Агата Мур - Два дня в Венеции

Паула поднялась на второй этаж, где располагался отдел женской одежды, и принялась придирчиво рассматривать развешенные вещи. Она перемерила несколько нарядов, и остановила свой выбор на элегантном платье цвета индиго, выгодно подчеркивавшем достоинства ее фигуры. Здесь же ей предложили подходящие по цвету туфли и сумочку. Проведя несколько часов за выбором покупок, Паула, довольная собой, покинула магазин. Подойдя к машине, припаркованной на стоянке магазина, она сложила пакеты на заднее сиденье и поехала к Амелии.

Было почти четыре часа, когда она вошла в свою прежнюю квартиру, неся в руках цветы, бутылку вина, булочки и салат. Дразнящий аромат распространялся из кухни. Она нежно поздоровалась со своей матерью, заметив, как сияют ее глаза в то время, когда та колдует над разными кастрюльками, расставленными на плите.

- Это тебе, - произнесла Паула с любовью, даря вино и цветы.

Потом она обвязала кухонное полотенце вокруг талии и потерла ладони.

- Что мне делать?

Они работали вместе и были счастливы все это время, окунувшись в домашние хлопоты, накрывая и сервируя стол.

- Ну, все. Думаю, нам пора привести себя в порядок.

В этот момент раздался звонок переговорного устройства, и Амелия, впустив в здание Грегорио, пошла его встречать.

Паула слышала их голоса в прихожей: приветливый, немного суетливый голос матери и его глубокий, с легким американским акцентом баритон. Она не стала выходить в прихожую, а села на диван и улыбнулась, встречая мужа. Но улыбка моментально слетела с ее лица, когда Грегорио подошел к ней и крепко поцеловал в губы.

- Что ты делаешь?

- Целую мою жену.

Она захотела дать ему пощечину, и он прекрасно это понял, черт возьми. В его темных глазах промелькнули искорки смеха, он наклонился и тут же повторил свое откровенно-интимное приветствие. Паула разнервничалась, ее щеки покрылись пунцовым румянцем. Хитрец сделал это умышленно, чтобы подогреть воображение Амелии. И ему вполне удалось осуществить свой план.

- Я подумала, что можно поужинать здесь. Вы станете первыми моими гостями, - проворковала Амелия и, послав в сторону дочери сияющий взгляд, повернулась к Грегорио. - Что ты желаешь выпить? Могу предложить прекрасный коньяк.

Ужин удался на славу. У Амелии Карлани были выдающиеся кулинарные способности, и она не скрывала восторга и благодарности, получая заслуженную похвалу.

Их визит растянулся на несколько часов. Паула с беспокойством наблюдала, как растет взаимопонимание между Грегорио и ее матерью. Ей хотелось предупредить Амелию, что она сильно заблуждается в отношении мужчины, который умеет играть обстоятельствами по своему желанию. Выражаемое им участие скорее всего не больше чем очередной трюк, и смешно ждать от этого типа чего-нибудь другого. Его якобы повышенный интерес к фотографиям, во множестве висящим в рамочках на стенах, заставил Амелию вытащить из ящика семейный альбом, и Паула намеренно вышла из комнаты под тем предлогом, что будет варить кофе.

Она не торопилась обратно, ставя чашки на поднос, добавляя сыр и печенье в тарелки. Некоторое время, пока не сварился кофе, задумчиво смотрела в окно, но в итоге у нее не осталось причин откладывать возвращение в гостиную. Слабая надежда, что альбомы будут отложены в сторону, не оправдалась, и ей пришлось вытерпеть подробный рассказ о каникулах на курорте и принять участие в демонстрации различных семейных фотографий, сделанных в разные периоды ее жизни. Паула чувствовала себя оскорбленной и злилась на мать за то, что та поведала Грегорио слишком много подробностей. Зачем столько личной информации?

- Мы должны повторить нашу встречу, улыбнулась Амелия, когда Грегорио объявил, что им пора уходить.

- Конечно, - согласился он. - Но теперь приглашаем мы. Паула сообщит, на какое число будет намечен ужин.

По дороге к стоянке они молчали. Манфреди проводил ее до машины, подождал, пока заработает двигатель, и пошел к своему автомобилю. Они въехали в ворота с разницей в несколько секунд и выключили зажигание почти одновременно. Паула собрала яркие пакеты с покупками и пошла в дом. Когда она поднималась по лестнице, Грегорио догнал ее и перехватил ношу.

- Твоя мама очаровательная женщина.

- Я надеюсь.

Он вошел за ней в спальню, положил пакеты на стул и начал развязывать галстук.

- Я постараюсь, чтобы Амелия имела возможность почаще бывать на вечеринках, которые будем устраивать.

Паула скинула туфли и начала раздеваться.

- Уверена, ты ее очень обрадуешь. Она сняла часы, цепочку с кулоном и пошла в душ. Все, что ей сейчас требовалось, это прохладные струи воды и постель. Завтра настанет еще один день, в магазин поступит новый товар... Включив воду, молодая женщина шагнула в кабину. Взяв мыло, Паула стала машинально взбивать пену на губке, заодно представляя обновленную витрину магазина. Надо поменять одежду на центральном манекене... Может, использовать для контраста черные кружева?

Стеклянная дверь открылась, и Грегорио оказался рядом с ней. Места для двоих было достаточно, но она все равно воспротивилась столь бесцеремонному вторжению в свое личное пространство. Конечно, это было нелогично с точки зрения интимных отношений, связывающих супругов, но все равно Паула спросила недовольным голосом:

- Зачем ты вошел?

- Ты разве возражаешь?

- Да.

- Придется потерпеть. - Он взял мыло из ее пальцев.

- Послушай...

- Я слушаю и смотрю, любимая, - шутливо сказал Грегорио, беря ее за плечи. - В альбоме я заметил одну фотографию, на которой виднелась очаровательная маленькая родинка. - Его пальцы скользнули по спине вниз к ягодицам. - Где-то здесь. Ах, вот она. Как я мог ее пропустить? - Паула вырвалась, но он схватил ее и повернул лицом к себе. Вода била в его спину, стекая струями по телу. Паула ударила по этим потокам рукой и сжала кулак для нового удара.

- Не надо. - Его, глаза потемнели. Веселья как не бывало. - Ты играешь с огнем. Она яростно на него взглянула.

- А как ты будешь чувствовать себя, если я начну искать на твоем теле всякие недостатки?

- Наверняка это подействует на меня возбуждающе.

- Ну конечно, а как же еще, - сказала она со злым цинизмом.

- Спорим?

- Да мне-то зачем это надо? - Действительно, спорить с ним было бы полным безумием, да еще стоя здесь абсолютно голой. Чистое сумасшествие Чего ты надеешься добиться?

Она наконец вырвалась из его объятий.

- Если ты не возражаешь, я бы предпочла не заниматься сегодня сексом.

Грегорио снова притянул ее к себе и посмотрел прямо в глаза.

- А если я возражаю?

- Можешь идти с этим к черту.

Он почувствовал огромный соблазн взять ее прямо здесь, чтобы показать разницу между удовольствием и принуждением, и почти готов был это сделать, но в последний момент опустил голову и впился в нежный надменный рот, скорее в наказание, чем в порыве страсти. Желая добиться непроизвольного ответа, Грегорио держал ее до тех пор, пока не почувствовал, что Паула сдается. Он ослабил напор, покусывая зубами ее пухлую нижнюю губу, дразня и провоцируя ответные действия, пока любовный пыл не передался телу, и тонкие руки не обвились вокруг его шеи. С непреодолимым восторгом собственника он наблюдал, как зрачки ее резко расширились в момент, когда она приняла его. Больше почувствовал, чем услышал ее легкое всхлипывание от внезапности вторжения. Уловил, как напряглось тело и снова расслабилось, когда он поцеловал ее нежно, с чувственностью, которая заставила сбиться дыхание.