Кристина Додд - Настоящая леди

Взяв ее под руку, он с готовностью повел ее по коридору, и она рассеянно следовала за ним, пока они не дошли до маленькой лестницы, ведущей в помещения для прислуги и на чердак. Она уже точно поднималась сегодня по этой лестнице на крышу, чтобы сообщить Себастьяну хорошие новости. И она уже спускалась по этой лестнице, раздавленная его презрением.

- Мы ведь не туда идем! - Она попыталась повернуть, но он не позволил ей этого сделать.

- Мы сейчас поднимемся на крышу. Я полагаю, вы уже бывали там раньше.

- Разве всем в доме известно о моих делах? - спросила она с раздражением.

- Я надеюсь, нет, - очень тихо пробормотал он, потянув ее за руку.

Мэри, спотыкаясь и недоумевая, поднималась за ним по ступенькам. Он был на удивление силен для старого больного человека и упорно тащил ее за собой. Ей не хотелось идти с ним, но и шум поднимать она не собиралась.

- Мистер Бриндли, право же я не думаю...

- И не думай, милочка. Пусть добрый старый Бриндли обо всем позаботится.

По еще более узкой лестнице они поднялись на крышу. Мэри совсем перестала сопротивляться и позволила ему без помех волочить себя. Так ей было легче.

Они оказались на крыше. Погода менялась. Дым из каминных труб нависал над ними, по небу плыли серые облака. Настроение у Мэри совсем упало. Казалось, даже небо готово было плакать вместе с ней.

- Ну, теперь расскажите мне, что случилось. - В тоне мистера Бриндли на удивление исчезло малейшее сочувствие. Он был скорее деловым.

Мэри высвободила у него свою руку. Торчавшие вокруг бесчисленные каминные трубы напоминали какую-то Богом забытую долину после извержения вулкана. Она пробралась между ними к огораживающему крышу парапету на то самое место, откуда еще недавно обозревала владения Фэрчайлдов. Она поняла теперь, что Себастьян настолько закоснел в своей ненависти, что никогда не смягчится. Ей бы раньше следовало знать, что это безнадежно. Ей совсем не нужно было удивляться предъявленному ей обвинению в убийстве.

Тем временем мистер Бриндли заговорил снова. Голос его звучал грубо, и ее удивила очень заметная теперь вульгарность его произношения, явно свидетельствующая о его происхождении из низов. Как неожиданно изменился не только его тон, но и сама речь.

- Расскажите-ка мне, миледи, только быстренько, что такое вдруг произошло между вами и вашим мужем, что заставило его удалиться отсюда в таком бешенстве?

Сплетя пальцы, Мэри с трудом подыскивала нужные слова.

- Как я ни ценю вашу любезность, мистер Бриндли, должна сказать вам, что произошедшее между мной и моим мужем не имеет к вам никакого отношения.

- Напротив, милочка, уверен, что имеет. Я полагаю, он взбеленился потому, что вы не отдали ему дневник, - заметил он холодно.

- Ты опять свалял дурака, Себастьян.

Себастьян стоял перед леди Валери в ее спальне по стойке смирно, но заложив руки за спину. Вопреки всему он снова чувствовал себя провинившимся мальчишкой. Но ведь он давно взрослый мужчина, и крестная уже не может стращать его, как бывало.

Если бы только кто-нибудь внушил ей это. А пока она отчитывала его, и он почему-то покорно терпел это безобразие.

- Твоя жена недавно приходила ко мне и рассказала мне совершенно невероятную историю. Историю о том, как она нашла мой дневник, не причинив никому ни малейшего беспокойства. А ты обвинил ее в убийстве. Ты сошел с ума, дорогой?!

- Она хотела отдать свое состояние Фэрчайлдам, - упрямо вздернув подбородок, заявил он, являя собой образец непримиримости.

- Вот именно, свое, Себастьян. - Леди Валери села и для большей выразительности взмахнула тростью. - Это ее состояние. И ты обвинил ее в убийстве. Я жду объяснений.

- Ну и что, ведь я ее видел, - пробормотал он, теряя уверенность.

- Что ты видел? - продолжала допрос неумолимая леди.

- Видел ее после убийства. - При тусклом огне, освещавшем конюшенный двор, пятна крови и грязь слились вместе. Ему тогда и в голову ничего не пришло, кроме того, что девчонка - одна из Фэрчайлдов - возилась в темноте с любовником. Он отпустил ей какое-то замечание и пошел своей дорогой. - Я понял, что это она совершила убийство, когда тело нашли там, в неглубокой яме.

Было очевидно, что леди Валери все это мало волновало.

- И это что, дает тебе право пользоваться ее виной как оружием против нее?! В наказание за это она лишила себя последней радости в жизни, а кого она убила? Я тебя спрашиваю, кого она убила?

Он попробовал независимо промолчать, но ее пылающий взор настоятельно требовал ответа.

- Бессборо, - неохотно сообщил он.

- Бессборо! - Это имя прозвучало в ее устах, как ругательство. - Самый гнусный совратитель малолетних в Англии. Не притворяйся, что ты этого не знаешь. Да, мне известны люди, которых он опоганил. О, они бы сегодня дорого заплатили ей за то, что она сделала!

- Я понимаю. - Разумеется, он знал о Бессборо.

- А почему она убила его? - не отставала леди Валери.

- Вот этого я и не знаю. - Себастьян всеми силами старался не выказывать разочарование и обиду, но он почувствовал, что его нижняя губа непроизвольно выпятилась.

- У нее есть брат, которому в то время было девять лет. Вот теперь догадайся.

Себастьян догадался еще десять лет назад. Но он невольно поморщился при мысли о графе Бессборо и Хэддене. В глубине души он был целиком на ее стороне. Просто дело было в том...

- Она внушила тебе страх, ведь так? - спросила леди Валери. - Ты был готов ради нее отказаться от своей глупой мести, и вот это-то тебя и напугало!

- Еще чего! - Черт, до чего же это вышло у него по-ребячески! - Ничего я не боялся. - Он произнес эти слова с нарочитой четкостью. - Я просто решил, что она должна выбрать между...

- Она мне и это сказала. Ну и болван же ты, Себастьян, просто редкостный экземпляр. Ты хочешь, чтобы твоя жена была доброй, честной, преданной, милосердной, а когда она проявляет все эти у качества, ты упрекаешь ее за них. Да еще какими словами! Если бы она с готовностью отреклась и от своей семьи, все ближайшие пятьдесят лет ты бы ждал, что она каждую минуту может отречься и от тебя тоже.

Леди Валери была безусловно права. Ему было тяжко это признавать, но она была права.

- Может быть, - недовольно согласился он.

- Тебя разозлило, что после таких твоих усилий она получила дневник без всякого труда?

- Нет! - слишком поспешил ответить он. Леди Валери пристально посмотрела на него.

- Разумеется, нет, - повторил Себастьян, значительно менее уверенно.

Она по-прежнему не сводила с него глаз, слегка усмехаясь.

- Мне вовсе не было досадно, что она его получила. - Ему было досадно, но не очень. - Мне было обидно другое. Я хотел, чтобы она постоянно нуждалась во мне. Я хотел, чтобы она... - он заколебался. Что это за слово такое, которое он никак не может подобрать?