Алексей Каплер - Сентиментальная история

Aлексей Яковлевич Каплер

СЕНТИМЕНТАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

Думаю, тот, кто не видел своими глазами наш город в гражданскую войну или в первые мирные годы после нее, и не может представить себе многослойную и многосложную его жизнь в те времена.

Новое и старое, доброе и злое, друзья и враги, идейные революционеры и примазавшиеся к революции темные личности, бежавшие на юг из Питера и Москвы в надежде попасть отсюда за границу деятели царского режима и Временного правительства, рабочие заводов и железнодорожники с окраины, буржуазия и помещики, спекулянты и неизвестно от чего бегущие литераторы и актеры, проститутки в величайшем множестве, и среди них ярко крашенная, видавшая многие виды, хриплая мадам Потехина, известная под именем "бабушки русской проституции",- все смешалось в этом городе.

Семнадцатилетний комиссар полка Сеня Баранов ушел па фронт с гимназической парты и погиб на подступах к нашему городу в боях за советскую власть, сидевший с ним па той же парте Женя Павловский вступил добровольцем в деникинскую армию и был убит там же как белогвардеец.

Столько было боев возле города и в самом городе, столько раз переходил он из рук в руки, что обыватели перестали обращать внимание на артиллерийскую стрельбу и во время обстрелов продолжали жить своей мирной жизнью.

В одном доме, на верхнем - шестом этаже, во время последнего боя за город влетевшим в окно трехдюймовым снарядом была убита семья, сидевшая за столом.

То ли снаряд не разорвался и убил их просто своей массой, то ли разорвался каким-то странным образом - оставив совершенно невредимой горничную, которая в этот момент входила в столовую с суповой миской в руках. Как, посмеиваясь, говорили киевляне - то был снаряд с классовым чутьем.

Формировалась новая власть, восстанавливалась жизнь.

В драматическом театре как ни в чем не бывало снова начали играть все ту же "Черную пантеру" и "Дворянское гнездо", "Осенние скрипки" и "Роман" Шельдона.

В опере, как и прежде, запели Онегин и Кармен и шесть маленьких лебедей стали снова делать те же батманы, плие и фуэте, как при царе Николае Втором (впрочем, как и ныне, в семидесятые годы нашего столетия).

По-прежнему гимназистки прятали под подушками кто фотографии красавца баритона, кто местного тенора со сладким голосом и красивой седой прядью волос.

Возникло и первое кинопроизводство. Помещалось оно во дворе дома, где соорудили стеклянное ателье, так как съемки в те времена производились при дневном свете. Потолок и стены были изнутри закрыты белыми шторами, которые передвигались в зависимости от положения солнца на небе, то вправо, то влево.

Имелся у фирмы один съемочный киноаппарат "ПАТЭ" - огромная махина, напоминающая двугорбого верблюда.

Ручку аппарата, как ручки всех в мире съемочных камер того времени, вращали вручную.

Сложность этого процесса заключалась в том, что крутить нужно было с одной и той же постоянной скоростью - шестнадцать кадров в секунду. Замедление или ускорение приводило к тому, что люди на экране начинали либо метаться с огромной быстротой, либо двигались замедленно, как в воде.

Операторы и киномеханики (у них тоже была забота - вращать ручку своего проекционного аппарата с той же, постоянной скоростью 16 кадров в секунду) привыкли к нужному темпу и автоматически соблюдали правильную быстроту вращения. Бывало, правда, что киномеханик задумается пли отвлечется чем-нибудь, и вдруг, в сюжетно напряженный момент картины, герои вместо погони начинают плавать по воздуху, еле-еле шевелясь.

В таких случаях публика - а основной ее контингент, главные, постоянные, кадры составляли мальчишки-папиросники.- эти кадры начинали яростно стучать ногами в пол и кричать: "Сапожники! Проснись!"

Механик, выйдя из оцепенения, принимался вращать ручку быстрее, чем нужно, и люди на экране неслись как безумные. Зал снова взрывался:

- Портач! Куда гонишь!

Итак, в новом ателье начали снимать первую картину.

Пригласили постановщика - довольно известного в дореволюционном кино режиссера.

Это был высокий молодой человек, одетый более элегантно, чем позволял хороший вкус.

От узкого лба и до самого затылка его густо набриолиненные черные волосы разделялись ослепительно прямым пробором.

Иногда режиссер появлялся на улице в цилиндре и в визитке или во фраке с белой хризантемой в петлице.

В общем, на фоне только что отгремевшей в городе гражданской войны, перенесенных жителями потрясений и голода фигура этого молодого человека выглядела довольно странно.

Сценарий для первой постановки написал Александр Сергеевич Воскресенский, или "Алсер", как его сокращенно называли друзья и знакомые.

Один из первых сценаристов русского дореволюционного кино, Воскресенский был настоящим профессионалом. Он знал кинематограф со всей его немой спецификой того времени и был способным литератором.

В общем, все было бы хорошо, если б не тематика, к которой Воскресенский так прирос, что оторвать его от нее было невозможно.

Тематикой же Воскресенского были драмы из жизни светского, а то и великосветского общества, с обязательной героиней "женщиной-вамп".

Десятки фильмов были поставлены русскими фирмами по сценариям Воскресенского, и бесчисленные варианты "женщин-вамп" разбивали на экранах сердца и семьи порядочных людей, губя направо и налево мужчин и женщин.

Был Алсер Воскресенский красивым человеком с душистой русой бородкой и очень любил женщин.

Нужно признать, что эта его любовь редко оставалась безответной.

Возможно, секрет успеха Алсера определялся тем, что он обычно обращал свои чувства на объекты легко доступные, на дам, для которых любовное приключение было никакой не проблемой.

Однажды, в гостях у знакомого литератора, Алсер стал незаметно от хозяина ухаживать за его женой.

Литератор, однако, заметил в зеркале, что рука гостя лежит на колене жены.

И он сказал:

- Не беспокойтесь, Александр Сергеевич, все, что нужно, я сделаю с женой сам.

Воскресенский, смеясь, сам рассказывал друзьям эту историю и добавлял:

- Подумайте, какой тактичный человек!

И вот перед этим-то Алсером была поставлена кинофирмой задача написать сценарий с социальной темой, по возможности из жизни простых людей.

Воскресенский загрустил, забросил дам и стал думать.

Пусть шутливый тон, в котором я пишу об этом человеке (давно умершем), не создаст у вас, читатель, ложного о нем мнения.

При всех - немного карикатурных - его свойствах Воскресенский был добрым, милым, очень неглупым человеком. Он умел дружить с мужчинами и как-то ласково ладил со всеми своими многочисленными дамами, умело "разводя" их.