Стефен Коллинз - Притяжение

— Ну, тогда у вас есть двойник, который живет в этом же городе, можете мне поверить. Вы как две капли воды похожи на ту девушку, которая играла… как же это называлось? «Орлиный эскадрон». Вспомнила.

— Извините, — повторила Ник, надеясь, что ее соседка замолчит.

— Я всегда мечтала стать актрисой, но эта шлюшка, игравшая в «Орлином эскадроне»… сейчас я не хотела бы поменяться с ней местами. У нее большие неприятности. Вы смотрели новости вчера вечером? Да, ей не позавидуешь.

Ник безумно захотелось уснуть.

— Послушайте, — начала она, попытавшись применить другую тактику, — не могли бы вы разбудить меня перед Гастингсом? Боюсь заснуть и пропустить свою остановку.

— Нет, не могу. Никак.

— Ладно. Хорошо. Извините, — проговорила Ник, не открывая глаз.

— Мы сходим в Грейстоуне, и нас тут уже не будет, когда поезд подойдет к Гастингсу.

Грейстоун. Ник знала, что это последняя станция перед Гастингсом.

— Тогда, пожалуйста, разбудите меня, когда будете выходить. Хорошо?

— Спи, бэби, спи, — проговорила женщина и резко замолчала. Ник хотела поблагодарить ее, но уже засыпала.

Закутанный в шаль кроваво-красного цвета, Джеффри Уайт улыбался Ник. Он смеялся не переставая, пока Ник не проснулась от толчка соседки. Одновременно кондуктор объявил:

— Грейстоун. Подъезжаем к Грейстоуну. Следующая станция Гастингс-на-Гудзоне.

Женщина с ребенком направилась к выходу, затем вдруг обернулась и обратилась к Ник:

— Я ошиблась. Теперь я вас хорошенько рассмотрела. Вы не так уж и похожи на ту мисс «Орлиный эскадрон». Она красивая. Вы тоже хорошенькая, но она красивее вас. Не обижайтесь, дорогая, — сказала она напоследок и, хихикая, удалилась.

Ник смотрела на Гудзон. Бушевал шторм, и река являла собою впечатляющее зрелище. Вспышки молнии озаряли реку фантастическим блеском. Шел сильный дождь.

Ник встала и решительно направилась к выходу. Она знала, что до Гастингса осталось не более двух миль. В окнах замигали огни приближавшегося маленького городка, мимо проплыл кабельный завод, затем показались большие железные ворота, отделявшие платформу от стоянки автомобилей — той самой, где они с матерью несчетное число раз ждали возвращения отца со службы. Под стук дождя, бившего по окну вагона, Ник охватило странное чувство: ей казалось, что она возвращается домой.

Сойдя с поезда, Ник обнаружила, что из-за шторма на улице уже совсем темно. Укрывшись под навесом, она рассмотрела два огонька, которые, должно быть, светились на заднем бампере станционного автобуса-такси, подбиравшего пассажиров, которых никто не встретил. Дождь лил не переставая. Даже пробежав чуть-чуть, Ник вымокла бы до нитки. К тому же похолодало. Она пробежала несколько шагов по направлению к автостоянке. Ледяные капли дождя хлестали по ее лицу. Добравшись, наконец, до автобуса, Ник забарабанила по стеклу. Водитель опустил его на один-два дюйма и недовольно посмотрел на Ник.

— Мне нужно проехать в одно место. — Ник пыталась перекричать ветер. — Но я не знаю точного адреса. Найду его и вернусь.

Шофер пожал плечами и быстро закрыл окно. Ник снова вернулась под навес, затем поднялась по лестнице в помещение вокзала. Заметила будку телефона-автомата. Дверца, сорванная с петли, не закрывалась и со стуком болталась на ветру. Под аппаратом висел справочник, от которого оторвали обложку и часть текста. Ник стала его перелистывать. Последние буквы алфавита отсутствовали, но «у», по счастью, уцелело. Ник водила продрогшим указательным пальцем вверх и вниз по колонкам, начинавшимся с буквы «у», и наконец прочла фамилию Уайт. Скорее всего, это и был адрес Джеффри: Сценик Драйв, 91.

Ник помчалась вниз по лестнице и подбежала к стоянке в тот момент, когда автобус-такси двинулся с места. Она ринулась ему наперерез, провалившись в глубокую лужу и сильно промочив ноги. Автобус остановился, и Ник вошла в него, насквозь промокшая.

— Я ведь предупредила, что вернусь, — сердито сказала она шоферу.

— Полегче, леди, я вас не знаю. Как я мог быть уверен, что вы действительно вернетесь?

— Меня не было всего две минуты, — не унималась Ник. — Вы что, собирались оставить меня здесь, на вокзале?

— Успокойтесь, — лениво отвечал шофер. Он слишком сильно нажал на педаль газа, и автобус быстро поехал вверх по крутому холму, за которым располагался городок. — Куда едем?

— Сценик Драйв, 91, — ответила Ник, проводя рукой по влажным волосам. Она выглянула в окно. Несмотря на дождь, она разглядела библиотеку, полицейский участок, винный магазин. Старенький кинотеатр, свидетель ее первого поцелуя. Они проехали мимо большого костела и стали подниматься на еще один крутой холм по той самой дороге, по которой Ник с матерью всегда возвращались домой.

Усталая, голодная, промокшая и замерзшая, Ник уже подумывала о том, чтобы развернуться и поехать обратно в город.

«Нет».

Автобус двигался навстречу буре, которая набирала силу. Когда они приблизились к табличке с надписью «Ривервью-Мэйнор», за которой простиралась самая красивая часть городка, перед ними упала большая ветка, перегородив дорогу. Шофер стал ее объезжать.

— Чертов шторм, — пожаловался он. — Чертов ураган. Теперь они называют их мужскими именами, вы можете в это поверить?

— Я могу поверить чему угодно, — заявила Ник.

— Лучше бы я остался на Карибском море. Хотя я его ненавижу. Там постоянно бушуют ураганы.

Ник не стала поддерживать разговор на эту тему, обострявшую ее беспокойство за судьбу отца, застрявшего в Сент-Маартене.

Автобус медленно въезжал на холм, затем свернул влево, на незнакомую улицу. Реки дождевой воды текли по обочинам, заливая проезжую часть дороги. Автобус свернул вправо, замедлил ход и остановился.

— Три с половиной доллара, — сказал шофер.

Ник дала ему четыре, открыла дверь, вышла из автобуса и перепрыгнула через водный поток, чтобы снова не промочить ноги. Автобус уехал, и Ник направилась к дому с остроконечной крышей в стиле «Тюдор»; его кирпичные стены блестели от дождя. Плащ Джоанны, как выяснилось, не был водонепроницаемым, и Ник начала дрожать от холода. Она медленно подошла к крыльцу, выгибая шею, чтобы лучше рассмотреть людей, едва различимых за окном столовой.

Занавески были опущены, но не до конца, и сквозь щель Ник увидела группу людей, столпившихся в комнате с чашечками кофе в руках; казалось, им не по себе, они едва разговаривали друг с другом. Ник узнала Барбару — она сидела с бокалом в руке и просматривала газету, а двое детей, мальчик лет двенадцати и девочка лет пяти-шести, сидели за столом, размазывая еду по тарелкам. В комнате было слишком много народу, словно хозяева боялись остаться одни. Ник наблюдала. Девочка немного поела. Мальчик сказал что-то Барбаре, которая, кажется, его не слышала. Она сдвинула очки на лоб, отпила большой глоток из бокала и кивнула. В комнату вошла женщина постарше, проговорила что-то, принужденно улыбаясь, собрала тарелки и вышла. Дети продолжали сидеть почти неподвижно.