Барбара Картленд - Нищий лорд

Фенелла в нерешительности наблюдала, как Периквин снимает шляпу и перчатки и медленно направляется к ней.

- В столовой нас ждет накрытый стол, - сказал он, и ей показалось, что его слова прозвучали совершенно равнодушно. - Я велел слугам лечь спать, так как сегодня мы в них не нуждаемся.

Он взглянул в тревожные глаза Фенеллы, и внезапно выражение его лица изменилось.

- Ты моя, Фенелла! - воскликнул он. - Моя, ты моя жена, я всегда считал, что только ты будешь моей женой! О, моя дорогая, моя прекрасная малютка, моя любовь, как ты могла подумать о ком-то другом, как ты могла подумать о том, чтобы покинуть меня, когда ты была так нужна мне?

Он бросился к ней, обхватил руками и крепко прижал к своей груди. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она подняла к нему лицо.

- Моя! Моя! Моя! - Казалось, слова Периквина эхом отдаются от стен.

Его губы встретились с губами Фенеллы, и она опять познала бьющее через край ликование, испытанный однажды трепет, молнией пронзивший ее тело. Она почувствовала, что Периквин увлекает ее в волшебный мир, где они были одни - и все на свете перестало существовать для нее.

Его руки все крепче сжимали ее в объятиях, его губы становились все неистовее, все требовательнее, пока она не ощутила, что ее сердце уже не принадлежит ей, оно покинуло ее тело и навеки отдано Периквину.

У нее не было сил двигаться, не было сил думать! Она могла только чувствовать удивление и счастье, о существовании которого она никогда не подозревала.

Не отрываясь от нее, Периквин подхватил ее на руки и стал подниматься по лестнице.

***

Слабый свет от свечей, зажженных миссис Бакл и теперь почти полностью догоревших, с трудом пробивался через тяжелый вышитый полог, поддерживаемый четырьмя колоннами, которые располагались по углам большой кровати.

В доме всегда было прохладно, даже летом, поэтому сегодня в их спальне затопили камин, и теперь в нем слабо потрескивали дрова.

Фенелла прижалась к плечу Периквина и тихо проговорила:

- Что подумает дядя Родерик, когда обнаружит, что я исчезла?

- Не имею ни малейшего представления, - ответил Периквин, - и, честно говоря, меня это совершенно не интересует. Для меня гораздо важнее знать, сделал ли я тебя счастливой?

- Очень.., очень.., счастливой, - прошептала Фенелла.

- А ты любишь меня?

- Ты же знаешь, что.., да!

- Скажи мне - я хочу слышать, как ты это говоришь! - Его слова прозвучали как приказ.

- Я.., люблю.., тебя!

- Моя драгоценная, моя восхитительная маленькая жена!

Его руки касались ее, дрожь волной проходила по ее телу, дыхание участилось. Периквин слабо рассмеялся и еще крепче прижал ее к себе.

- Никогда не мог представить, что женщина может быть такой нежной, такой желанной, так околдовывать, - ласково сказал он.

Фенелла спрятала лицо у него на плече. Когда он так разговаривал с нею, ее счастье казалось ей столь ошеломляющим, что трудно было вынести бушевавший в ней ураган.

- Что заставило тебя похитить меня таким странным.., образом? - спросила Фенелла.

- Я испугался, - ответил Периквин, - испугался потерять тебя. Не думаю, что мне когда-либо в жизни пришлось испытать такие сильные страдания, которые мучили меня всю дорогу из Йоркшира, когда мне казалось, что уже слишком Поздно.

Фенелла что-то тихо пробормотала.

- Теперь ты от меня не убежишь, - продолжал он глухим голосом. - Ты моя, любимая, моя, ты всегда была моей, только я был таким глупцом, что не понял этого. Ты казалась неотъемлемой частью Прайори, меня самого и моей жизни, и только страх потерять тебя дал мне возможность осознать, что я не смогу жить без тебя.

- Когда ты впервые" понял, что. - любишь меня? - задала Фенелла тот самый вопрос, который испокон веку задавали все женщины в мире.

- Когда я поцеловал тебя в склепе, - ответил он. - Как только мои губы коснулись твоих, я познал волшебное чувство, которого не ведал ранее. И тогда я понял, что ты именно та, которую я искал всю жизнь; в тебе я увидел то, к чему я так стремился, - а ведь я даже не знал об этом.

- Мне., тоже тогда было.., очень хорошо, - прошептала она, - но почему же ты не сказал мне, что любишь меня?

- Потому что я понял, что ничего не могу дать тебе, - ответил он. - Как же я мог жениться на тебе, зная, что единственный путь раздобыть денег - это вовлечь тебя в сумасшедшую и опасную авантюру, которая могла бы плохо кончиться. Когда дело касалось других женщин, это не имело значения, с тобой же все было по-другому.

Помолчав немного, он продолжил:

- Вот поэтому я и собирался в Индию, чтобы добыть денег для тебя, моя единственная. Работать так, чтобы обеспечить нам жизнь вместе в Прайори.

Он так крепко обнял ее, что она едва могла дышать.

- Каким же я был болваном, если забыл, что когда меня здесь не будет, ты можешь найти кого-нибудь другого? Я ведь считал, что ты будешь ждать меня. Я знал, что мы принадлежим друг другу, и думал, что ты тоже, должно быть, понимаешь это.

- Я действительно принадлежу.., тебе. Так было.., всегда.

- Теперь ты принадлежишь мне, - сказал он. - Можешь быть уверена в одном: я никогда не отпущу тебя, драгоценная моя, никогда, никогда.

- Как будто.., у меня когда-нибудь может.., возникнуть желание.., уйти от тебя!

- Я не потерплю, если ты будешь кокетничать с Уорингэмом или еще с кем-нибудь, - властно произнес он. - Хочу, чтобы ты, Фенелла, уяснила: я очень ревнивый муж.

Убрав ее волосы со лба, он нежно поцеловал ее.

- Клянусь, я сделаю тебя такой счастливой, что ни один мужчина не сможет заинтересовать тебя. Помолчав, он добавил:

- Я сделал тут кое-что, что, по моему мнению, доставит тебе удовольствие я сказал Исааку Голдштейну, чтобы он освободил дом. Я не хочу, чтобы он жил и использовал свои грабительские способы в Прайори.

- Я так рада.., так рада! - воскликнула Фенелла.

- И еще я сказал Джо Джарвису, чтобы он купил у Голдштейна собак, независимо от того, какую цену тот запросит. Они могут охранять Прайори, когда нас здесь нет, хотя я очень сомневаюсь, что от них будет много пользы после того, как ты их так раскормила и избаловала.

- Какой ты молодец!

- Более того, неделю назад я анонимно отправил этому чертову ростовщику шесть тысяч фунтов. Он прижался к ней губами.

- Мы начинаем свою семейную жизнь с чистыми руками, любимая моя.

- Это так.., замечательно, - сказал ему Фенелла. Он начал целовать ее, но она остановила его:

- Боюсь, что мои слова прозвучат.., несколько неромантично, но понимаешь, Периквин, я ужасно голодна. Весь день я была просто не в состоянии есть, а ты сказал, что внизу накрыт стол.

Он рассмеялся.

- Я тоже голоден. Когда я приезжал сюда сегодня утром, чтобы закончить все приготовления к свадьбе, миссис Бакл не ждала меня, поэтому единственное, что у нее нашлось для меня - это яичница с ветчиной! Но она пообещала приготовить нам холодные закуски к вечеру.