Маша Королева - Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

— А вы часто здесь бываете?

— Первый раз. А вы?

— Почти каждую субботу. Это лучшее место в городе. К тому же я им, в некотором роде, владею.

— Да вы что? — жизнерадостно удивилась Оля. — Вы хозяин «Адвоката»?

— Как вы смешно говорите — хозяин… Нет, скорее совладелец. Кстати, вы выбрали не самый лучший коктейль. Позвольте заказать для вас наш фирменный.

— А я не очень сильно опьянею? — кокетливо поинтересовалась она. Оля сама на себя удивлялась — болтать с ним было совсем легко.

— Если и так, обещаю не бросить вас в беде, — он усмехнулся уголками губ. Очень красивых губ, позвольте заметить!

Весь вечер они провели вместе. Начали с осторожной светской беседы — Ольга рассказала ему о «Культурной контрреволюции» и о том, как она попала в балет толстушек. Это его позабавило, он даже взял с нее обещание пригласить его на следующий концерт. Он рассказывал о своем отдыхе на Мальдивах, где он открыл для себя новомодный вид спорта — кайтинг. Фирменный коктейль оказался таким вкусным, что Оля выпила его практически залпом, и Руслан тут же заказал еще.

— А этот коктейль что, безалкогольный? — удивилась Оля. — Градус совсем не чувствуется.

— Ну почти, — усмехнулся Руслан.

После четвертого коктейля она поняла, что градус там все же присутствовал, причем, видимо, немаленький. Иначе с чего бы это потолок вдруг весело закружился над ней, а люди вдруг стали казаться бестелесными призраками. И еще — будь она трезвой, ни за что бы не полезла целоваться к симпатичному немногословному Руслану. И уж конечно же не согласилась бы поехать к нему домой. Но поскольку все это она проделала с жизнерадостной легкостью человека, которому нечего терять, то все-таки, наверное, Оля Бормотухина была не на шутку пьяна.

В такси целовались. И Оля вдруг вспомнила Милку, соседку свою, ту самую «разбитную разведенку», которой она когда-то завидовала. Теперь казалось, что это было нереально давно, в прошлой жизни. Оля рассмеялась.

— Ты что? — удивился Руслан.

— Да так, — она неопределенно махнула рукой. — Что об этом говорить? Лучше поцелуй меня еще.

Его не надо было долго упрашивать.

Проснулась она в чужой квартире. Она даже испугалась сначала, когда открыла глаза и увидела не привычный потолок в желтых разводах, а изящную лепнину и авангардную литую люстру. Кровать была огромной и круглой, а соседняя подушка пахла мужской туалетной водой.

— Опаньки! — пробормотала Оля и села в кровати. Она позвала Руслана, но никто ей не ответил. В квартире она была одна.

Нашарив под кроватью тапочки и закутавшись в предусмотрительно оставленный на спинке стула махровый халат (он оказался ей мал), она отправилась исследовать территорию. Пять комнат, шикарный санузел с огромным окном (вид на набережную), отделанная деревом сауна. «Нехилая квартирка, — подумала она. — Только вот где сам хозяин? Может, с собакой гуляет?»

На кухонном столе она нашла записку. «Дорогая Оля, ночь была чудесной. Уехал на работу, не стал тебя будить. В холодильнике полно продуктов, поешь чего-нибудь. Когда будешь уходить, захлопни дверь. Целую тебя, моя сладкая».

Когда Оля прочитала это в первый раз, она улыбнулась. Как давно никто не говорил ей, что она сладкая. Если быть совсем точной, то ей такого не говорили никогда (ну разве что во сне). Но когда до Оли дошел смысл послания, улыбка медленно сползла с ее лица. Руслан не попросил ее оставить телефон и не оставил свой. А это может значить только одно — она, Ольга, для него всего лишь мимолетное приятное приключение. Наверное, у него каждую ночь новая девушка.

У нее вдруг защемило сердце. Оля и сама не поняла почему. Она ведь даже не была влюблена в этого Руслана. А если честно — она не очень хорошо помнила его лицо. Пьяная ночь, быстрый секс, короткий и беспокойный совместный сон — вот что их объединяло. Много это или мало?

Ольга Бормотухина получила то, чего хотела. Но почему-то не могла отделаться от ощущения, что ее использовали.

Но все равно это был огромный шаг вперед. У нее получилось! Она захотела мужчину, и вот он уже у ее ног! (Вернее, она у его, потому что, когда они поднимались по лестнице, нетрезвая Оля все время спотыкалась и падала к его ногам, обутым в бежевые замшевые мокасины.)

На репетиции на нее накинулась Эля, у которой накопился миллион вопросов: ну как он? Какая у него квартира? Какой у него член? Сколько раз они занимались любовью? Как именно? И собирается ли Оля встретиться с ним еще? Она рассказала все, как есть.

— Не переживай, — Эля потрепала ее по щеке, — все, что ни делается, все к лучшему. Мы тебе нового найдем! А сейчас — марш на сцену. Зал арендован всего на два часа, мы не имеем права простаивать.

Сначала Оля участвовала только в одном номере «Вива, Рубенс!» — самом простом. Условно девушки называли его «Танец с зонтиками». Хореография была элементарной, сногсшибательный эффект достигался за счет костюмов — во время танца лаковые черные плащи то и дело распахивались, демонстрируя пышную розовую плоть. И зрителям казалось, что под плащами толстушки голые. Мужчины в первых рядах шею вытягивали, чтобы все получше рассмотреть. Но на последних аккордах танцовщицы сбрасывали плащи, и становилось ясно, что на них надеты обтягивающие эластичные комбинезоны телесного цвета.

Когда Оля исполняла танец с зонтиками уже месяц, Эльвира решила, что пора бы ей привыкать и к танцам посложнее. Для начала выбрали ламбаду. Конечно, у нее ничего не получалось, и Ольга с завистью смотрела на других танцовщиц, которые так задорно вертели задами, словно все как одна были коренными бразильянками. Она часами репетировала дома. Однажды за этим занятием ее застала Влада. Несколько минут сестра потрясенно смотрела на то, как Ольга быстро-быстро вертит бедрами (Эля называла это движение «растрясти целлюлит»). И только потом деликатным кашлем обнаружила свое присутствие. Оля выключила музыку и смущенно улыбнулась.

— Что это ты здесь делаешь?

— Ламбаду танцую. Хорошо получается?

— Ужасно! Оля, неужели ты хочешь сказать, что ты серьезно… участвуешь в этом жалком зрелище?!

— Но откуда ты можешь знать, что зрелище жалкое, — спокойно улыбнулась Оля, — если сама ни разу его не наблюдала?

— Да видела я балет толстушек, мы ведь даже делали про это сюжет. Оля, я тебя не понимаю… Ты совсем перестала появляться на работе.

— Я уволилась.

— Ты так изменилась…

— Причем к лучшему!

— А вот в этом я не уверена, — возразила Влада. — Неужели ты думаешь, что яркие тряпки и жуткие танцы сделают тебя лучше?

— Считаю, что да, — слышала бы ее сейчас Эля. Она бы гордилась тем, как спокойно Оля парирует. — Влад, а ты-то что так переживаешь?