Марсия Ивэник - Мужчина из ее снов

— Тогда, я думаю, вы не станете возражать, если я провожу вас. — Он шагнул к ней поближе.

Она было подалась назад, но переборола искушение.

— Я полагала, что вы возитесь с протечкой.

Клэйтон вплотную придвинулся к ней и коснулся пальцем ее нижней губы.

— Мне нужно для этого кое-что купить.

Алиса не могла сообразить, о чем они говорят, но отлично понимала, что не о протечке. Жар, идущий от его пальца, казалось, готов был прожечь ей кожу. Она подняла глаза, встретилась с его страстным взглядом и догадалась, что он намеревается сделать, еще до того, как он склонился к ее губам. Он собирается поцеловать ее!

— Я не думаю…

— И не думайте ни о чем, Алиса. — Он отвел свой палец и поцеловал ее в губы. — Просто чувствуйте.

Алиса остановилась на красный свет и мельком, стараясь быть незамеченной, взглянула на человека, сидящего на заднем сиденье. Она никак не могла понять, что расстроило ее более: наглость его, проявленная в этом поцелуе, или то, что поцелуй был так невесом, так нереален, что можно было подумать, будто это лишь ее фантазия. Вот только что она чувствовала на своих губах сладчайший поцелуй из всех, и Клэйтон уговаривал ее не думать, а лишь чувствовать — а секундой позже он уже просил ее подождать, пока он возьмет из комнаты пиджак.

Зажегся зеленый, Алиса тронулась с места, подыскивая место для парковки. По субботам Главная улица всегда запружена толпой и машинами. За последние годы разросся и увеличил свою значимость университет, но Главная улица всегда оставалась Главной. Универмаг “Грэнди” сохранил всю клиентуру, которая оценила его еще в год открытия — 1955; “Сэм Сандвич шоп” по-прежнему славился своей кулинарией; парикмахерская “Клайд” оставалась верна классическим моделям и не променяла его на сумасшедшие изыски модных парикмахеров, экспериментировавших с бритыми головами. Харперский банк был куплен пару лет назад каким-то мощным финансовым конгломератом, но служащие его были все теми же приветливыми, доброжелательными людьми, что принимали чеки Алисы еще в ту пору, когда она получила свою первую работу — оператора автомата с мороженым на “Дэйри Фриз” в то лето, когда ей исполнилось шестнадцать лет.

Около пяти лет назад вблизи университета построили торговый центр, который включал в себя два больших универмага и множество разнообразнейших кафешек и магазинчиков, предназначенных для студенческой братии: пиццерию, магазины пластинок и книг, аптеку, — и еще дюжину лавок, в которых чудаковатые продавцы торговали странной на вид одеждой.

Но Алиса предпочитала делать покупки не рядом с работой, а на отдаленной, но традиционно добропорядочной Главной улице.

Она подрулила к только что освободившемуся месту как раз напротив булочной Анн-Мэри.

— Хозяйственный магазин через четыре дома, — сказала она Клэйтону, указывая налево. — Вон там.

Ей не хотелось, чтобы Клэйтон ходил за ней по пятам все утро, тем более не хотелось сопровождать его, будто влюбленная школьница. Алиса не могла понять, с чего началось глупейшее увлечение Клэйтоном, однако собиралась положить этому наваждению конец прямо сейчас.

Он растерянно взглянул на разноцветье вывесок и витрин:

— Разве вы меня не проводите?

— Мне ничего не нужно в хозяйственном магазине. — Алиса открыла дверцу автомобиля, недоумевая: неужели в его голосе действительно слышались обида и боль? — Я уверена, что вы справитесь с этим самостоятельно.

Не может же, в самом деле, мужчина расстроиться из-за того, что она не пошла с ним бродить вдоль полок со средствами для прочистки труб и клапанов для сливных бачков? Она вытащила из багажника тюк одежды, предназначенной в чистку, и закрыла дверцу. Она взглянула на Клэйтона с недоумением: отчего, черт побери, он выглядит как маленький мальчик, которому только что отказали в покупке очередной пасхальной игрушки?

— Жду вас здесь через час.

И не дожидаясь ответа, Алиса поспешила прочь, пока не передумала и не провела пол утра среди бачков, упаковок с химикатами и слесарного инструмента.

Клэйтон почти с суеверным страхом глядел на стенд, забитый всякого размера и форм трубами. Были здесь трубки, согнутые под углами в сорок пять и девяносто градусов. Были в виде буквы S, и буквы V, и даже буквы Т. Были емкости с вентилями, и накопители, и дроссели. Были и сопутствующие товары: средства чистки и смазки, по меньшей мере пяти типов. Трубы и трубки разнообразной длины достигали потолка. И, будто разнообразия форм было недостаточно, чтобы свести с ума любого, были представлены сантехнические устройства еще и различных размеров.

Клэйтон вздохнул, закрыл глаза, вознес молитву Богу ремонта домашнего инвентаря — и сделал единственное, что представлялось логичным. Он взял с полки несколько кратких инструкций для начинающих мастеров, услужливо разложенных производителями запчастей. Ему вдруг показалось нелепым то, что он, достигнув возраста тридцати четырех лет, ни разу не сделал ничего по дому своими руками.

Получасом позже улыбающийся Клэйтон покинул магазин с сумкой, набитой запасными частями, инструментом, и дюжиной инструкций. Он подошел к машине и поместил свои сокровища на заднее сиденье, где Алиса уже успела разложить взятую из чистки одежду. Закрыв дверцу, Клэйтон покачал головой: кому пришло бы в голову оставить покупки в незапертом автомобиле? Алиса будто призывала на свою голову грабителя. Впрочем, кому придет в голову умыкнуть эти мрачные костюмы грязно-коричневого и похоронно-черного цвета? Если бы кто-то решился на это, то оказал бы услугу молодой женщине.

Она ему нравилась сегодня: уютная, милая и домашняя — в объемном не по размеру свитере, в поношенных джинсах, — вся пахнущая кленовым сиропом и кофе. Он все еще ощущал на своих губах теплоту ее дыхания, ее реакцию на поцелуй, который случился на лестнице их старого дома. У него едва хватило тогда силы воли остановиться на легком поцелуе.

Клэйтон пристально взглянул на запруженный суетливой толпой тротуар. Алисы нигде не было видно. Он стал гадать, в каком из магазинов она может быть, а потом устремился к одному из них. У него не было уверенности, что Алиса — в нем, однако ему сейчас хотелось там быть. От магазинчика шел аромат свежеиспеченных кренделей с корицей: то была булочная Анн-Мэри.

Еще десятью минутами позже Клэйтон остановился возле прозрачной витрины аптеки, за которой увидел Алису. Она читала аннотации, закусив нижнюю губу. Он не возражал бы, если бы эти ослепительные зубки впились по крайней мере в одно из трех частей его тела. Впрочем он не возражал бы против любого прикосновения ее губ. Он вошел: оказалось, она читает один из бестселлеров, которые были выставлены на стенде книжного лотка. Взглянув на нее еще раз со стороны, он поразился: насколько искусительно красива она даже за чтением книг. Он глубоко вздохнул, подошел и встал прямо за ней.