Владимир Андреев - Зита и Гита

Эта девушка из благородной семьи, поэтому он должен проявить обходительность, что было для него непривычно и трудно. «Иное дело — преступники, с ними — разговор короткий! А тут надо быть начеку», — думал он.

Сержант сел за стол и углубился в изучение журнала дежурств.

— Я пошла, господин сержант, — сказала Гита и, повернув ключ, торчавший в замочной скважине, открыла дверь.

Полицейский метнулся к Гите и схватил ее за руку.

— Вам надо подождать! — воскликнул он и сжал ее руку своей мощной лапищей, похожей на банановую гроздь.

Подошли еще двое полицейских, которые с удивлением смотрели на молодую красавицу в ярком желто-зеленом платье.

Она была обворожительна. Лицо пылало гневом. Большие черные миндалевидные глаза с длинными ресницами беспокойно метались по белому, слегка загорелому лицу, как пойманные птицы.

В ее черных волосах цвела бархатная роза и пробор, окрашенный красной краской, придавал ей особенное очарование. Монисто и браслеты, позванивая, переливались в лучах солнца, падающих из решетчатых окон помещения.

— Пустите меня! Я не Зита, а Гита! — в который раз повторяла юная красавица. — Вы не имеете права меня задерживать, — и она вырвала левую руку из цепкого пожатия сержанта, а правой ударила полицейского под дых.

Вырвавшись, Гита бросилась к дверям, но сержант и его подоспевший помощник схватили Гиту под руки.

Опытная танцовщица и канатоходка, владеющая приемами борьбы, молодая и быстрая, как молния, Гита столкнула лбами двух полицейских, повисших у нее на руках.

Два стража закона, сержант и его помощник, слава и гордость округа, от неожиданности рухнули на пол, загородив собой входную дверь. Третий полицейский, пытавшийся схватить Гиту, получил удар носком ноги в живот, согнувшись пополам, застонал и тоже опустился на пол.

Гита вскочила на стол и прыгнув легко, как обезьяна, схватилась за ось трехлопастного вентилятора, свисавшего с потолка, как трехрожковая люстра. Раскачавшись, она прогнулась гибким телом и, резко оттолкнувшись, оседлала лопасти вентилятора.

Зрелище, конечно, было экзотическим, достойным кисти художника или кинокамеры режиссера.

Чего в этой ситуации содержалось больше: драматического или комического, сказать трудно.

Полицейские поднялись с пола и, смущенно отряхиваясь, поправляли ремни. Тот факт, что эта девчонка так легко расправилась с ними, поверг их в изумление.

Сержант опустился на стул. Он был потрясен.

— Вот чертовка, — проговорил он.

Дверь открылась, и в ее проеме появилась Каушалья, сияя своим ярким сари. За ней, сгорбившись, следовал Бадринатх.

— Господин инспектор, где моя дочь? — официальным тоном спросила Каушалья.

Сержант, не говоря ни слова, прижав руку к ноющей скуле, молча показал пальцем в потолок и добавил, сложив руки над головой:

— Если сможете, сделайте одолжение, возьмите ее.

— Зита! — раскрыв рот от удивления и всплеснув руками, выдохнула Каушалья и выкатила свои круглые глаза.

Бадринатх, увидев Зиту в пестром одеянии, испытывал сложные чувства. Он был рад, что Зита нашлась, что она жива. Но вот здорова ли она? Что с ней? Почему она на вентиляторе и качается, как обезьяна?!

— Толстуха, что тебе надо от меня? Я — Гита, а не Зита. Вы что, купили меня в магазине? — весело и грубо проговорила акробатка.

— Мне придется включить этот чертов вентилятор! — строго проговорил сержант.

— Инспектор, не надо, я спускаюсь. — И Гита легко спрыгнула на пол.

— Я хочу поблагодарить вас, господин инспектор, что вы нашли нашу красавицу, — сказала как можно приветливее Каушалья.

— Распишитесь вот здесь, госпожа, — попросил инспектор.

— Пойдем, Зита, — сказала Каушалья, расписавшись в протоколе.

Гита не возражала. Ей было важно выйти из полицейского участка.

Инспектор и его помощник проводили счастливых родителей и их «заблудшую дочь» к открытому автомобилю, стоявшему у подъезда.

Каушалья уселась рядом с шофером, Бадринатх и Гита — на заднем сиденье.

Машина тронулась.

Полицейские, отдав честь, облегченно вздохнули и, проводив глазами автомобиль, набравший скорость, медленно вернулись к своим прозаическим делам. Спектакль окончился для сержанта благополучно. Но слухи о том, что их положила на лопатки совсем юная девушка, к великому сожалению его, уже поползли по управлению.

Было утро. Сандра, лежа в постели, разговаривала по телефону.

— Хорошо, Рашид, я сейчас приведу себя в порядок и буду у тебя, — сказала она и положила трубку.

Через час голубое такси, петляя по горной дороге, доставило Сандру к воротам особняка в Пуне.

Рашид уже стоял у ворот.

— Где она?

— Наверху.

Они поднялись наверх.

Сандра осторожно сдернула со спящей Зиты шелковое покрывало. Вавилонская блудница с трудом подавила возглас восхищения.

— О, Рашид, какой же ты молодец! Чтобы найти такую красавицу, надо обладать большими способностями, — негромко, но с волнением в голосе проговорила Сандра.

— Видно, благородного происхождения, — заметила Сандра, когда они с Рашидом спустились в холл. — Это и хорошо, и плохо.

— Почему?

— Девчонку могут разыскивать, причем через полицию, — отрывисто пояснила Сандра. — Ты просматривал газеты?

— Нет, — ответил Рашид, — я так намотался вчера, что рано лег и спал, как убитый.

— Хорошо. Подождем, когда девчонка проснется. Я поговорю с ней, и надо будет срочно переправить ее Юсуфу. На этом мы умываем руки, — заключила Сандра.

— Да, нам важно без шума увезти ее отсюда. Надо постараться, чтобы она ничего не заподозрила. После снотворного, я думаю, ее сообразительность будет на нуле. Она чем-то расстроена. Может быть, у нее случилось какое-то несчастье. Она вела себя, как сомнамбула, — несколько озабоченно проговорил Рашид.

После легкого завтрака, состоявшего из чашки кофе, сыра и стакана апельсинового сока, Сандра сказала:

— Рашид, нам надо поторапливаться. Девчонка, вероятно, уже проснулась. — И они пошли наверх.

Зиту они застали стоящей у открытого окна. Рашид невольно вздрогнул. И, как можно осторожнее тронув руку девушки, вежливо сказал:

— Доброе утро, Зита! Как вам, милая госпожа, спалось? Вечером вы так хорошо уснули в кресле, что мне было жаль вас будить, нарушать глубокий и спасающий всех нас сон, — ловко лавировал Рашид, пытаясь обходить острые углы.

Зита обернулась и остановила свои черные глаза на Сандре.

— Доброе утро, юная госпожа! Меня зовут Сандра. Я сестра Рашида, — улыбаясь и стараясь придать своему голосу искренность, пропела она.

— Доброе утро, госпожа Сандра и господин Рашид. Но скажите мне, где я нахожусь и что со мной, — тихо спросила Зита. — У меня болит голова.