Майкл Скотт - Китайская невеста

Президент подался вперед, положив локти на стол.

— Как вы полагаете, Китай согласился бы заключить договор на открытие портов для торговли с нами, так же как с Великобританией?

— Вне всякого сомнения, — ответила Лайцзе-лу, — при условии, что договор будет справедливым.

— Могли бы вы уточнить? — поинтересовался Тайлер.

— Позвольте мне попытаться, — произнес Джонатан. — Если порты Китая открываются для нас, то и мы должны открыть свои порты для Китая. Даже если у него пока нет кораблей, пригодных для дальнего плавания. Тут ставится на карту принцип взаимности, и этот жест Китай наверняка оценит. Если наши граждане получат право посещать Китай, то мы должны открыть ворота и для граждан Китая, и я верю, многие захотят приехать сюда. Но более всего Соединенные Штаты не должны требовать от Китая территориальных уступок. Мы не должны требовать нового Гонконга. Или же права основывать американские концессии в китайских портах, подотчетные лишь американскому правительству. В таком случае не возникнет ненависти к Америке, какую в Китае питают по отношению к англичанам. Честные, открытые отношения принесут Соединенным Штатам дружбу и уважение правителей и народа Срединного Царства.

— Отлично сказано, миссис Рейкхелл, — заявил президент. — Очевидно вам понятны принципы, на которых зиждется наша нация. Как вы полагаете, будет ли Кейлеб Кушинг принят благожелательно, если я назначу его специальным посланником для обсуждения условий договора с императором?

Лайцзе-лу рассмеялась.

— Даогуан неофициально встречался с моим мужем, но ни император, ни его предшественники никогда официально не принимали ни одного иностранца.

— Мы надеемся, что меня он примет.

Глаза Лайцзе-лу загадочно блеснули.

— Вы совершите перед ним поклон кэтоу, господин Кушинг?

— Ну, нет. Разумеется, нет.

Назначенный, но еще не вступивший в должность посланник покраснел.

— Теперь вы начинаете видеть суть проблемы, — сказала Лайцзе-лу и прыснула от смеха.

— Если Даогуан будет благодушно настроен к идее расширения торговли с Соединенными Штатами, — сказал Джонатан, — он назначит специальную комиссию для переговоров с господином Кушингом. И ни при каких обстоятельствах эти переговоры не будут проводиться в Пекине. Господину Кушингу крупно повезет, если ему дозволят пройти в Императорский город.

— Меня интересует, как убедить императора благоприятно отнестись к перспективе торговли с нами, — спросил президент. — Могли бы вы выполнить эту задачу?

— Моя жена могла бы справиться с этим гораздо лучше меня. Я, естественно, буду рад помочь ей.

— Благодарю вас, — Тайлер оглядел комнату. — За сколько времени необходимо уведомить императора?

Лайцзе-лу на мгновение задумалась.

— Если я сразу же напишу Ань Мень и письмо тут же будет отправлено с кораблем Рейкхеллов, отплывающим через каждые несколько дней, мы могли бы последовать через несколько недель. Господин Кушинг и те, кого вы считаете нужным отправить с ним, должны быть к этому времени на борту корабля. Если император согласится — а я не вижу оснований для его отказа, хотя, разумеется, я не вправе говорить за него, — то незамедлительно начнет переговоры.

— Вы предпримите такое путешествие, мистер Рейкхелл? — спросил Тайлер. — Мы оплатим любые расходы, которые вы назовете.

— Совесть не позволит мне предъявить счет Соединенным Штатам, кроме как за проезд господина Кушинга и сопровождающих его лиц, — ответил Джонатан. — В любом случае я собирался отправиться в Китай и по торговым, и по личным делам. К тому же я обязан доставить подарок императору от королевы Виктории. Единственно нужно заранее определить дату.

— Официально назначаю вас, Кейлеб главой делегации, — сказал президент, — детали плавания вы можете обговорить с мистером Рейкхеллом. Теперь относительно подарка. Что следовало бы Соединенным Штатам направить императору?

— Ничего, — с чувством проговорила Лайцзе-лу.

Джон Тайлер с изумлением посмотрел на нее.

— Но вы же сказали, что королева Виктория посылает…

— Коронованные правители могут обмениваться подарками при определенных обстоятельствах, а в данном случае они были бы несколько неуместны.

Немногие отважились бы прервать президента, но Лайцзе-лу бесстрастно продолжала. — Император подумает, что вы хотите подкупить его, и сильно оскорбится. Все богатство мира не заставит его принять ваше предложение. Если вы действительно хотите преподнести ему и всему народу Срединного Царства подлинный подарок, потребуйте, чтобы конгресс принял закон, запрещающий американским гражданам заниматься торговлей опиумом.

Президент не мог справиться с изумлением.

— Вам следовало бы стать политиком, миссис Рейкхелл, — со смехом проговорил Кушинг.

Лайцзе-лу возмущенно посмотрела на него.

— Я видела людей, которых убил этот наркотик. Я видела их страдания, страдания их семей. Я говорю как человек, выступающий за человеческое достоинство, а не как политик!

Джон Тайлер улыбнулся.

— Если бы я мог убедить вас присоединиться к нашей делегации на переговорах, миссис Рейкхелл. Ваше предложение просто великолепно. Я также противник торговли опиумом, но мне и в голову не приходило, что наша страна может как-то повлиять на это. Американский закон скорее всего мало повлияет на обстановку в регионе, но по крайней мере мы покажем пример другим странам. Я поговорю с лидерами демократов и вигов в конгрессе завтра же утром, и не вижу причин, которые могли бы помешать принятию этого закона. Может быть, удастся провести его без голосования. На основе шумного единодушного одобрения.

— В таком случае смею вас заверить, — сказала Лайцзе-лу — император Даогуан заключит договор с Соединенными Штатами.

— Предлагаю продолжить нашу беседу за столом, — сказал президент, вставая. — Мы и так заставили мою жену ждать нас слишком долго. А по тому, как она смотрела на ваше платье, миссис Рейкхелл, уверен, ей очень хочется узнать, где она смогла бы заказать похожее на это.

По мере того как напряжение в супружеских отношениях росло, Руфь Бойнтон обнаружила, что их становится все труднее обсуждать, а это в свою очередь еще сильнее обостряло их. Они с Чарльзом по взаимному молчаливому согласию более не возвращались к экспериментам с занятием любовью, но остались вежливыми, временами даже любящими. Хотя Дэвид все еще гостил в Соединенных Штатах, оба отдавали отчет и задумывались о его существовании и благополучии. Друзья, с которыми оба иногда обедали и посещали театр, не догадывались, что в их отношениях что-то может быть не так. Алан, одержимый сбором наличных средств, необходимых для расширения дела, не замечал, что сын и невестка дрейфуют в противоположных направлениях. Леди Бойнтон имела на этот счет определенные подозрения, но предпочитала держать их при себе.