Кейт Уолкер - Рождественская карусель

- Так вы сказали, что помолвлены, чтобы остановить меня?

- Да, для защиты. Я...

Что с ним? Она ожидала совсем иной реакции!

А впрочем... Неужели она надеялась, что, услышав правду, Шон распахнет ей объятия? Если так, то она ошиблась, как не ошибалась никогда в жизни!

- Я испугалась... - робко пробормотала она. Вместо ответа Шон отвернулся.

- Пора подумать об ужине, - произнес он голосом, лишенным всякого выражения - И вот что, Лия...

Он обернулся, и по резкости этого движения Лия поняла, что его ледяное спокойствие - всего лишь маска, под которой кипит испепеляющий гнев.

- В следующий раз, когда вы меня испугаетесь, пожалуйста, не лгите. Просто скажите "нет". Этого достаточно.

С этими словами он вышел из комнаты, и Лии оставалось только последовать за ним.

- Загляните в холодильник - нет ли там чего-нибудь, что вы очень любите. Своим тоном Шон ясно дал понять, что тема несостоявшейся помолвки закрыта. Он не хочет больше об этом говорить, а, если заговорит, она не станет слушать. Не забудьте и кладовку.

Лия почти с ужасом ожидала предстоящего ужина. Но когда Шон распахнул дверцу кладовой, она заметила внутри нечто такое, что заставило ее улыбнуться и немного воспрять духом.

- Острый перец! - воскликнула она. - Обожаю! Чем острее, тем лучше! А чили у вас есть?

- Есть ли у меня чили? - повторил Шон, открывая холодильник. - Как не быть! Слышал бы вас мой брат, то-то бы посмеялся! По его словам, я ем все, что горит. Так что мы с вами вполне подходим друг другу.

"Не обращай внимания! - приказала себе Лия. - Это просто слова, они ничего не значат. Он хотел сказать, что у нас одинаковые вкусы в еде, и больше ничего".

- Раз уж сегодня праздник, стоит переодеться к ужину, - заметил Шон, когда перец уже шипел на плите, в холодильнике остывал салат, на столе стояла бутылка красного вина и все было почти готово. - Признаюсь как на духу: мне не терпится вновь увидеть на вас то красное платье. Я ведь так и не насладился этим зрелищем в полной мере.

- Согласна, если вы наденете костюм, - беззаботно отозвалась она. - Что за удовольствие сидеть в вечернем платье рядом с мужчиной в джинсах? У вас в гардеробе найдется что-нибудь подходящее?

- Кажется, где-то наверху завалялся смокинг, - подхватил ее беззаботный тон Шон. - Постараюсь вас не разочаровать.

- Что ж, тогда бегу переодеваться и наводить красоту!

И Лия вприпрыжку взлетела вверх по ступенькам. Сердце ее пело от радости.

Спасибо Господу за лайкру - алое платье без последствий перенесло все испытания.

"И напор Шона перенесло, когда он хотел во что бы то ни стало стащить его с меня..." - подсказал внутренний голос.

Если на Рождество случаются чудеса, думалось ей, то, может быть, и отец решит вернуться домой! Конечно, она просит у Санта-Клауса слишком многого. Но сама мысль о том, что маме придется провести праздник в одиночестве, была Лии невыносима. Ах, если бы не сломался телефон!

Отогнав прочь грустные мысли, Лия приняла душ и села за макияж. Легкий крем-основа и немного румян изгнали остатки болезненной бледности. Глаза Лия подвела темно-коричневым карандашом, а веки покрыла нежными бронзовыми тенями. Но изюминкой ее макияжа стала яркая помада, подчеркивающая чувственную полноту губ.

Скользнув в алое платье, Лия вспомнила вдруг, как смотрел на нее в этом платье Шон. Можно ли забыть его ласки, поцелуи.., и то, к чему они привели?

"Готова ли я пережить это еще раз?" - спросила она у своего отражения в зеркале. И в глубине фиалковых глаз, в золотистом сиянии зрачков прочла ответ: "Да, готова. Именно этого я и хочу".

Впрочем, Лия не хотела выглядеть точно так, как в тот вечер. У незнакомки, которую Шон принял за невесту брата, волосы были собраны в тугой узел. Сегодня же Лия распустила их по плечам.

Вот она и готова. За стеной замолк шум воды - Шон вышел из душа. Значит, пора спускаться.

Повинуясь внезапному порыву, она бросилась к сумке. Порывшись в боковом отделении, достала затейливо перевязанный сверток - рождественский подарок, предназначенный для кого-нибудь из старых друзей. Ничего особенного - так, пустячок. Но Лия чувствовала, что он подойдет к случаю.

Подарки полагается класть под елку, но елки не было, и Лия положила сверток на угол каминной полки, под сень остролистовых ветвей. За дверью послышались шаги. У Лии заколотилось сердце, словно у школьницы на первом свидании. Обернувшись к дверям, она изобразила сияющую улыбку.

Но улыбка сползла и рот приоткрылся в изумлении, едва она увидела Шона: так прекрасен и величествен был он в темном костюме, белоснежной рубашке и шелковом галстуке. Лия еще ни разу не видела его в таком официальном наряде; на мгновение ей показалось, что это сон.

Она успела забыть, что Шон - не обычный человек. Но теперь вновь увидела в нем недоступную звезду телеэкрана, знаменитого красавца, чьи фотографии украшают журнальные развороты, чье появление на громкой премьере или киноконкурсе становится газетной сенсацией. И этот человек ухаживал за ней во время болезни и даже... Лия вспыхнула при воспоминании о том, как он помог ей вымыться.

- Ну как, я вас не разочаровал? - прервал молчание Шон.

Лия молча помотала головой - избыток чувств мешал ей заговорить.

- Вы меня тоже, - негромко произнес он. Взгляд - как ласковое прикосновение, глаза - темные озера желания. Он взял ее за руку.

- Я почти готов... - Тряхнув темноволосой головой, он оборвал себя на полуслове. - Присаживайтесь. - Он галантно подвел ее к камину. - Посидим немного здесь, выпьем перед ужином. Что вы предпочитаете? Шерри? Или...

- Шерри, если можно, - ответила Лия хрипло и с запинкой, словно разучилась говорить. Казалось, ею снова овладела болезнь: из озноба кидало в жар, из жара - в озноб, руки дрожали, на лбу выступил холодный пот.

Теперь она понимала, что задумал Шон. То, что недавно предлагала и она. Начать сначала, вести себя так, словно они незнакомы и это их первое свидание.

Шон стал расспрашивать ее о детских годах, о книгах, о музыке. Сперва Лия робела и отвечала односложно, но вино и дружелюбие Шона помогли ей расслабиться, и скоро она уже сама задавала вопросы, перебивала Шона и звонко смеялась его шуткам.

- Расскажите мне о своей матери, - попросила она, когда они сели за стол. - Вы говорили, что она очень тяжело переживала уход мужа. Но в конце-то концов утешилась?

- Очень не скоро. Почти двадцать лет она была безутешна. Но наконец встретила человека - кстати сказать, намного моложе себя, - который сумел вернуть ей вкус к жизни. Они поженились в этом году, в августе.

- И вы не возражали?

- С чего бы? Потому только, что он всего на несколько лет меня старше? Какое это имеет значение? - пожал плечами Шон. - Он подарил ей радость - вот что важно, а не то, девятнадцать ему или девяносто. Пусть хоть кому-то из нашей семьи повезет в любви.