Кристина Додд - Настоящая леди

Девицы Фэрчайлд немедленно окружили незадачливого кавалера.

Лесли напустился на Мэри:

- Лорд Тислуэйт для тебя не кавалер и к тому же он известный охотник за приданым. Постарайся больше не забывать, что ты Фэрчайлд, и прибереги свои улыбки для более подходящих поклонников.

Ах ты, злющий тиран! Неужели она позволит ему распоряжаться собой, еще чего?! Мэри повернулась к нему и взглянула ему прямо в лицо, в его изумительные, как и у всех Фэрчайлдов, глаза.

- Я веду себя как и подобает в моем положении.

- В твоем положении? Твоем положении? - поперхнулся Лесли. - Откуда тебе знать, как ведут себя богатые наследницы? - съязвил он.

- Меня прекрасно обучила всему, что нужно, леди Валери. Почему бы и вам не обратиться к ней за наставлениями? Право, она этого стоит.

- Мне... к женщине... за наставлениями?

Как индюк, обреченный на заклание, Лесли кудахтал и тряс головой. Все многочисленные складки у него под подбородком пришли в волнообразное движение. Но какая дерзость!

- Да будет тебе известно, я еще никогда не обращался за этим к женщинам, - потрясенно заявил Лесли.

- Вот потому-то на вас такие старомодные кюлоты.

Мэри нанесла ему это оскорбление холодно и расчетливо.

Пока Лесли озабоченно косился на свои ляжки, Мэри вежливо приветствовала графа Шоу с сыном. Когда юнец попросил разрешения пригласить ее на танец, она сказала:

- Это мой первый выход в свет, и леди Смитвик не позволяет мне пока принимать приглашения. Она считает, что я сначала должна познакомиться со всеми.

Что оставалось делать Hope? Она натянуто улыбнулась и невнятно пробормотала что-то в знак согласия. Мэри впервые после приезда в Фэрчайлд-Мэнор испытала ощущение одержанной победы. Может быть, она все-таки не станет покорной жертвой этой волчьей стаи!

Если бы только она могла разделить это ощущение с Себастьяном! Он бы ее понял!

Она осмотрелась по сторонам. Его нигде не было видно. Как он мог покинуть ее в такой важный момент? Если только он не решил, воспользовавшись случаем, приступить к поискам дневника.

Мэри удивлялась собственной непоследовательности. Она собиралась покинуть это зловещее место как можно скорее, и в то же время она хотела, чтобы этот суровый человек с рассеченным лицом, от усилий которого зависело ускорить ее отъезд, был при ней. Вероятно, тревоги и неприятности, преследовавшие ее в дороге и сопровождавшие ее прибытие в Фэрчайлд-Мэнор, слегка помутили ее рассудок. Во всяком случае, она предпочитала такое объяснение другому - что она желает Себастьяна и его поцелуев.

- Посмотри, милочка, - обратилась к ней с довольным видом Нора, - вот кого ты должна вознаградить согласием танцевать с ним. Это Йен.

Мэри усилием воли заставила себя отвлечься от мыслей о Себастьяне. Йен был тоже темноволос и суров и тоже, вероятно, страдал от ран, хотя и не физических, а душевных, но не он был ей нужен. Он не притягивал ее к себе с такой силой, одним словом, он был не тот.

- Маленькая кузина, ты все хорошеешь! Я убеждаюсь в этом каждый раз, как вижу тебя. - Йен говорил всегда так искренне, что она сразу почувствовала себя свободнее.

Под его восхищенным взглядом к ней вернулось радостное возбуждение, вызванное ее ошеломляющим успехом. Мэри знала, что с ним ей будет легко, он не станет смеяться над ее наивными восторгами.

Она весело покружилась на месте.

- Прелестное платье, правда? - она даже была кокетлива.

- Я скорее сказал бы это о женщине в платье.

- Ну, женщина, какой была, такой и осталась. - Успех, конечно, вскружил ей голову, но в глубине души Мэри продолжала пребывать все той же рассудительной экономкой. - И что-то раньше никто ей такого не говорил, закончила она фразу.

- Это только потому, что раньше с тобой не было меня, - живо отвечал Иен.

- Ты такой милый! - сказала она искренне. Он понимает, что ей не по себе в незнакомой для нее обстановке, и хочет подбодрить ее.

Йен посмотрел на нее недоуменно, как будто его озадачил ее комплимент, и затем лицо его приняло свойственное ему циничное выражение.

- Мужчины не любят слыть милыми. Это как-то слащаво. Дерзкими, отважными, остроумными, неотразимыми - да! - но только не милыми!

- Ну что ж, запомню на будущее, - сказала она и, наклонившись к нему, прошептала:

- И все же ты милый! - и весело рассмеялась.

- Мэри уже познакомилась почти со всеми, - вмешался Бэб. - Пройди с ней в зал, Йен.

Мэри, разумеется, не познакомилась "почти со всеми", но она поняла, что имел в виду Бэб. Она познакомилась с теми, кто заслуживал внимания. Если какое-нибудь важное лицо вдруг явилось с опозданием, Бэб или Нора позаботились бы о том, чтобы ее представить.

Обвив рукой ее талию, Йен повел ее к толпе гостей.

Мэри доверительно прошептала ему:

- Как хорошо подальше от родственников, правда? Я редко кажусь себе очень доброй и добродетельной, но по сравнению с ними мы с тобой просто святые! Вокруг них клубится злоба и зависть. Мне там душно.

Он молчал так долго, что Мэри смутилась.

- Я не хотела тебя обидеть, - сказала она. - Ты, наверно, не сумел бы ужиться с ними, не будь у тебя к ним какой-то привязанности. Я не стану больше дурно говорить о них, тебе, конечно, это неприятно.

- Привязанности, ты говоришь - привязанности?! - повторил Иен. - Уверяю тебя, с ними вполне можно ужиться, не испытывая к ним ни малейшей привязанности. Я только удивляюсь, что ты отделяешь меня от них.

- Тебя? - Мэри засмеялась. - Ты же дал мне денег, помнишь? Ты посоветовал мне убраться подальше от Фэрчайлд-Мэнор. Ты сказал, что мне повезло, что меня выгнали. Ты, можно сказать, спас мне жизнь, Йен. Я на опыте убедилась в твоей правоте.

Йен, казалось, боролся с собой, но, прежде чем он успел что-либо сказать, раздался добродушно-приветливый мужской голос:

- Йен, старина, ты привел к нам прекрасную мисс Фэрчайлд, спасибо, дружище, можешь теперь отчаливать.

Мэри сразу же узнала веселого джентльмена. Его ей представили. Это был виконт Дайн, сорокалетний холостяк, всячески старавшийся произвести на нее впечатление.

- Ступай, ступай, мисс Фэрчайлд желает танцевать только со мной, упорно настаивал он.

- Не думаю, - Йен покрепче обнял Мэри. - Она моя кузина, у меня преимущественное право.

- Право? - вмешался другой мужской голос. - У кузенов нет никаких прав. И у тебя тоже. Дайн - убирайся! Мисс Фэрчайлд, безусловно, обожает меня.

Мэри оглянулась и увидела графа Эгасса. Он был помоложе Дайна. Фалды его фрака отличались чрезмерной длиной, жилет - самой причудливой вышивкой, но лицо его было изрыто оспой, следы которой он пытался скрывать под толстым слоем пудры и многочисленными мушками. Самым неприятным в нем была его крайняя самоуверенность и то, что Мэри называла чванством.