— Но как? — уже который раз повторила Лара.

— «Раз в крещенский вечерок девушки гадали, за ворота башмачок, сняв с ноги, кидали», — продекламировала отличница Лола.

— Ну да, — хмыкнула я. — Куда башмак упадет, оттуда жених и придет. Только они все тогда по деревням жили. Да и города были ненамного больше деревень. Запросто можно было по одному направлению мужа вычислить. Направо покажет, и уже понятно — там земля помещика Пупкина, а за ним поместье графа Тютькина. Если в городе: налево — аристократический район, направо — купеческий. А у нас? Даже если с компасом в руках определить, что туфелька указывает носом на запад, как ты узнаешь, откуда ждать жениха — из Парижа или из соседнего дома?

— А за соседним домом как раз Политехнический институт, а прямо за ним — зоопарк. А дальше опять дома, а за ними — кладбище, а на кладбище телевидение. Вот и разберись, кто к тебе свататься придет: сосед, студент, скелет, крокодил или телеведущий? — Лара заразительно засмеялась.

Но Лола не унималась.

— А еще можно расчесать на ночь волосы, положить расческу под подушку и сказать: «Ряженый-суженый, приди ко мне ужинать». — Наша учительница литературы постоянно нахваливала ее за то, что она заучивает наизусть все стихи. Но это было явно не из школьной программы. — И тогда суженый обязательно приснится.

— А еще можно сказать: «Спи на новом месте — приснись жених невесте», — передразнила ее я. — Только все это ерунда. Когда мы прошлым летом поехали с родителями в санаторий, я в первый же день, ложась спать на новом месте, произнесла это заклинание. И как вы думаете, кто мне приснился?

— Кто? — хором откликнулись обе мои подруги.

— Ни за что не угадаете, — протянула я тоном мучителя.

— Наш учитель физики?

— Леша из 10 «Б»?

— Или кто?

— А никто! Я сама. Не могу же я сама за себя выйти замуж, правда?

Лариса снова засмеялась. Лолита сердито насупилась.

— И все же это не ерунда, — произнесла она тоном непрошибаемой отличницы — точно так же серьезно Лола вещала у доски: «Ще не вмерла Україна!» — Нужно только знать настоящее, серьезное гадание.

— А ты знаешь? — провокационно поинтересовалась я — не было лучшего способа обидеть гордость нашего класса, чем уличить ее в незнании чего бы то ни было.

Лола надула щеки, дернула плечом и, гордо выпятив вперед то, что уже тогда активно разрасталось в бюст четвертого размера, заявила:

— Конечно. Только это страшно. Очень страшно. Не каждый рискнет. — Она высокомерно выпятила вперед толстую нижнюю губу.

— Ну! — подначила я.

— Я прочла в папиной книжке. Он вообще-то их от меня запирает. Но как-то оставил одну на столе, и я прочитала… Есть гадание на зеркале.

— Все знают, что есть гадание на зеркале, — презрительно отмахнулась я.

— Но никто не знает, как именно нужно на нем гадать. Это… Это страшно.

Вьюга с размаху ударилась в окно невидимым беснующимся телом. Стекла задрожали. И незыблемый уют Лолиного дома показался вдруг ненадежным и иллюзорным. Белая бушующая стихия была совсем рядом, отделенная от нас лишь хрупкой преградой стекла. А Лола уже вещала наизусть, сверкая в полутьме огромными черными глазами. И то, что она говорила, нисколько не напоминало ответ у доски.

— Собираясь гадать, избирают уединенную комнату. Берут два зеркала, одно большое, другое — меньше. Большое ставят на столе, маленькое — против него так, чтобы в них образовался зеркальный коридор в бесконечность. Гадающая садится перед зеркалом, обставленным свечами. Все окружающие, соблюдая глубокое молчание, сидят в стороне, отвернув головы к стене. Только гадающая глядит в зеркало, и нет в ее душе ни одной мысли, кроме мысли о суженом. А ровно в полночь, когда часы бьют двенадцать раз, с каждым ударом в большом зеркале показываются одно за другим двенадцать зеркал. И лишь удары затихнут и на часах будет нулевое время, девушка вскрикнет: «Суженый-ряженый! Покажись мне в зеркале». И в конце зеркального коридора появится Он. Потому что это время ритуальное — одна-единственная минута из пятисот двадцати пяти тысяч шестиста минут года, когда граница между тем и этим миром становится прозрачной и преодолимой. И гадающая смотрит сквозь зеркало прямо в тот свет, в ожидании видения жениха или знака собственной смерти.

Мы слушали ее, затаив дыхание, и сердца наши пульсировали в горле, то отчаянно тикая, то обмирая и трепеща.

Довольная произведенным эффектом, отличница продолжала:

— Но лишь та, в чьей душе нет страха, способна в этот час переломить собственную судьбу. И вызвать из бездны не того, на кого обрек ее рок для испытания и искупления, а Единственного, с кем жаждет слиться ее душа. Для этого гадающая должна взять острый нож и в двенадцать — в преддверии первого удара часов — одним глубоким порезом перечеркнуть поперек все линии жизни, судьбы и любви на своих руках. Кровь прольется на стол, где стоят зеркала, и зеркальный коридор устелет красный ковер. А когда алая дорожка достигнет последнего, двенадцатого, предела, гадающая вытянет окровавленные руки и позовет: «Плоть от плоти моей, кровь от крови моей, приди есть мою плоть, пить мою кровь, ибо ты — это я!» И единственно истинный суженый, будь он даже мертв или не рожден, выйдет и устремится к ней с протянутыми руками, и их дороги уже никогда не разминутся на жизненном пути. Но прежде чем руки суженого и суженой сомкнутся, девушка должна отдернуть их с криком: «Чур сего места!» Ибо, взяв ее за руку, он может в тот же миг увести ее с собой навсегда…