Джон Дири - Любовь и другие виды спорта

Потом развернулся, обогнул секретаршу, глаза у которой были как блюдца, и быстро вышел в коридор.

Я парил над асфальтом и казался себе настоящим героем. Уличные звуки слились в один странный, приглушенный, словно подводный, гул. Черт знает, что я сейчас натворил, но ничего такого я в жизни еще не делал. Столь решительного и необратимого. Столь отчаянного. И безрассудного.

Я чувствовал себя слегка пьяным, в голове звенело, но это был приятный звон. Как будто закончил марафон или взобрался на трудную вершину. Удивительно приятное ощущение. Я сделал то, что задумал. Пусть все вышло совсем не так, как планировал, но я изложил все четко и ясно. Получилось даже эффектней и оригинальней, чем задумывалось. Если бы я мог предвидеть, что ожидает меня в офисе — если бы знал о трех десятках слушателей, — то никогда бы не отважился.

А ведь получилась нешуточная проверка на вшивость. И на серьезность намерений. И я ее выдержал. Не дрогнул. Сам не знаю как, но не дрогнул, дошел до самого конца. Остается только гадать, что в результате из этого выйдет, и как все сложится, и что решит Сара, но я сделал все, что мог сделать, и даже немножко больше. Теперь слово за Сарой.

И слова этого ждать долго мне не пришлось.

— Джек! — раздалось сзади.

Я обернулся. Ко мне решительным шагом торопилась Сара, едва не сбивая прохожих. Лицо напряжено, плечи опущены, руки грозно рубят воздух. Мне и в голову не приходило, что она захочет догнать меня. Меня настолько поразила и одновременно испугала свирепость ее вида, что я застыл на месте.

— Какого черта? Что это было, Джек? — прокричала она, когда между нами оставалось еще несколько метров.

Спрятаться было негде, поэтому я попытался взять себя в руки.

Обогнув последнего пешехода, Сара резко остановилась передо мной.

— Так что это было? — повторила она.

— Сара…

— Как ты мог так поступить?

Я тяжело вздохнул:

— Я просто должен был тебе сказать.

— Что сказать?

— Попросить прощения за то, что случилось.

— И только?

— Да.

— Ты что, не мог просто позвонить ?

— Нет.

— Почему же?

— Потому что… потому что по телефону все не так.

— Как это «не так»?

— Я хотел сказать, что раскаиваюсь, и объяснить, почему так случилось. И что со мной происходило. И почему случилось то, что случилось. Еще про Ким хотел объяснить. — С каждым словом я терял способность связно выражать мысли. — И что вообще происходило между нами и со мной.

Она не скрывала раздражения:

— Что ты несешь?

— Я отталкивал тебя, Сара.

— Отталкивал меня?

— Да! Понимаешь, я слишком долго колебался, прежде чем пригласил тебя на свидание. Я боялся впустить тебя в свою жизнь, да я вообще всего боялся!

Ее глаза зло блеснули:

— А ты уверен, что мне это нужно? Уверен , что я хочу войти в твою жизнь, а? Почему ты так уверен, что я спала и видела, как ты наконец соберешься с духом, откроешь дверь и пустишь меня в свою чертову жизнь?!

— Ты хочешь сказать, что равнодушна ко мне? И все, что было между нами, — плод моего больного воображения?

— Что — все? Бога ради, Джек! Да что между нами было? Одно свидание! Одно-единственное! Да и не свидание даже, а так, ужин. Да и тот пошел насмарку!

— Вот и я о том же. Ничего не было, потому что я сопротивлялся. Я не хотел связывать себя.

— Ты не хотел связывать себя?

— Да. Я избегал серьезных отношений. И именно из-за моей трусости случился тот скандал. Я не решался забыть Ким и за это поплатился.

Сара сжала кулаки и подскочила ко мне. Терпение ее явно иссякло.

— Значит, это я во всем виновата? — крикнула она. — Значит, я виновата, что ты переспал со своей бывшей?

— Я не это хотел сказать, Сара. Я всего лишь хочу объяснить, поче…

— Это не объяснение! Это чушь собачья! Не хочешь говорить прямо, черт с тобой. Но не надо держать меня за идиотку.

— Но это вовсе не чушь…

— Тогда что это?!

— Сара, пожалуйста, не надо…

— Что, черт возьми, ты пытаешься мне сказать?

— Я пытаюсь сказать, что, кажется, влюбился в тебя! — заорал я.

Похоже, эти слова больше поразили меня самого, нежели Сару. Если уж честно, мое признание ее вообще не впечатлило. Она не переменилась в лице, не рухнула в обморок, не запрыгала от счастья. Просто сердито смотрела на меня, разве что кулаки разжала.

Я же был в самом настоящем, без дураков, шоке. Неужели я на самом деле это сказал? Мне вдруг стало нестерпимо жарко, будто меня сунули в микроволновку. Сердце прыгало в груди как после стометровки. А с желудком и прочими внутренностями и вовсе творилось нечто немыслимое. Но отступать было поздно. Мы стояли посреди тротуара на Шестой авеню и смотрели друг на друга. Нас пихали прохожие, кидали на нас недовольные взгляды, но мы не обращали внимания. И вдруг я понял, что вот теперь настал мой час, теперь, а не тогда, в офисе. Тогда была лишь прелюдия.

— Я постоянно думаю о тебе, — проговорил я.

И замолчал. Все эти эмоции и скоропалительные признания вконец расстроили мои умственные способности. Я, ничего не соображая, смотрел на Сару. И в голове вертелась лишь одна мысль — выпить бы сейчас. А Сара смотрела на меня, и никакой симпатии в ее взгляде не было. Ни следа симпатии, одна ярость.

И тут меня вдруг прорвало. В голове неожиданно всплыл монолог Алекса на баскетбольной площадке. Что ж, раз своих мыслей и слов у меня нет, воспользуюсь чужими.

— Сара, выслушай меня. Я не идеальный мужчина, Сара. Я полный идиот. Но я умею признавать свои ошибки. Я совершил ошибку. Самую большую в моей жизни. Я не был готов к встрече с тобой. Но теперь все изменилось. Абсолютно все. Я думаю только о тебе. Я постоянно думаю о тебе. Ты удивительная, Сара, ты самая удивительная на свете. И ты не виновата, что я вел себя как придурок. Но на это были причины…

Черт, забыл, что там дальше. Ладно, попробую сымпровизировать:

— Сара, прошу, дай мне еще один шанс.

Лицо Сары не смягчилось.

— И ты думал, что сможешь убедить меня своими выходками? Заявившись ко мне на работу? Перепугав секретаршу? Вломившись на совещание и опозорив меня перед коллегами!

— Они же не знают, к кому я пришел.

— Ты думаешь, трудно догадаться? — Голос ее источал сарказм. — После твоего ухода инструкторша объявила перерыв на пятнадцать минут. И они все тут же загалдели разом: «Кто это был?», «Как он сюда попал?», «Зачем он это сделал?», «Он что, псих?», «К кому он обращался?», «Наверняка к женщине», «Голубой бы вряд ли такое выкинул». — Глаза ее сверкнули. — А женщин, между прочим, там было всего шестеро. И трое из них замужем! Да они уже давно догадались!

Только теперь до меня дошло, в какое дурацкое положение я поставил Сару. А в следующий миг я осознал и другое: все кончено, не будет у меня никакого второго шанса, я сам срубил сук, на котором сидел.