Френсин Паскаль - Сентиментальная история

- Вперед, мальчики. Поехали!

Поначалу казалось, развеселить Тодда - дело нетрудное. Когда доехали до зеленовато-голубых волн залива, он уже весело смеялся. Инид и Ронни тут же объявили: "Водяная война!" - и принялись брызгать на Тодда со всех сторон. Потом качались на волнах, ныряли. Когда наконец дрожа от холода, вылезли на берег, у всех было отличное настроение. По крайней мере, до тех пор, пока Ронни, сев на плед, который захватила с собой Инид, и скрестив ноги, не спросил:

- Ну и что ты думаешь про Лиз Уэйкфилд и Рика Эндовера?

Тодд выпрямился и горько усмехнулся.

- Я слышал, что о них говорят, - сказал он едва слышно. Вид у него был самый несчастный.

Инид выразительно взглянула на Ронни: нельзя же быть таким безмозглым. Но тот, кажется, ничего не понял.

- Этот парень - такая скотина! Я не могу больше ей верить, - добавил Ронни, не сознавая, что сыплет соль на раны.

- Нет, подождите, - сказала Инид. - Конечно, мы все слышали...

- Вот видишь! - прервал ее Ронни. - Даже лучшая подруга Лиз...

- Нет, нет! - запротестовала Инид. - То, что мы слышали, - сплетни, это все неправда. Я знаю, я спрашивала Лиз.

- Ну и что же сделала бедняжка Лиз? - насмешливо спросил Ронни. Разрыдалась?

Инид очень не нравилось его отношение к этой истории.

- Нет, не разрыдалась, - ответила она. - А возмутилась и никак не могла понять, кому понадобилось распускать о ней такие слухи. Она утверждает, что ничего этого не было.

- И ты ей поверила? - удивился Ронни.

- Естественно, поверила! - запальчиво воскликнула Инид. - Мне бы она не стала врать. Она моя лучшая подруга!

Компания сидела на пледе под жаркими лучами солнца. Наступило неловкое молчание. Инид пересыпала песок из руки в руку, и он сыпался у нее между плотно сжатыми пальцами.

- Я знаю Лиз лучше других. И не могу себе представить, чтобы она пошла куда-нибудь с Риком Эндовером - тем более в бар "Келли".

- Иногда человек оказывается не тем, кем выглядит, - резко сказал Ронни.

Тодд кивнул, соглашаясь:

- Да, это так. То есть я только теперь начинаю это понимать.

Инид не поверила собственным ушам.

- Я уверена, у этой истории есть какое-то объяснение. Слухи для меня ничего не значат. Тем более, что Лиз все отрицает.

В карих глазах Тодда появилось печальное, отсутствующее выражение.

- Наверное, у каждого человека есть предел доверию, - сказал он. - Сколько же можно продолжать верить?

- Если ты друг, - сказала Инид, - нужно верить всегда.

Тодд не отрывал глаз от песка.

Инид в отчаянии обратилась к Ронни.

- Люди, бывает, совершают ошибки, а потом искренне раскаиваются. - Слова ее текли медленно, из самого сердца. - Разве они не заслуживают прощения?

Ронни подумал немного, бросая в песок камушки. Наконец покачал головой и сказал:

- Некоторые вещи простить нельзя.

Слова Ронни потрясли Инид. Его характер открылся ей с неожиданной стороны: выходит, он может быть жестким, неприступным, не умеющим прощать. И ей стало страшно.

- Откуда ты узнал о Лиз? - Тодд спросил Ронни.

- Я слышал об этом по крайней мере от троих, - ответил Ронни. - Ее видели, когда она выходила из патрульной машины, и слышали, как она обещала никогда больше не ходить в "Келли", особенно с Риком.

- Ну что ж, все ясно, - сказал Тодд. В его голосе звучала горькая решимость: - И нечего тут рассусоливать, все так и было: Лиз ходила туда с Риком, и сколько бы она ни пыталась это отрицать, факт остается фактом.

- А я не верю, что она там была! - воскликнула Инид. - Ну, допустим, была. Если ты настоящий друг, разве ты не должен простить? - Этот вопрос был обращен к Ронни, она умоляла его сказать "да". Но ответил Тодд.

- Я не знаю, - сказал он. - Я правда не знаю.

- А я знаю, - твердо сказал Ронни. - Если бы моя девушка так поступила, я бы перестал с ней разговаривать.

Хотя день был теплым, Инид вдруг стало холодно, она натянула на себя майку. И приняла решение. Ронни никогда не узнает про ту историю. Никогда. Она никогда не скажет ему, что после того жуткого происшествия она несколько дней провела в тюрьме. Думая о своем, Инид на какое-то время забыла про Элизабет.

9

Было утро одного из тех дней, когда Элизабет казалось, что в прежней жизни ее сестра была птицей. За завтраком она без умолку чирикала.

- Ну что, говорила я тебе, трусиха несчастная, что скоро об этом и думать забудут? - заливалась Джессика, уплетая рисовые хлопья. - Никто в школе больше и не вспоминает про тебя с Риком.

- Про кого с кем?

- Ну, я хотела сказать, про меня с Риком. Уже сто лет никто об этом со мной не заговаривал.

- Тебе повезло, Джес. А вот со мной заговаривают. Со мной фактически только об этом и говорят: как я ходила в бар "Келли" и что мы с Риком там делали.

- Кто именно?

- Правда, прямо никто об этом не говорит. Только намеками. Говорят между собой, а когда я подхожу, замолкают. Я просто ходячая затычка для фонтанов красноречия.

- Мне кажется, ты все это выдумываешь.

- Нет, Джес. Мне Инид сказала. Все только и судачат обо мне и Рике. И все этому верят. А в среду в редакции к доске была приколота записка.

Джессика подалась вперед.

- И что в записке? - спросила она, как будто собиралась услышать пикантную сплетню про кого-то совсем постороннего.

- Там было: "Главный редактор Уэйкфилд - в центре всеобщего внимания. Почему молчит газета?"

- Это низко! - возмутилась Джессика. - Ты не главный редактор! Не ты решаешь, что печатать, а что нет.

Элизабет в отчаянии покачала головой:

- Джессика, если честно, иногда ты меня просто приводишь в изумление.

- Лиззи, клянусь тебе, если я услышу, что кто-нибудь про тебя что-нибудь говорит, я ему вправлю мозги.

Элизабет печально смотрела в окно на спокойную воду бассейна. Как было бы прекрасно не ходить в школу, никого не видеть, а просто сидеть возле бассейна целыми днями...

- Может, ты беспокоишься из-за кого-то одного? - с готовностью спросила Джессика. - Скажи мне, и я ему все объясню.

Если бы кто-то мог убедить Тодда Уилкинза, что ничего этого не было! Элизабет почувствовала, что сейчас расплачется. Инид рассказала ей о разговоре на пляже. Тодд слышал эту мерзкую историю во всех подробностях и поверил. Как он мог?

- Нет, - справилась с собой Лиз. - Если человек поверил сплетням, даже не поговорив со мной, мне он не нужен.

- А ты не пожалуешься на меня папе с мамой?

- Джес, ты же знаешь, я никогда не жалуюсь.

Джессика во все глаза смотрела на свою удивительную сестру и чувствовала, как ее переполняет любовь. Она бросилась ей на шею:

- Лиззи, ты просто чудо! Иногда мне кажется, я не заслуживаю такой сестры!

Это была последняя капля, и Элизабет разрыдалась. Она плакала и обнимала Джессику крепко-крепко.

- Ах, Джесси, ты тоже чудо. Ты заслуживаешь гораздо большего. Все тебя любят, как тебя не любить!