Надежда Волгина - Поезд до станции детство

— Это вам спасибо за все — что приютили и помогли спасти нашего друга.

— Не стоит благодарить меня. Пустое это все, — проворчала старая женщина.

— Я даже не представляю, чем мы можем отплатить за вашу доброту? — Алина растерянно развела руками.

— Отблагодарить, говоришь? — усмехнулась Ада. — Ну, если ты иногда будешь вспоминать меня добрым словом во время твоей долгой и, надеюсь, счастливой жизни, то… и на том спасибо, — она быстро смахнула одинокую скупую слезу, набежавшую в уголок глаза. — А еще можете оставить мне корень жизни, вам ведь он уже будет без надобности.

Настала очередь прощания с Захаром. Мужчины крепко пожали ему руку со словами благодарности за оказанную помощь. А Алина и его одарила поцелуем. Он немного задержал ее руку в своей.

— Не выйдешь на минутку на поверхность? — робко предложил он. — Я хочу сказать тебе несколько слов наедине…

— Конечно! — ответила Алина и поймала обеспокоенный взгляд Михаила. — Я скоро вернусь, — успокоила она его.

— Я решил, что ты должна знать, что я испытываю… по отношению к тебе, — заговорил Захар, когда они оказались на поверхности. — Никогда, даже в своей земной жизни, я не встречал таких девушек, — он быстро прижал руку к губам Алины, пытающейся заговорить. — Не говори ничего. Просто послушай. Просто знай, что есть человек, вернее, существо, — горько усмехнулся он, — которое будет помнить тебя вечно… Ты покорила меня с первого взгляда, и отныне мое сердце принадлежит тебе. И оно, сердце, радо, что теперь находится в надежном месте. Воспоминания о встрече с тобой, о тебе… будут скрашивать мое существование здесь.

— Захар, — голос Алины звучал печально.

— Я не для того сказал все это, чтобы услышать ответ, — вновь перебил он ее. — Просто… хотел, чтобы ты знала. И еще! — Он усмехнулся. — Если ты не против, то иногда, очень редко, я буду навещать тебя во сне. Там мы сможем немного поговорить, как старые приятели.

— Конечно! — улыбнулась Алина. — Я с радостью буду с тобой общаться. Послушай, — воскликнула она, осененная внезапной мыслью, — если ты можешь навещать меня во сне, то почему бы и матери Ивана не делать так же?

— Увы, это преимущества вольной жизни, — грустно улыбнулся он. — Черная ведьма не позволит ей этого, а она находится в полной ее власти. Я же нет. Я сам по себе и никому не подчиняюсь. Поэтому я могу иногда тебе сниться. И еще у меня есть одна просьба, — он выжидательно смотрел на Алину.

— Конечно…

— Можно я поцелую тебя? — она в замешательстве уставилась на него. — Всего один поцелуй на пороге вечности! Я поэтому и попросил тебя выйти со мной, ну, отчасти поэтому.

— Даже не знаю… — начала было говорить Алина, но Захар так быстро прижался к ее губам, что она не успела отреагировать. А потом решила ответить на поцелуй, ведь, это было то единственное, чем она могла его отблагодарить, и чего он не мог не попросить.

— Спасибо! — прошептал он, оторвавшись от ее губ и еще какое-то время удерживая ее лицо в ладонях. — Ты не представляешь, как много это значит для меня… Прощай!

Он развернулся и углубился в мертвый лес, не обернувшись и не помахав ей на прощание.

«О-о-о! А трава-то куда лучше, чем жесткий и искусственный шезлонг! Она так приятно холодит кожу. Мягкая, как перина, и пахнет замечательно, свежестью! — Виктор от наслаждения закрыл глаза, нежась в ненавязчивых солнечных лучах. — И зачем я только городил все это? Цивилизации видите ли ему захотелось! А цивилизация — это что? Да ничего, пустой звон, если рядом нет ни единой живой души… Она только действует на нервы».

Сад полностью вернул свой былой облик. От бассейна, супермаркета и фонтана не осталось и следа. Новомодный особняк вновь уступил место уютному коттеджику. Лишь огромное солнце, как молчаливый свидетель всех превращений, неизменно занимало весь небосвод.

Виктор тихо радовался. Он молчаливо бродил по дому, поглаживая потрескавшиеся от времени перила, трогая затертые корешки книг, вдыхая запах обжитости, представляя себе, что крутом, в каждой комнате его друзья, которые просто заняты и не могут составить компанию ему — бездельнику.

Он вышел в сад и в первый момент чуть не задохнулся терпкими испарениями зелени и цветов. А когда грудь начала вздыматься равномерно, поборов эмоциональный взрыв, довольная улыбка появилась на губах — улыбка удовлетворения. Он растянулся на траве и начал как обычно вести мысленную беседу с самим собой, к которым он так привык в последнее время. Только в отличие от предыдущих дней эта беседа была наполнена спокойствием, а не раздражением, готовым перерасти в бешенство.

— Матушка, у вас талант! — смеясь, воскликнула Татьяна, глядя на матушку Анастасию. — За сутки вернуть кухне былую неряшливость — это настоящий дар!

Не застав матушку на огороде, Андрей, Татьяна и Пана зашли в дом и увидели ее копошащейся на кухне. Пана, если и была шокирована состоянием святого жилища, виду не подала.

— Ой! Напутала, — женщина схватилась за сердце, когда услышала громкий голос Тани. — Ты чего с порога голосишь? — но сама уже раскрывала объятья горячей любимице. — А это, значит, и есть та самая Пана? — спросила она, глядя на бледную и испуганную девушку. — Здесь тебе нечего бояться! Я не кусаюсь, а остальных ты хорошо знаешь. Считай мой дом своим домом, — она ласково смотрела на бедняжку, пока сердце последней не начало оттаивать, согреваемое добротой.

— Нам нужно поговорить с вами, — вновь обратилась Таня к святой. — Только сначала я наведу здесь порядок, — она рассмеялась. — Вы же знаете мое отношение к вашему образу жизни…

— Делай что хочешь, золотко. Ты тут главная, когда приходишь погостить.

— Я помогу тебе, — робко предложила Пана. Она ухватилась за возможность поработать физически, чтобы отвлечься от грустных мыслей.

— Если я вам пока не нужен, — заговорил Андрей, — то, пожалуй, я прогулялся бы к морю.

— Иди, иди, касатик. Девчонки тут без тебя управятся! — напутствовала его мать Анастасия.

Шагая через небольшой лесок, Андрей надеялся, что у хозяина моря сегодня хорошее настроение. Так хотелось окунуться в прозрачную прохладу, смыть негатив от гостеприимства Светланы. Он издалека начал прислушиваться, не донесется ли до него шум волн. Вроде, все тихо.

Море встретило идеальным штилем. «Спасибо тебе!» — поблагодарил он неизвестного хозяина. Быстро скинув вещи и пробежав по раскаленному песку, он окунулся в толщу воды, принявшую его, как родного. Широкими взмахами рук заплыл на глубину, и только там позволил себе расслабиться. Ему казалось, что чем дальше от берега, тем лучше смывается все плохое. Он перевернулся на спину, раскинул руки в стороны и отдался во власть морю, слегка покачиваясь на им же созданных волнах.