Жаклин Монсиньи - Флорис. Любовь на берегах Миссисипи

— А вам нравится жить здесь, вдали от людей? — добродушно осведомился Флорис.

— Ну, как сказать… пожалуй, нравится!

Было ясно, что толстуха боится попасть впросак.

— Вы были на борту «Красавицы из Луизианы»? — напрямик спросил Адриан, подчиняясь внезапному озарению.

Толстуха пристально посмотрела на обоих дворян.

— Чего? Какая красавица?

— Это корабль, который исчез в Мексиканском заливе, — произнес Флорис с притворной грустью.

— А! Нет, не бывала там… Придумают же такое!

Расхохотавшись, толстуха схватила свою корзину с намерением уйти. Флорис удержал ее железной рукой.

— Эй! Пустите меня, грубиян!

Толстуха извивалась в тщетной попытке вырваться.

— Вы знаете, где сейчас мадам де Гонджибурно? — спросил Флорис.

— Ничего я не знаю! Она любит бывать одна… может, поехала на свой остров…

— Что за остров?

— Остров и все! Отстаньте от меня… опоздаю на ужин… ступайте своей дорогой! Может, еще и свидимся! Эй, вы мне делаете больно!

Флорис слегка разжал руки.

— Как вас зовут?

— Зовут-то? Деде меня зовут, молодой господин.

Флорис взглянул ей в лицо. Она замерла, очарованная блеском его зеленых глаз.

— Вы мне нравитесь, Деде… А теперь слушайте внимательно! Если вы знаете мадемуазель Батистину де Вильнев или Батистину Бургиньон… и если ей будет угрожать опасность, дайте нам знать! Мы остановились на постоялом дворе «Серебряный лев», в Новом Орлеане… Вы поняли? Получите щедрое вознаграждение! Запомните это имя — БАТИСТИНА БУРГИНЬОН!

Флорис отпустил испуганную женщину, вскочил в седло и дал шпоры лошади. Маленький отряд безмолвно двинулся в обратный путь. Разговаривать никому не хотелось — каждый предавался своим размышлениям.

В трех лье от Нового Орлеана всадники остановились у кабачка, открытого несмотря на поздний час. Все с жадностью накинулись на еду: капустный суп и черепаховые яйца были проглочены за несколько минут.

Уже пробило полночь, когда отряд вступил в город. Всадники спешились у постоялого двора.

— Спасибо за помощь, Цицерон… Вот тебе пять экю, ты честно их заработал, — сказал Адриан.

Негр переминался с ноги на ногу, не решаясь уйти.

— Если хотеть, мисси… я могу спать под твоей дверью и делать любую работу для тебя и мисси Флориса… Цицерон свободен… накормить и все… больше ничего не надо…

Адриан повернулся к своим спутникам.

— Что скажете, друзья?

Ли Кан с важностью тряхнул косой.

— В обществе Рыбы с Сумрачной Чешуей легче будет пройти долину с двадцатью девятью холмами!

В раскосых глазах китайца блеснул лукавый огонек.

— Гром и молния, барчук! Пускай старина Цицерон остается с нами, мы из него сделаем настоящего украинца!

Негр ответил Федору радостной улыбкой, хотя казак в подтверждение своих слов хлопнул его по плечу с такой силой, что бедняга присел.

— Найдите ему хороший тюфяк, друзья! Только не шумите, чтобы никого не разбудить! — благоразумно заключил Адриан.

А на следующее утро обнаружилось, что исчезла старая Элиза. Из всех обитателей «Серебряного льва» лишь Флорис почти не удивился!

— Посмотрим… Гм… гм… господин или госпожа де Гонджибурно, говорите вы? Гм! Теперь не так-то легко найти… Что вы хотите, колония растет! Гм… гм…

Господин де Карее смущенно покашливал. Флорис изнывал от нетерпения. Он с трудом сдерживал желание пнуть сапогом громадный кадастр, разложенный на столе. Если бы не Адриан, младший брат уже мчался бы галопом по следу Элизы, ибо с помощью этой нити Ариадны легко можно было бы настичь и другую беглянку. Однако молодой граф де Вильнев настоял на своем — сначала следовало собрать все сведения, а уж затем со всей осторожностью приступить к действию. Первым шагом на этом пути стал визит к господину де Каресу: именно на него была возложена королем тяжкая обязанность фиксировать и заносить в кадастр все сделки, имеющие отношение к продаже и покупке земли.

Господин де Карес, водрузив на нос очки, погрузился в свои записи.

— Гм… как же это найти? Нас стало очень много… Судите сами, господа… Население увеличивается благодаря свадьбам и рождению детей… Я уже не могу за всеми уследить… гм… гм… Господи Боже, меня просто в жар бросает… гм… Ведь только в Новом Орлеане нас уже тысяча двести душ, включая три сотни солдат…

— А как же негры? — спросил Адриан.

Господин де Карее посмотрел на графа поверх очков с очевидным изумлением и плохо скрытым упреком.

— Нет, сударь, я не включаю их в число христианских душ… гм… гм… Рабов в городе примерно четыре сотни… Разумеется, на плантациях их гораздо больше…

— Но есть же и свободные негры? — вмешался Флорис.

— Фи! В Новом Орлеане их очень мало, самое большее — сотня… ну-с, а что со вторым именем, которое вы назвали? Гм… канонисса де Недгемн… гм… за протоком Маншак… ничего у меня нет… Впрочем, подождите… Вот, нашел! — воскликнул господин де Карес, сам удивляясь своему успеху.

Флорис сильно вздрогнул. Кровь отхлынула от его щек.

— Вот, смотрите! — продолжал господин де Карес, победоносно ткнув в одну из строк. — Здесь расписалась некая госпожа де Гонджибурно… теперь я припоминаю, эта дама явилась ко мне примерно месяц назад со всеми необходимыми бумагами, доказывающими, что эти земли действительно принадлежат ей… Именно так… Двенадцать тысяч акров между Красной рекой и протоком Маншак… Все правильно! Госпожа де Гонджибурно также предъявила к оплате заемное письмо на десять тысяч туренских ливров [15] Примерно сорок тысяч франков. — Прим. автора. , которые она тут же обменяла на бумажные пиастры [16] Деньги, бывшие в обращении в Луизиане. — Прим. автора. . Я тогда отсутствовал… и эту даму принимал мой помощник, господин Пелюш… но все в полном порядке. У вас имеются какие-то претензии, господа? — с тревогой осведомился господин де Карее.

— О нет, сударь, никаких! — поторопился успокоить его Адриан. — Просто мы разыскиваем одну дальнюю родственницу… Быть может, вы позовете вашего помощника, чтобы он описал нам госпожу де Гонджибурно?

— Конечно, сударь!

Через минуту господин Пелюш уже внимательно вчитывался в запись, имевшую отношение к итальянской даме.

— О да, я прекрасно помню госпожу де Гонджибурно… довольно пожилая женщина… в черном… траур по мужу, как она мне сказала… да-да, весьма пожилая… пожалуй, за пятьдесят…

— За пятьдесят! — вскричал Флорис.

— Да, сударь… полуседая, сгорбленная…

Этого Флорис вынести не смог. Слишком сильным оказалось разочарование. Значит, это был ложный след. Неуловимая Батистина вновь растворилась на берегах Миссисипи.

Задыхаясь, Флорис подошел к окну, чтобы глотнуть свежего воздуха. Вдали виднелись сверкающие воды реки. Вот уже три дня каждое утро слышался глухой рокот, идущий со стороны океана. Жителей города крайне нервировал этот необычный шум.