Семен Малков - Вертикаль жизни. Победители и побежденные

Но, как это ни парадоксально, ее неожиданная доступность охладила Тёму, поскольку сразу напомнила о том, что о ней болтали и что с самодовольной ухмылкой подтверждал Ян. «Она такая же, как Лора, а может, и того хуже, — с горечью думал он. — Только что крутила любовь с Яном, а теперь как ни в чем не бывало со мной». Вслух же, отстраняясь после долгого поцелуя, спросил:

— А что у тебя вышло с Яном? Поссорились из-за чего-то?

— Да не ссорились мы, — в ее ответе прозвучала досада. — Но что правда, то правда — ничего путного у нас с ним не вышло. — Она помолчала и, как-то загадочно глядя на Тёму, с горечью произнесла: — Он с виду и впрямь герой-любовник. Большой и красивый. Но, как говорят в народе: в ботву ушел. А к тебе, Тёмочка, — улыбнулась, — думаю, подходит другая поговорка: мал золотник, да дорог.

Майя на миг вновь прижалась к нему, но затем отстранилась и, снова став серьезной, со вздохом сказала:

— Уже поздно, и хватит для первого раза. Не то еще зазнаешься, — она лукаво взглянула на немного растерянного ухажера… — У нас с тобой еще есть время.

Расставшись с Майей, Тёма долго не мог заснуть, ругая себя за излишнюю щепетильность. «Ну что это на меня нашло? — недоумевал он. — Ведь не жениться же я на ней собираюсь».

Однако пересилить возникшее отчуждение не смог. Они после этого еще не раз уединялись, но Тёма все портил своими расспросами. Так вышло, когда он узнал, что Майя собирается выйти замуж.

— Не понимаю! — наивно удивился он. — Если ты любишь другого, зачем же тогда изменяешь ему?

— Дурачок ты, Тёмка, — беззлобно огрызнулась Майя. — Он намного старше, да и не люблю я его. — И со снисходительной улыбкой объяснила: — Он театральный режиссер, а я собираюсь сделать карьеру актрисы.

После подобных разговоров, их взаимный пыл угасал, и они расставались, так и не испытав желанной радости. И лишь перед самым отъездом произошло неизбежное.

— Да брось ты, Тёмка, переживать из-за моего замужества. Смотри на вещи проще. Хватит пустых разговоров! — заткнула ему рот жарким поцелуем Майя.

Они сидели в укромном уголке на берегу речки и, взяв инициативу в свои руки, она без лишних слов опрокинулась на спину, увлекая на себя желанного партнера. Без всякого стеснения помогла снять с себя трусики и дала наконец волю своему темпераменту. Когда насладились друг другом до изнеможения, Майя расслабленно произнесла:

— А ты — подходящий парнишка. Правду о тебе мне разведка донесла. Если захочешь, будем и в Москве встречаться. Муж что? Сам знаешь поговорку: муж объелся груш.

Ее цинизм покоробил Тёму. Встречаться с ней он больше не захотел.

С началом учебы время понеслось как на крыльях. Вновь приобщившись в Касимове к актерству, он и в институте вступил в театральную студию, и даже принял участие в постановке пьесы Симонова «Друзья остаются друзьями», которой руководил сам автор. Кроме этого, Тёма, решив пополнить свое музыкальное образование, купил абонемент на концерты в консерваторию. А поскольку и спорт не бросил, то нагрузки у него резко возросли. Тем не менее, набравшись летом силенок, он сумел управиться со всеми своими делами и сдал предпоследнюю, зимнюю сессию без единого «хвоста».

Возможно, успеху в делах способствовало то, что Тёме по-прежнему не везло в любви. За прошедшие месяцы ни одна девушка всерьез его так и не заинтересовала. Как-то на абонементном концерте серьезной музыки он познакомился с красивой блондинкой, оказавшейся студенткой консерватории по классу вокала.

Надо сказать, девушка не очень нравилась Тёме и он принимал ее приглашения на концерты и в компании изредка и лишь потому, что не было другой. Кира не могла не видеть, что ее спутник к ней равнодушен и все же с этим мирилась. Так шло до встречи Нового года в студенческой компании, когда случилась памятная и весьма неприятная для Тёмы история, которую он с удовольствием вычеркнул бы из своей памяти, но она осталась в ней навсегда.

В том году праздничную компанию, как обычно, организовал Юра Гордон. Квартиру предоставил Володя Коржанович, чьи родители отправились отдыхать в зимний санаторий. За исключением Тёмы и его певицы, компания состояла из студентов-медиков. В основном это были друзья Юры, но к ним присоединился также Марик Петляк со своей девушкой.

Программу увеселения составил, естественно, Юра со свойственным ему блеском. После проводов старого и встречи нового года застолье прерывалось для самодеятельного «смотра талантов» и танцев, после чего было запланировано гуляние по центру Москвы. А завершить праздник намеревались на балу в Доме ученых, куда их в два часа ночи должен был пропустить администратор — хороший знакомый Юриного отца.

То, что случилось, сорвало их радужные планы. Все дело было в ревности, обуявшей хозяина квартиры при виде того, как любезничают его девушка Софа и Тёма, которые, разговорившись, обнаружили родство душ. Чтобы разрушить их назревающий альянс, коварный Володька, наполняя рюмки гостей, каждый раз делал Тёме убойного «ерша» из водки с портвейном.

Результат превзошел все его ожидания. Вскоре после полуночи Тёма полностью «вырубился», но как! Сперва он перестал соображать и его начало мутить. Поскольку силы ему изменили, чтобы не испачкать квартиру, Тёму под ручки водили в туалет. Когда же это занятие всем надоело, там его и оставили, о чем вскоре пожалели, так как он каким-то образом заперся, и никто больше туда попасть не смог. В конце концов жертву интриги удалось-таки выманить, но Тёма тут же улегся на диван и уснул мертвецким сном.

Новогоднее веселье было безнадежно испорчено. Особенно жалкий вид был у Киры, которая как неприкаянная слонялась из угла в угол, не находя себе места. О ночном гулянии и походе в Дом ученых теперь никто уже и не помышлял. Все думали лишь о том, что делать с Темой и его несчастной подружкой.

— Вот уж не знал, что ты такой ревнивый осел, — расстроенно бросил Юра Коржановичу, когда тот открыл ему правду. — Все нам испортил! Теперь не до веселья. Надо расхлебывать заваренную тобой кашу!

— Сам вижу, что сглупил. Затмение на меня нашло, — виновато оправдывался Володька. — Я ведь на Софочке жениться хочу. Чего ж теперь делать?

— Чего-чего! Расхлебывать, вот чего, — зло ответил Юра. — Первым делом бери такси и отправь Киру домой. Разве не видишь, как она мучается? Ты профессорский сынок, чай не разоришься!

— Ладно, отправлю, — буркнул Коржанович. — А что делать с Тёмкой? Он, что же, — опасливо покосился на спящего соперника, — так и будет дрыхнуть у меня до утра?

Юра Гордон с усмешкой посмотрел на тщедушного маленького Володьку.

— Не бойся! Как немножко очухается, сразу отвезу его домой. А то он ведь, если допрет — от тебя мокрое место останется!