Маргарет Мур - В твоих пылких объятиях

Поднявшись с места, Ричард подошел к Элиссе и сел с ней рядом. Она вздрогнула, но не отодвинулась от него, и радость захлестнула Ричарда.

- Что это ты такое вышиваешь?

- Драпировку для этой комнаты. Хочу повесить ее здесь на стену.

Ричард наклонился к ней, чтобы получше рассмотреть ее работу.

- У тебя отлично получается.

- Ты такой же знаток вышивок, как и всего остального на свете?

- Да никакой я не знаток - с чего это ты взяла?

- Ну.., ты всегда так авторитетно обо всем рассуждаешь.

- Не я один - многие пытаются делать выводы, не разобравшись в сути вопроса.

- Вот именно. Мой покойный супруг вовсе не разрушал все вокруг, как ты, возможно, считаешь. Он перестроил только дом. Все же остальные постройки да и все имение в целом - остались в неизмененном виде. За исключением угодий в северной части - там был лес, который твой дядя продал мистеру Седжмору.

Ричард вздохнул и положив руку на ладонь Элиссы. Когда она подняла на него глаза, он сказал:

- Мне, должно быть, пора уже перестать удивляться при виде изменений, которые претерпела собственность моих родителей. Обещаю, во всяком случае, больше по этому поводу тебя не донимать и не жаловаться. Что случилось, то случилось, и твоей вины в этом нет. Постарайся меня понять, - продолжал он развивать свою мысль, придав лицу выражение меланхолической грусти. - В течение долгого времени я жил мечтой, что в один прекрасный день имение моих предков перейдет ко мне. Когда я узнал, что дядя его продал, я пришел в ужас - ведь дядюшка не имел никакого права его продавать. Когда произошла Реставрация и король Карл взошел на престол, я продолжал надеяться, что его величество изыщет способ, чтобы вернуть мне владения родителей. И он его изыскал. И вот теперь волею судьбы и короля я оказался у себя дома - и что же увидел? К своему ужасу, я вдруг осознал, что мой дом уже давно не мой дом. Понятное дело, я был вне себя от гнева и душевной боли - ну и наговорил тебе бог знает что. Прости меня, если можешь. Клянусь, впредь я буду сдерживать свои порывы!

Элисса, не глядя на него, отложила в сторону рукоделие.

- Благодарю тебя, - едва слышно произнесла она. - Благодарю тебя за то, что ты передо мной извинился, Ричард. Это так много для меня значит... Уильям никогда не просил у меня прощения - как бы ни был передо мной виноват. - Она улыбнулась. - Думаю, впрочем, что ты тоже не из тех, кто любит извиняться.

Ричард испытал удивительное облегчение - казалось, у него за спиной выросли крылья и он в любую минуту может отделиться от земли.

- Ты права. Я не очень люблю просить прощения.

- Ты предпочитаешь высмеивать людей или вызывать их на поединок, верно?

- До определенной степени. Когда на человека клевещут, ему, хочешь не хочешь, приходится изыскивать способы, чтобы защищать свою честь. - Ричард тяжело вздохнул. - Обо мне говорят много всяких глупостей, Элисса. Утверждают, к примеру, что я - жестокосердный, растленный негодяй, сочиняющий непристойные стишки. Не верь! Стихи я пишу редко, а если и пишу, то непристойностей, уверяю тебя, они не содержат. А подписать какое-нибудь непотребство моим именем может каждый. У нас нет законов против таких людей.

Налицо Элиссы отразились сочувствие и понимание. Она сдвинула брови и воскликнула:

- Невероятно! Если закона против клеветников нет, его необходимо принять!

Ричард улыбнулся:

- Подумать только, с какой страстью ты меня защищаешь! Из тебя получился бы отличный адвокат.

- Адвокат у нас есть - мистер Хардинг.

Улыбка с губ Ричарда бесследно исчезла.

- Ах да, мистер Хардинг - защитник всех на свете невест...

- Жаль, конечно, что договор ограничивает тебя в правах, но мне было необходимо обезопасить себя и сына.

Ричард встал, потянул Элиссу за собой, а когда она поднялась, заключил ее в объятия.

- Мне нужно еще кое в чем тебе признаться, детка.

- Правда? - затаив дыхание, спросила Элисса.

- Чем дольше я нахожусь с тобой, тем больше убеждаюсь в том, что король, поженив нас, поступил правильно Несмотря на этот проклятый договор, который ограничивает меня в правах, я безмерно счастлив..

Элисса коснулась кончиками пальцев выпуклых мышцу него на плечах.

- Если разобраться, ты никогда не был хозяином этого поместья - а я была и остаюсь его хозяйкой, - тихо сказала она. - Я боялась, что ты начнешь разрушать все то, что построено здесь моими усилиями.

- Что и говорить, убедительное оправдание, - с иронией произнес Ричард, пощипывая ее за мочку уха.

- Лучшего предложить не могу. Думаешь, легко управлять имением? После того как умер Уильям, я работала не покладая рук от зари до зари.'"

Ричард приложил к ее губам палец.

- Тес! Ни слова больше об Уильяме.

Элисса снова нахмурила брови:

- Но ведь он отец Уила. Разве я могу не упоминать его имени?

- Понимаю. Поэтому, как твой новый муж и господин, я позволяю тебе говорить о нем, когда и где тебе заблагорассудится - за исключением одной комнаты.

Элисса озадаченно на него посмотрела.

- Это какой же?

- Нашей спальни.

Элисса согласно кивнула и, улыбнувшись, сказала:

- Между прочим, в эту комнату он ни разу не входил. Я стала спать здесь только после того, как он умер.

- У меня просто нет слов, чтобы выразить тебе, в какой восторг приводит меня это обстоятельство, - ответил Ричард и взял ее за руку. - Пойдем?

- Куда это?

- Как куда? В ту самую комнату, где тебе запрещено упоминать имя мужа и вообще о нем говорить - Это что же - приказ?, - Это просьба, - ответил он и посмотрел ад нее заблестевшими от желания глазами.

- Если это просьба, тогда я согласна. Но о чем же мы будем там разговаривать? - спросила она с самым невинным видом, когда они вышли в просторный холл.

- Думаю, мы уже наговорились всласть.

- Чем же в таком случае мы будем там заниматься? - поинтересовалась Элисса, и глаза у нее лукаво блеснули.

- Ну, если ты даже этого не знаешь, мне остается только молча развести руками.

Она рассмеялась мелодичным, словно звон серебряного колокольчика, смехом.

- Ах, этим...

- Да, дорогая моя, "этим" - и кое-чем еще.

Он остановился, крепко ее обнял - именно так, как ей больше всего нравилось, - и страстно поцеловал. В этот момент он думал только о ней и, конечно же, совершенно забыл о слугах, которые сновали по коридору и могли их увидеть.

Потом он подхватил ее на руки и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, помчался вверх по лестнице. Элисса снова засмеялась - на этот раз тихо, почти беззвучно. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной.

Толкнув плечом дверь, Ричард внес Элиссу в спальню и осторожно поставил на ноги.

- Чему же ты хочешь научить меня, мой муж и господин?

Усмехнувшись, Ричард первым делом подошел к двери и запер ее на засов.