Марина Преображенская - Отражение звезды

Леночка отступила назад, но кто-то подтолкнул ее сзади, и она сообразила, почему все машины стоят: просто горит красный свет светофора. Нужно переходить дорогу. Опустив край пакета, Леночка ускорила шаги и, бросив короткий взгляд через плечо, поняла, что Фима ее не заметил. Значит, мысль, которая возникла в ее голове и заставила похолодеть, — мысль о том, что Фима каким-то чудом выследил ее и теперь ждет удобного случая, чтобы расправиться, отпадала.

Ефим на воле, и она должна узнать, почему. Стремительно, без лишних раздумий, Леночка пробежала метров пятьдесят и, увидев среди машин пустое такси, открыла дверцу и коротко, как в телевизионных боевиках, которых она насмотрелась, сказала:

— Вон за той машиной. Плачу по двойному тарифу.

Шофер сочувственно улыбнулся.

— Муженек загулял? — Леночка увидела, как нахально сверкнули в зеркале его глаза, и ей ничего не оставалось, как кивнуть головой.

— Только прошу вас ехать так, чтобы нас не заметили.

— Приятно чувствовать себя немножко героем, правда? — Он явно подтрунивал. Из-за дождя на лобовом стекле появились нескончаемые мутные потоки воды. Перед глазами все расплывалось, и Леночка испугалась, что Никитину удастся улизнуть от нее. Красный свет сменился зеленым, но водитель такси все никак не мог тронуться с места. Машина вдруг заглохла, чихнула пару раз, дернулась и, замерев, не подавала никаких признаков жизни.

— Ничего страшного, — сказал шофер, рыжеватые усы его дрогнули, и он весело взглянул на Леночку. — Никуда он от нас не денется…

— Господи, сделайте же что-нибудь! Пожалуйста, это очень важно. Очень! Поехали! — взволнованно уговаривала его Леночка, увидев, как джип сворачивает вправо. Черт бы его побрал, этого бестолкового таксиста! Сидит, надсмехается, скалит зубы и ничего не делает для того, чтобы догнать Ефима. — Тройной тариф!

Машина неожиданно заурчала. Видимо, водитель все-таки что-то сделал, но при этом не сводил с нее глаз.

— Обожди, детка. Не волнуйся так. Сейчас мы его перехватим. Эта улочка ведет на Халтуринскую, к «бастилии», а мы наискосок и прямиком к тому месту, где будет следующий светофор. Вот там и перехватим. А дальше на хвост сядем. Он, наверно, по Открытому поедет. Я этот район как свои пять пальцев знаю. Баранку уж поди лет пятнадцать верчу. А такого развлечения еще не встречал.

Леночка промаялась долгих, показавшихся ей бесконечными пять минут, пока машина крутилась по дворовым дорогам, выруливая к светофору на Халтуринской. Фима мог поехать и в другую сторону! Да она голову дает на отсечение, что он ее перехитрит. Даже несмотря на то, что не ведает о том, что его преследуют. Все равно — он хитрый бестия, нужно было сразу ехать за ним. Что-то сомнительно, чтобы ей удалось еще раз увидеть его сегодня.

— Ну, где он? — выдохнула она, когда такси оказалось у «бастилии» — громоздкого многоярусного дома, похожего издали на крепостную стену и цветом — оранжево-желтым, и грубой кладкой крупного кирпича, и маленькими бойницами окон.

Лил дождь, небо периодически озарялось яркими сполохами далеких молний, где-то раскатисто перекликался эхом первый весенний гром. Дорога к Открытому шоссе, на которое предположительно должен был выехать Фима, была невероятно пустынной. Даже собак не было видно — все они попрятались от густого ливня, сплошной стеной нависшего над городом.

У Леночки замерло сердце, и она, напряженно вытянув шею, пыталась разглядеть, что делается на дороге. В глазах ее застыла смертная тоска обреченности.

— Расслабься, детка, — хохотнул шофер. — Ему просто некуда деться, он будет здесь с секунды на секунду.

— Увы, — проваливаясь в какую-то пустоту, сказала Леночка. — Прошло десять минут… Поехали…

И медленно, точно нехотя, машина двинулась по встречной полосе — в ту сторону, откуда должен был появиться джип. На лице водителя отразилась озадаченность, он вертел головой и шевелил усами, от чего еще больше стал похож на таракана, сходство с которым Леночка заметила в первые же мгновения. Но вдруг он перестал вертеть головой, резко развернулся, произнеся при этом отрешенным, каким-то чужим голосом: «Грубейшее нарушение правил дорожного движения» — и, нажав на педаль газа, понесся в обратную сторону.

— Мы через дворы ехали, так? — у него возник какой-то план. Наверное, он чувствовал себя виноватым, видя, что Леночка чуть не плачет, и старался загладить нечаянную вину. — Почему это я, болван, решил, что он мог, как я, поехать дворами? А если дворами, то его дорожка вывела бы немного в другую сторону. Сейчас проверим. Ух, какая ты мокрая, — безо всякой связи бросил он через плечо Леночке. — Ничего, скоро приедешь домой и обогреешься. Вот только выловлю я тебе твоего… Гляди-ка, что это там? Дым? Дым! Видишь, у пруда!

Леночка вынырнула из уныния, и безумная догадка пронзила ее, заставив сердце биться в сумасшедшем ритме. Она схватила водителя за плечо и крикнула ему прямо в ухо:

— Туда! Скорее туда!

Они свернули за кинотеатр, обогнули больничный забор и, когда почерневшая труба морга осталась за их спинами, вдруг совсем неподалеку от них за невысоким насыпным холмом, под которым некогда была городская свалка мусора, возник яркий столб пламени — это горела машина. Краска покоробилась и покрылась темными пузырящимися пятнами. Бампер, вмятый в прибрежный клен, был раздроблен от сильного удара. Лобовое стекло треснуло и покрылось густой сетью, похожей на паутинное плетение. Два боковых колеса медленно вращались, зависнув над бетонным откосом.

Леночка выскочила из такси и, не разбирая дороги, ступая в лужи, подбежала к джипу.

На какое-то мгновение таксист подумал, что она бросится в огонь. Он тоже выскочил под дождь, пытаясь ухватить сумасшедшую девчонку за рукав, но она выскользнула и резким движением рук оттолкнула его от себя. Он шлепнулся в лужу. Блики пламени плясали в ее зрачках, и что-то колдовское, необъяснимо страшное было во всем этом. Он попятился, остановился у своей машины и стал наблюдать.

Спотыкаясь и скользя по грязи, Леночка бегала вокруг огня, пытаясь заглянуть в его глубину. От дыма, въевшегося в глаза, у нее потекли слезы, смешанные с дождем, и пряди волос, прилипшие к ее лицу, мешал разглядеть, чей же это обгорелый затылок виднеется над оплавляющимся кругом руля.

Кто он? Кто? Был ли в машине еще хоть один пассажир, или же это Никитин понес заслуженную кару? В том, что он заслужил такую страшную смерть, Леночка не сомневалась. Если нет справедливости в человеческих законах, то в законах Божьих она должна быть!

Мокрая, грязная, с черными разводами копоти на лице Леночка металась, как юродивая, выкрикивая что-то нечленораздельное, невнятное, невразумительное. Бесспорно — она спятила. Водитель такси озабоченно нахмурил брови. Он не мог больше стоять под проливным дождем, чувствуя, как пронзительный ветер пробирает его до костей, но и оставить девчонку в таком состоянии он тоже не имел права. Наконец она замерла и уперлась исступленным взглядом в мутный никель колесного диска.