Элизабет Эллиот - Тигровая лилия (Ремингтон - 2)

- А что, ваша дочь разве не здесь венчалась в прошлом году? - спросил сэр Малкольм у лорда Холибрука.

- О да. Сколько было волнений и хлопот... Девочка настояла на свадебном завтраке на двести персон.

- На двести двадцать, - напомнила ему леди Холибрук и принялась с воодушевлением рассказывать о дочкиной свадьбе.

За столом шел оживленный разговор, однако Лили не принимала в нем участия. Она была слишком занята своими собственными мыслями. Весь этот день прошел как в тумане, она помнила только тот момент, когда они вошли в часовню, ну и, конечно, саму церемонию. Стоя перед алтарем, Ремингтон повернулся и взглянул на нее. Сила и нежность его взгляда буквально притягивала, она физически ощущала это притяжение и, подчиняясь этой силе, сама не зная как, очутилась подле своего жениха.

- Вообще-то невесты обычно почему-то улыбаются в день своей свадьбы, тихо сказал он ей и, найдя под скатертью ее руку, ласково пожал. - Ты счастлива, Лили?

- Пока я настолько ошеломлена всем этим, что ничего не соображаю, призналась она. - Но я, конечно же, счастлива.

Она взглянула на него и увидела, как его губы медленно расползаются в улыбке. Никогда еще она не видела его таким красивым, таким опасно обаятельным. И теперь он - ее муж! Вскоре они поднимутся наверх, и он сделает ее своей женой не только на словах. Тайна предстоявших ей сегодня ночью открытий и возбуждала, и пугала ее, наполняя сердце необъяснимым волнением.

Звук отцовского голоса отвлек Лили от ее мыслей, она прислушалась к разговору и поняла, что обсуждают какую-то редкую находку.

- Это великолепная возможность прикоснуться к сокровенным тайнам столь загадочной древней культуры, мой Друг. Я смею считать себя знатоком и почитателем древнегреческой культуры, но поверьте, мне никогда не приходилось видеть ничего более значительного для науки, чем ваша мумия. Скажите, нет ли возможности открыть гроб до нашего отъезда?

- Нет! - Испуганный возглас Софи привлек всеобщее внимание. Она схватила за руку свою тетушку. На ее лице отразилась такая мука, будто ее настигла острая боль. - Вы не должны ни в коем случае открывать его, лорд Холибрук! На эту мумию наложено проклятие!

- Софи, прошу тебя, - проворчала тетушка. - Ты не должна так волноваться. Помнишь, что сказал тебе врач? - И повернулась к лорду Холибруку: - Понимаете, наш дворецкий - египтянин. И вот полюбуйтесь: забил Софи голову, прямо скажем, впечатляющими рассказами о мумиях и проклятиях.

Лорд Холибрук обернулся к Софи.

- Я вижу, эта тема очень расстраивает вас, мисс Стэнхоуп. Я думаю, наша мумия не станет возражать, если мы подождем несколько недель - до тех пор, пока доктор Александр сможет сам участвовать в этом волнующем событии.

Софи чуть пожала плечами.

- Благодарю вас, сэр.

Лорд Холибрук кивнул, затем его взгляд обратился к сэру Малкольму.

- Египтянин-дворецкий, а? Надеюсь, вы позволите мне поболтать с этим парнем, когда я в следующий раз навещу вас? Думаю, что это будет необыкновенно интересный разговор. - Лорд Холибрук принялся рассказывать о своих приключениях во время последнего путешествия в Египет, и проклятия больше не поминали. После обеда женщины собрались вокруг Софи, а джентльмены удалились в библиотеку, чтобы выпить по стаканчику портвейна и насладиться чисто мужскими разговорами. Леди Байнбридж и леди Холибрук с увлечением вспоминали собственные свадьбы и свои волнения и переживания. Слушая их. Лили пыталась себя убедить, что она стала женой! Женой герцога Ремингтона! Если бы не специальное разрешение и не церемония перед алтарем, это был бы обычный вечер, когда все собираются пошутить, поболтать с друзьями. Мысли у Лили разбегались, она никак не могла сосредоточиться на том, что говорили женщины.

- Вы, должно быть, очень устали, - сказала наконец леди Байнбридж, обращаясь к Софи. - Думаю, самое время приказать лакеям, чтобы они отнесли вас наверх в вашу спальню. Врач сказал, вам нельзя слишком переутомляться.

- Но я совсем не... - Софи поймала выразительный взгляд тети и замолчала.

- Почему бы вам не подняться к себе, - обратилась леди Байнбридж к Лили. - Уже довольно поздно. Я уверена, ваш муж вскоре присоединится к вам.

- Моя служанка перенесет ваши вещи в покои герцога, - сказала леди Холибрук. - Я велю ей помочь вам переодеться на ночь.

- Благодарю вас, в этом нет необходимости, я справлюсь сама. - Лили не хотелось сейчас ничьих услуг. Чужое внимание только еще больше заставит ее нервничать, если, конечно, это вообще возможно.

Леди Холибрук несколько растерялась, но затем кивнула, принимая пожелание Лили.

- Клара права, сейчас уже очень поздно. Не хотите ли, чтобы я сопровождала вас наверх, в вашу комнату?

Лили совсем не считала, что сейчас так уж поздно, и не могла понять, зачем леди Холибрук собирается сопровождать ее: можно подумать, она сама не в состоянии подняться по лестнице. Она нахмурилась и отклонила это странное предложение. Теперь все женщины с некоторой растерянностью взирали на новобрачную. В комнате воцарилось неловкое молчание.

- Ну что ж, - сказала Лили, - я, пожалуй, пойду.

Ей совсем не хотелось уходить. Она страшно волновалась, и это всем бросалось в глаза. Ее стул едва не упал, когда она резко поднялась со своего места. Этот досадный промах только еще больше смутил и расстроил девушку, нервы, которой и так были на пределе. Шагая по ступенькам лестницы, она мечтала, чтобы к ней вернулось то оцепенение и безразличие, которые владели ею в течение всего этого невероятного дня. Лили вся дрожала, и ноги плохо слушались ее, так что она едва не пожалела, что отказалась от помощи леди Холибрук. С грехом пополам она все же добралась до спальни герцога Ремингтона. Своего мужа - напомнила она себе. И неожиданно для себя поняла, что совершенно не представляет, что ей теперь делать.

В камине горел огонь, придавая комнате уютный вид и прогоняя промозглый ночной холод. Языки пламени отбрасывали на стены таинственные причудливые тени. Лили подошла к огню. Как зачарованная, смотрела она на эти яркие извивающиеся оранжевые язычки. Затем протянула руки к теплу очага, потирая друг о друга замерзшие ладони, словно за стенами дома бушевала зимняя вьюга, а не лил теплый, ласковый весенний дождь.

Прошло не более пяти минут (показавшихся Лили вечностью), как в комнату вошел герцог. Не говоря ни слова, он закрыл дверь и запер ее на щеколду. Внезапно она вспомнила события позапрошлой ночи и подумала о том, как все с тех пор изменилось. Они были одни. Сегодня здесь Их уже никто не потревожит, никакие незваные гости. Раньше его присутствие всегда успокаивало ее, давало ей чувство надежности. Она доверяла ему и знала, что он защитит ее от любой опасности и даже от себя самого. Сегодня же она чувствовала только неуверенность и неловкость - из-за того главного, недосказанного, что было между ними преградой.