Дебора Тернер - Гавайская рапсодия

Дрейк тут же подскочил к ней и твердой рукой поддержал ее.

- С вами все в порядке? - спросил он. Нет, не в порядке. Голова у нее кружилась, и ей хотелось думать, что это от голода. Закусив губу, она отпрянула от Сиднея как можно быстрее, но ее обоняние уже уловило его запах, напоминавший аромат мускуса в сочетании с морской солью.

- Все в порядке, - вслух сказала она. - Я просто устала, Он немного сердито фыркнул.

- Вы не ужинали, да?

- Перед приемом я перекусила. Я абсолютно не голодна, - ответила Констанс, стараясь, чтобы ее слова звучали убедительно. Желудок у нее сводило, но не от голода.

- Простите, - сказал он. - Я был не очень внимателен. Сейчас закажу вам в баре что-нибудь на ужин. - Прочитав отрицательный ответ на ее лице, он тут же прибавил:

- Тогда я провожу вас.

Констанс покачала головой.

- Я живу в корпусе для персонала, это довольно далеко отсюда.

- Я провожу вас туда, - настойчиво повторил он.

- Мистер Дрейк... Сидней.., в этом нет необходимости. Служба безопасности здесь безупречная.

- Моя мама, - спокойно ответил он, - никогда бы мне этого не простила. У нее было мало жизненных принципов, но те, что были, она с детства мне вдалбливала. Одно из них - если ты был с женщиной в баре, ты должен проводить ее домой. К тому же вам должно быть известно, что ни одна служба безопасности не бывает безупречной.

Констанс была морально измучена и опустошена. День выдался сложным. Возражать Дрейку было бесполезно, и она покорно согласилась:

- Что ж, хорошо. - И пошла вперед. Сотрудники отеля жили в отдельном здании, специально построенном для этой цели. Комнаты здесь не были такими шикарными, как номера в самом отеле, но интерьеры выглядели современно, мебель была удобной. К зданию шла широкая дорога, по обочинам которой росли экзотические растения с дивными благоухающими цветами, распространяющими свой аромат по всей округе. Над клумбами с цветущими розами склонялись миртовые ветви. Стоял апрель, поэтому вечер был прохладным.

- Здесь довольно красиво, - сказал Сидней. Довольно красиво? По сравнению с некоторыми местами, где ей доводилось жить, это место было просто роскошным!

- За этими деревьями и цветами ухаживает специально приглашенный из Франции профессиональный садовник, - отозвалась она.

Может, Сидней Дрейк прав и она действительно стала придавать слишком большее значение комфорту. Но ей, родившейся в достатке и в девять лет попавшей в нищету, можно простить, что она радуется окружающей красоте.

- Это немного похоже на Данглоу, - послышался сзади голос Сиднея. - Тот же запах, те же цветы и зелень.

- И так же мокро?

- Вам не нравится климат Данглоу? Констанс пожала плечами.

- Я там никогда не жила долго.

- И не хотели бы? - Дрейк помолчал и, не получив ответа, спросил:

- Вы не любите только Данглоу или всю Австралию?

Это было сказано очень мягко, но Констанс почувствовала осуждающие нотки в его голосе.

- Там у меня никого нет, - небрежно ответила она, радуясь, что они уже подошли к корпусу. - Боюсь, дальше вам нельзя. - Она протянула ему руку.

- Увидимся завтра, - улыбнувшись, проговорил Дрейк.

Констанс поежилась - между ними вновь пробежала электрическая искра, яркая и сильная. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы спокойно убрать руку, а не отдернуть ее.

- Это очень сложно, да? - с некоторым отчуждением спросил Дрейк. - Однако, думаю, у нас хватит силы воли не поддаваться этому.

Констанс пораженно посмотрела на него.

- Не притворяйтесь, что не догадываетесь, о чем я говорю. - Уголки его губ изогнулись в слабой улыбке. - Сейчас вы чувствуете то же, что и я.

- Нет! - Этот непроизвольный возглас выдал ее, и Констанс это поняла, поэтому сердито добавила:

- Послушайте, мне совершенно не нужно, чтобы...

- Вы провоцировали меня, - договорил он за нее. - Вы сами знаете, что это так. Может, у меня и есть искушение поддаться соблазну, но не думаю, что это будет разумно.

Констанс видела, что он расстроен, но не столько ее поведением, сколько тем, что понимал, насколько его влечет к ней. Он, сильный и властный, полностью подчинился влечению к женщине, с которой едва знаком, страсти, которую не в состоянии преодолеть. Сидней Дрейк рассматривал свое влечение как слабость и презирал себя за это.

Констанс молча повернулась, вошла в помещение и закрыла за собой дверь. Его откровенность шокировала ее, и в то же время она ощущала опасное и радостное возбуждение, потому что Сиднея, как и она сама, оказался беспомощен перед силой своего физического влечения.

Черт побери, думала она, этот человек определенно становится угрозой моему спокойствию.

К счастью, он здесь всего на четыре дня. За четыре дня ничего не случится.

Когда Констанс открывала ключом дверь в свой номер, в коридор влетела Эвелин.

- Ты не видела Агнес? - взволнованно спросила она.

Констанс резко подняла голову. В голосе ее подруги звучал неподдельный страх.

- Нет. А что?

- О Господи. Я везде искала, но ее нигде нет. Одна из горничных видела ее в саду. А вдруг она убежала?

- Убежала?

Эвелин глубоко вдохнула, стараясь подавить возникшее волнение.

- Да, к отцу. Мне надо найти ее.

- Подожди секунду, я только переоденусь и пойдем вместе.

Пока Констанс переодевалась, она услышала из коридора голос Эвелин:

- Да, моя хорошая, я знаю, что тебе не нравится тут жить. Но пока придется потерпеть.

Затем послышался голос девочки. Она была очень взволнованна.

- Если бы ты разрешила папе вернуться, мы снова жили бы в нашем старом доме.

- Но, милая, мы никогда туда не вернемся.

- Нет, вернемся, и мы можем жить с папой! - закричала Агнес. - Он сам мне сказал! Я слышала. Я не хочу тут жить. Я хочу в Калифорнию, к папе!

Констанс немного постояла в коридоре, затем с болью в сердце вернулась к себе. Бедная Эвелин, в этой ситуации ей никто не поможет.

Наутро, когда Констанс появилась в здании отеля, австралийского переводчика уже не было. Элиз Джерми дала ей ознакомиться с новыми должностными обязанностями и поздравила с повышением.

Сидней Дрейк представил ее всем присутствующим. Мистер Маккуин, министр торговли, принял ее дружелюбно, его помощники и многочисленные подчиненные отнеслись к ее появлению спокойно. Им было все равно с кем работать. Джастин Мюллет прохладно кивнула ей. Тим Карсон смотрел на нее раздражающе пристально.

По регламенту то утро делегация должна была провести на поле для гольфа, и Констанс была приглашена как переводчик.

Сидней тоже входил в группу игроков. Играл он хорошо. Констанс старалась не смотреть на него, не обращать внимания на уверенный поворот его плеч и бедер. Один из помощников японского министра спросил ее, играет ли она в гольф.

- Боюсь, что нет, - ответила она, встретившись взглядом с Сиднеем. Она совершенно не желала демонстрировать свои более чем скромные способности в его присутствии.