Анна Андрианова - СердцегрыZы

Олег слушал Кристину, гладя ее по коленке.

— Вот, знаешь, я мечтаю о таком шлеме, чтобы как-то упростить жизнь и не оправдываться за свои поступки. Представляешь, люди смогли бы читать мысли друг друга! По-моему, это было бы потрясающее изобретение.

— А кто написал это? Хочу прочитать!

— Не помню. Вспомню, тебе скажу.

— Так ты позвонишь, чтобы сказать мне, кто автор?!

— Я оставлю эту ценную информацию твоей секретарше!

— Кристи — вредина!

— Такие учителя!

Оба мечтали о бесконечности дороги, но увы.

— Останови мне здесь. Прогуляюсь. — «Сказка кончилась. Всем спасибо, все свободны».

— Хорошо. Вот остановил. — Олег свернул во двор соседнего дома. «Ох, ох, ох! Тургеневская барышня».

— Ну, спасибо. Пока. Удачи.

— Слушай, а давай представим, что твое желание сбылось? Мы получили эти шлемы в виде чипов, встроенных в голову, и они озвучивают нам мысли друг друга. Вот твой чип говорит тебе мои мысли: просто ужасно хочу тебя поцеловать! Мне очень стыдно за это желание. Но я все равно хочу. Очень! А твой чип?

— Поцелуй? Только один! — засмеялась Кристина.

Олег развернулся к ней и нежно, очень трепетно поцеловал. Поцелуй становился более настойчивым, раскрепощенным, страстным. Руки залезли под кофточку.

«Вот, загадили всю романтику», — думала она, расстегивая ширинку Олега.

«Секс в машине, что может быть романтичней?!» — думал Олег.

Они перелезли на заднее сиденье и прямо на осыпавшихся лепестках роз продолжили поцелуй. Неудобство пространства сопровождалось комфортом душ. Это было страстное сумасшествие.

Химический процесс будоражил тела, плотно прижавшиеся друг к другу в тонированном и, как раньше казалось Олегу, большом автомобиле…

Прикосновения… Нежные, влажные поцелуи… Смелые руки, резкие движения. Коктейль чувств, радость ощущений, полет фантазии, воплощение эротических желаний.

— Нет, нет! Я не могу! — вдруг крикнула Кристина.

«Конечно, Чижик не узнает, но как я буду смотреть ей в глаза? Как я смогу ей каждый день врать? Это будет невыносимо. Несколько минут счастья не стоят будущей муки».

— Извини.

Кристина схватила сумочку и выбежала из машины, на ходу натягивая кофточку.

Олег снова остался в машине с расстегнутой ширинкой. Он совсем не понял, что произошло, и от всей души тоже мечтал о волшебном шлеме.

«А может, у нее месячные?» — заключил он, оглядывая салон своего автомобиля, усыпанный красными розами.

Артур Караев испытывал тяжелый отходняк. Олег считал полученные со станков деньги.

Почему-то он ожидал, что обрадуется покупке виллы в Монте-Карло с классической музыкой в саду и фонтаном с подсветкой точно так же, как когда-то обрадовался своему дому на Рублевском шоссе. Правда, тогда радость «почему-то» улетучилась через несколько дней, а через несколько лет Олег вообще перестал туда ездить. Стало лень. Он очень редко бывал на своей фешенебельной даче. Не толкался в пробке на Рублевке, не смотрел фильмы в амфитеатре, не плавал в бассейне, не занимался спортом в индивидуальном тренажерном зале. И, собственно говоря, совершенно не жалел об этом.

Теперь он лениво рассматривал яркие картинки, для поддержания разговора выясняя стоимость того или иного объекта.

— Вот очень хорошее предложение и главное — экономичное! Вилла в Сант-Поль, жилая площадь 1800 квадратных метров, площадь участка 5000 квадратных метров, бассейн с подогревом открытый, бассейн закрытый, винный погреб, пять спален, сауна, SPA, тренажерный зал, — рекламно лебезил риелтор, уже сколотивший целое состояние на этом практически непривередливом клиенте. — И стоит всего 8 с половиной миллионов евро!

— Что-то как-то странно дешево! — удивился Олег.

Хорошая вилла, по его мнению, стоит 20–25 миллионов. «Вилла должна быть такой, чтобы там не только можно было спрятаться от всех людей, но и себя самого долго искать приходилось. Дом должен хранить историю — как старинная бабушкина шкатулка со всякими разными штучками, в которых можно долго копаться и рассматривать».

Мама Олега очень любит такие дома — бабушкины шкатулки. Немножко громоздкие с точки зрения современной эстетики, где стены будто хранят воспоминания, а в комодах лежат древние фотографии и дорогие сердцу письма, рукописи стихов прапрабабушек и их дневников с планами вселенского счастья — все, что называется большой человеческой жизнью, чужой душой, судьбой нескольких поколений.

— Вот, например, взгляните: вилла с садом, фонтанами, статуями и даже часовней в неовизантийском стиле! — не унимался риелтор.

— А зачем мне часовня? — удивился Олег.

Он, конечно, любит и уважает историю, но не настолько же.

— Ну как? Для красоты, — тут же среагировал риелтор.

«Надо брать, все равно когда-нибудь пригодится!» — заключил Олег.

Риелтор ушел, получив обещание клиента в самое ближайшее время осмотреть дома. А клиент остался восседать в своем огромном кресле в поисках идеи, которая могла бы воодушевить его купить дом. Настроение было каким-то ленивым. Олег не чувствовал ни фана, ни вдохновения. Хотелось чего-нибудь этакого. Хотелось приключения.

Идея выкрасть «странную девицу» зародилась давно. А план реализации этой идеи неожиданно пришел в голову Олегу именно сейчас.

«А ведь журналисты выезжают на виповские мероприятия. Им на самом деле очень мало нужно — только информационный повод».

Никита расстроенно просматривал концепцию музыкального фестиваля. Сей документ был озаглавлен «Поддержка российской музыкальной культуры и повышение творческого самосознания и саморазвития России в целом». Даже самый маленький пшик с олигархической подачи звучит громко и главное — масштабно.

Звонок Кристины утром поверг его в замешательство. Он все-таки не знает женщин. Она попросила его рассказать о том, как он организует фестивали и снимает фильмы, — не для ее романа, а просто так. Она просто интересовалась его жизнью. Никита был тронут.

«Если вам не нравится человек, постарайтесь сделать так, чтобы вам понравился хотя бы его галстук!» — читала Кристина в какой-то умной психологической книжке, написанной для улучшения коммуникаций между людьми.

— Так, значит, ты один все на себе тащишь и у тебя даже нет компаньона? — удивилась она, выслушав муторно-длинный рассказ на тему суперпуперского фестиваля.

— Да! — гордо отвечал Никита. — Если хочешь, чтобы все было хорошо, сделай сам все, что можешь, и не забывай приглядывать за другими.

— Знаешь, крот видит червяка и землю, в которой ковыряется, заяц видит землю, крота и полет орла в небе. А орел видит и зайца, и крота, и горы, и равнины, и города. Одним словом, он видит все. Так, значит, ты — орел?! — польстила Кристина. — Хорошо быть орлом, но, наверное, стремновато… Ответственности много.