Владимир Андреев - Зита и Гита

— Храм, — поправил его Рави.

— Да, верно, храм.

— И где же этот храм? — поинтересовался Рави.

— А вон там, туда, через мост! — и Чино пальцем указал направление.

— Это, вероятно, на острове Элефанта, — предположил Рави, — минутах в двадцати езды отсюда.

— И я слышал слова, что нужен священник, брахман, чтобы этому человеку пожениться с Гитой, — поспешил закончить свой рассказ мальчик.

— Нет, нет, Чино! Там, скорее всего, не Гита, а Зита, — тревожно сказал Рави.

Чино с удивлением посмотрел на Раку. Его глаза округлились.

— Ладно, Чино! Я тебе все объясню потом! Тетушка, не волнуйтесь, будет полный порядок! — успокоил Рака Лилу, которая сидела на скамейке, горестно склонив голову.

— Я сейчас найду ему священника и великого брахмана, святее которого не сыщешь днем с огнем и еще кое-кого! — с этими словами Рака выбежал во двор.

Вскоре артист вернулся в дом в сопровождении двух пожилых людей, обнаженных до пояса, в белых чалмах и дхоти из такой же грубой ткани поверх бедер. Они поклонились присутствующим.

— Итак, господин Рави, — начал Рака, — вечером, вернее ночью, с помощью моих друзей я освобожу Гиту. Это я сделаю во что бы то ни стало. Клянусь! А вы сейчас же везите этих двоих и Чино к храму. Они знают, что делать!

— Хорошо, Рака, — с готовностью ответил доктор, — связь со мной держите через полицию. — Он поднялся и направился к выходу.

За ним последовали двое аскетов и Чино.

У входа в пещерный храм, в боковой нише, сидел человек, по виду похожий на отшельника. Это был один из людей Ранджита. Искусно изображая состояние нирваны, он цепко держал в поле зрения сектор пустыря, примыкающий к храму.

Вдруг он увидел двух аскетов в дхоти. Они медленно приближались к пещере.

— Наконец-то мы нашли старинный храм бога Шивы, в котором я был еще мальчиком, — донеслось до уха замаскированного стража.

Увидев «отшельника», они поклонились ему и поприветствовали на хинди.

— Вам куда? — вдруг грозно спросил «отшельник».

— Помолиться! — ответили они.

— Что, разве негде больше молиться? Молиться Богу можно в любом месте вселенной! — грубо сказал он, сверкая глазами, но «легкий» удар посоха, который внезапно опустился на его голову, надолго прервал речь этого отшельника.

Посланцы Раки быстро связали ему руки и ноги, заткнули рот пестрой тряпкой и, оттащив ослабевшее тело за колонну, бросили в выемку для воды.

В пещере было сумрачно и прохладно. Один из пришельцев занял место «отшельника». Приняв позу «лотоса», прикрыв глаза и положив руки на колени, он «предался самосозерцанию и самоуглублению, впадая в состояние самадхи — интуитивного проникновения в истину», — так бы подумал каждый, увидевший этого необыкновенно талантливого актера.

Второй «аскет», оставив узелок рядом с сидящим «святым», побрел, кося глазами по сторонам, к дороге, где его ждали Рави и Чино.

— Пока все хорошо, — сказал он.

— Как именно?

— Мой коллега сидит вместо того стража, который был несколько минут назад.

— А тот? — забеспокоился Рави.

— Тот связан и отдыхает в холодке.

— Так что же нам делать? — спросил Рави. — Пойти позвонить в полицию?

— Полиция может все испортить, — профессионально заметил аскет и добавил:

— Я пойду к нему. А вы пока стойте здесь, — и он, прихрамывая и опираясь на толстый бамбуковый посох, поплелся к храму.

Ранджит сидел на том самом каменном троне, где недавно сидел человек Юсуфа.

К нему подошел Кирки — злобный и жестокий тип, с совершенно лысой головой. Он медленно двигал челюстями, жуя бетель.

— Где брахман? — высокомерно и рассерженно спросил Ранджит.

— Я послал за ним! Должен быть с минуты на минуту. Я сейчас выгляну! — И он пошел к входу в пещеру.

— Хозяин! — обратился «страж» к Кирки. — А вот и святой брахман к нам пожаловал, — и он указал ему на своего сообщника.

— Проходите, отец, — резко сказал тот, ничего не заподозрив.

«Святой отец» взял узелок, лежавший у его ног, и осторожно пошел за Кирки. Когда они вошли в храм, он разложил уголья и ароматические палочки и медленно раскурил священный огонь. Время от времени он сбрызгивал его разными сортами масел, которые, сгорая, окрашивают пламя всевозможными цветами.

Ранджит изумленно посмотрел на пришельца.

Почувствовав его взгляд, «святой отец» «впал в экстаз», громко завывая мантры.

— Хозяин! Она просто с ума сошла, голову себе о стенку разбила, кровь так и хлещет! — громко сказал Кирки, подойдя к Ранджиту.

— Тогда вот что, — быстро и четко скомандовал он, — найди любого доктора и сюда! Понял?

— Ты, дохлый шакал, — обратился Кирки к неподвижно сидевшему «святому отшельнику», — быстро сбегай и найди доктора, а я постою здесь.

Кирки явно не хотелось покидать прохладное убежище. «Мало ли что может здесь случиться!» — подумал он.

— Слушаю вас, господин! — И «отшельник», поднявшись, быстро зашагал в сторону дороги.

Он пересек пустырь, приблизился к дороге и, увидев машину Рави, подошел к ней.

— Господин! Они срочно просят доктора! Где его найти? — с волнением сказал «отшельник».

— Я и есть доктор. Сейчас возьму все необходимое, и мы пойдем.

Рави подошел к багажнику и вынул из него саквояж.

— Чино! А ты быстро разыщи Раку и сообщи ему обо всем, — и Рави извлек из кармана бумажник.

— Вот тебе деньги, возьми такси и поезжай, только побыстрее!

— Что вы, господин Рави, да я быстрее такси добегу! — весело ответил ему мальчуган.

— Нет, нет, дорогой! Надо очень быстро! Бери деньги и вперед! — настоял на своем доктор.

Тюрьма предварительного заключения окружного полицейского участка находилась недалеко от дома, где жил Рака.

Собственно, это была не тюрьма по своему статусу, а, скорее, следственный изолятор при полицейском участке — двухэтажное здание старого форта, приспособленное местными властями под «содержание» мелких хулиганов, бродяг и воришек.

Рака провел опрос множества местных жуликов, бродяг и нищих, чандалов и цыган, а также своих бывших собутыльников. Через час у него была точная информация, куда помещена Гита.

Как только спустилась темная, густая ночь, Рака с одним из своих товарищей подошли к тюрьме.

— Точно она здесь, на втором этаже и во второй камере? — тревожно и тихо спросил его Рака.

— Еще спрашиваешь! — почти шепотом ответил тот. — Точно здесь, я сам только что оттуда.

— Тогда пойдем, покажешь, где! — дрогнувшим голосом сказал артист. Он был весь напряжен, как пружина, глаза уже привыкли к темноте, и он прекрасно различал все вокруг.

За поясом у него было припрятано ножовочное полотно, завернутое в тряпку.

Они бесшумно обогнули форт.

— Вот это окно, — указал парень.