Нора Робертс - Обманутые иллюзии

- О, месье Мелвилл, - произнесла она с сильным французским акцентом. Я должна... вернуться позже?

- Не надо, голубушка, - это был плотный американец из Техаса пятидесяти с лишним лет; из-за проклятой французской еды он страдал несварением желудка. - Делай свое дело.

- Merci, - Роксана разглаживала рукой простыню и взбивала подушки. Она чувствовала, что его взор прикован к ее заднему месту.

- По-моему, я тебя здесь раньше не видел.

- Это не... - она еще ниже склонилась над кроватью, - мой обычный этаж. Войдя в роль, она повернулась и окинула его взглядом из-под длинных ресниц. - Вы хотите еще полотенца, месье? Я могу вам что-то принести?

- Ну что ж, - он нагнулся, чтобы пощекотать ее подбородок. Запах виски донесся из его рта, не сказать, чтобы совсем неприятный, - смотря что ты имеешь в виду. Может, пирожные?

Она захихикала и заморгала.

- О, monsier, вы меня соблазняете, oui?

Ух, черт возьми, как бы ему этого хотелось. Развернуть такой симпатичный сверточек намного приятнее, нежели идти в оперу, куда его тащит жена. Но на это нужно время. Забыв о несварении, он решил пока заняться похлопываниями и пощипываниями.

- Жуть как хочется попробовать французское пирожное, - Мелвилл пошлепал ее по попке, а когда она хихикнула, ухватил ее за грудь.

Люку казалось, что у него вырастают клыки. Краснея и переводя дыхание, Роксана посмотрела на Мелвилла большими карими глазами.

- О, monsier. Вы все такие, американцы.

- Я не просто американец, крошка, я техасец.

- А, - она позволила ему коснуться губами своей шеи. В это время Люк беспомощно сжимал кулаки под кроватью. - А правда ли то, что говорят о техасцах, monsier? Что у них все... больше.

Мелвилл присвистнул и крепко поцеловал ее в губы.

- Именно так, крошка. А почему бы тебе самой в этом не убедиться? - Он забыл о жене и о желудке, и повалил ее на кровать. Люк готов был выскочить и отколотить его.

- Но, monsier, я на работе, - хихикая, Роксана высвободилась из его объятий. - Меня уволят.

- А как насчет того, когда ты не на работе?

Не выходя из нарисованного техасцем образа французской потаскушки, она вновь покраснела и маняще прикусила нижнюю губу.

- Может быть, встретимся в полночь, - она взмахнула ресницами. - Здесь недалеко есть кафе, называется "У Робера".

- Ну что ж, думаю, что приду, - он еще раз прижал ее к себе и схватил ее за накладные бока. - Найдешь меня там, - тебя как зовут, красотка?

- Моник, - она провела рукой по подбородку. - Буду ждать полуночи.

Он в очередной раз ущипнул ее, подмигнул и вышел из номера, предаваясь мечтам о сексе с юной француженкой. Роксана плюхнулась на кровать и взревела от смеха.

- Да, ну и нравы, - бормотал Люк, вылезая из-под кровати. - Ты разрешила этому подонку всю себя облапать, чуть ли не залезть на тебя, и все это так, смеха ради. Мне бы надо тебя отшлепать.

Держась за бока, она выдохнула последний смешок.

- Ой, пора бы и повзрослеть.

Она задержала дыхание, когда Люк схватил ее за руку и, потянув на себя, поставил на ноги. Она увидела ярость в его глазах и решила не сопротивляться.

- Ты, по-моему, уже повзрослела за нас двоих. У тебя это, Рокс, неплохо получается. Интересно, сколько красивеньких студентиков облапало тебя потными руками?

На сей раз она покраснела по-настоящему.

- Не твое дело.

- Нет, черт возьми, мое! Я... - "без ума от тебя", едва не вырвалось у него, но он сдержал эти слова, - кто-то ведь должен за тобой последить.

- Я и сама могу, - она локтем отстранила его, с ужасом почувствовав дрожь в спине. - К твоему сведению, куриная голова, он лапал не меня. Там, где он лапал, было столько подкладок, что ими можно матрац набить.

- Это не имеет значения, - он попытался схватить Роксану за руку, но она отдернула ее. - Уходим отсюда. Сейчас же.

- Ты можешь идти. А я должна взять то, за чем пришла, - она собралась расположиться в номере на некоторое время. - Мне это нужно, как никогда. Эта грязная скотина купит жене целую корзину новых драгоценностей. Так ему и надо - будет знать, как встречаться в кафе со всякими там французскими куколками.

Люк нехотя крякнул и провел рукой по волосам.

- Ты и есть французская куколка, Рокс.

- Я как раз та, которая заставит его заплатить за измену, - глаза ее стали строгими. В них было достаточно хитрости, чтобы вызвать у Люка невольное восхищение. - Интересно, что он будет обо мне рассказывать? Скажет, что вошел в номер, увидел горничную, опишет меня - не очень подробно, потому что сам будет виноват и испуган. Лучше так, чем если бы он меня вообще не увидел, - она подошла к шкафу и, пошарив рукой по верхней полке, улыбнулась. - Et voila*! - И она потянулась за трехэтажной шкатулкой с драгоценностями.

______________

* Вот оно (фр.).

- Боже ты мой, Люк, она, наверное, весит двадцать фунтов, - прежде чем он успел ей помочь, Роксана поставила шкатулку на пол и присела рядом с ней. - Моя! - упреждающе прошипела она, шлепнув его по потянувшейся было к шкатулке руке. Она вытащила ид кармана набор замысловатых острых предметов, выбрала один из них и с его помощью принялась за шкатулку.

Вся операция заняла у нее сорок три секунды - Люк засек время. Он не мог не признать, что она была лучше, намного лучше, чем он думал.

- Вот это да! - Ее сердце забилось с бешеной скоростью, когда она открыла шкатулку. Все там светилось, блестело и сверкало. Она чувствовала себя Алладином в пещере. Нет, скорее как сорок разбойников, подумала она. Потрясающе! - повинуясь непреодолимому желанию, она опустила руку в шкатулку.

- Если только они настоящие, - трудно было сдержать столь знакомую дрожь, однако твердость голоса удалось сохранить. - Кстати, профессионал не распускает слюни над добычей.

- А я и не распускаю, - она опять засмеялась, и лучезарно улыбнулась ему. - Может быть, чуть-чуть. Люк, ну разве это не потрясающе?

- Если... - его голос дрогнул, - они настоящие, - повторил он.

Роксана лишь вздохнула по поводу его близорукости и вытащила лупу.

Обследовав колье из сапфиров и бриллиантов, она встала на колени.

- Настоящие, Каллахан, - ускорив свои действия, она изучила одну за другой все драгоценности, а затем завернула каждую в полотенца. - Не скажу, что бриллианты второй воды, скорее третьей, но и они сойдут. Я думаю, сто шестьдесят - сто семьдесят тысяч чистыми.

Он думал примерно так же, однако не хотел говорить ей, насколько одинаково они мыслят. Он поднял ее и поставил на ноги, после чего протер шкатулку и, обхватив полотенцами, поставил на место.

- Пошли!

- Ну что, Люк, - она преградила ему путь; глаза ее смеялись. - По крайней мере, ты теперь можешь сказать, что я хорошо поработала.

- Новичкам всегда везет, - он ухмыльнулся.

- Везение здесь не при чем, - она ткнула пальцем ему в грудь. - Хочешь ты того или нет, Каллахан, но у тебя появился новый партнер.