Жаклин Монсиньи - Флорис. Любовь на берегах Миссисипи

Флорис достаточно увидел и услышал. Он сделал знак Босси, и они заторопились к реке.

Пробираясь сквозь заросли тростника, Флорис пытался привести в порядок свои мысли. Если колонисты поднимут мятеж, он, разумеется, хотел бы к ним присоединиться; однако молодой человек смутно сознавал, что восстание заранее обречено на провал.

Изумрудный взор Флориса блуждал по величественной глади реки; вдали, до самого горизонта, расстилались поля индиго.

— Мисси Флорис, а что, если приходить эспаньольцы — быть плохо? — спросила едва поспевавшая за Флорисом Босси.

— Не знаю, Босси! Мне кажется, что неведомый гигантский механизм уже запущен… Эта страна такая красивая, Босси… такая красивая!

Тупая боль пронзила тело Флориса.

— Да, мисси Флорис, очень красива, а когда Босси свободная, она быть еще красивей!

Улыбнувшись, молодая негритянка ощупала спрятанный под корсажем документ. Флорис обернулся и с силой встряхнул девушку.

— Ты свободна… понимаешь… свободна! Эти поля свободны… это небо свободно… слушай меня хорошенько, эта страна тоже будет свободной…

И Флорис быстро зашагал вперед. Босси вприпрыжку побежала за ним. Вскоре показалась хижина. Вокруг было тихо и пусто. Флорис тихо позвал:

— Батистина… это я… Батистина…

Никто не ответил.

Охваченный тревогой, Флорис распахнул дверь. Хижина была пуста.

Флорис оттолкнул Босси. Как сумасшедший он помчался к реке и тут же наткнулся на Вальмира и Людовика, возвращавшихся с рыбной ловли: на связке болталось несколько рыбок.

— Что… что… где Батистина? — пробормотал белый, как простыня, Флорис.

— А разве ее нет в хижине? — удивился Вальмир.

— Нет… а Жанно?..

— Странно… они как раз сидели в развалюхе, когда мы отправились порыбачить, правда, Вальмир? — сказала Людовик.

Флорис не заметил, с какой нежностью девица обращалась к акадийцу. Вместе с молодыми людьми он отправился на берег; по дороге он нетерпеливо объяснял:

— Нет, нет, хижина пуста, и…

Пронзительный визг прервал речь Флориса. Верещала Босси: она обнаружила Жанно, уснувшего под цветущим мангровым деревом. Жорж-Альбер и Маринетта с серьезным видом обмахивали повязку раненого, чтобы на нее не садились мухи. Обе обезьянки образцово исполняли свою миссию сиделок; вид их был на удивление серьезен.

Услышав крик Босси, Жанно вздрогнул и открыл глаза.

— Не бойся! — произнес молодой негр.

Босси не могла оторвать взгляд от культи Жанно. Подошли Вальмир и Луиза. Они представили бывших рабов друг другу. Жанно восхищенно улыбался. Босси была сдержана.

— Это он отрубать себе руку? — шепотом спросила юная негритянка.

— Да… заботься о нем как следует, он настоящий герой Луизианы! — Также шепотом ответил Флорис.

У Жанно был тонкий слух.

— Это ты гелой, Флолис… без тебя Жанно плопадать… Если бы Флолис не кличать: «Свободу, свободу для негла…» Ах! Как это плекласно! Как плекласно… все кличать: «Свобода»…

Жанно пустился в пространные объяснения, энергично жестикулируя здоровой рукой. Флорис был одержим одной мыслью. Дружески похлопав по плечу молодого негра, он прервал его словоизвержение.

— Скажи, старина, куда девалась Батистина?

— Маленькая плинцесса идти купаться туда!

Жанно указал на излучину Миссисипи, скрытую за рощицей зеленеющих молодых дубков.

— Она с ума сошла, там же полно крокодилов! — кричал Флорис, мчась в указанном направлении.

Вальмир хотел последовать за другом. Луи удержала акадийца.

— Оставь их, Вальмир… Ему всегда приходится бегать за ней… пусть они побудут вдвоем!

Высокие стебли тростника стегали его по лицу, однако Флорис не чувствовал боли. Каждую секунду он ожидал услышать крик Батистины, пожираемой аллигатором.

— Беспечная… безмозглая… безответственная!

Эти слова обжигали губы Флориса. Он задыхался от стремительного бега. Сердце его неистово билось. О! Сейчас он вложит этой безмозглой девчонке хорошую порцию мозгов. А может, она решила потихоньку исчезнуть? Флорис вдруг вновь припомнил все свои старые обиды. Только что пережитый им страх породил множество несправедливых упреков. Выскочив на берег, он увидел покрытый зеленой травкой пригорок, круглый, словно пушечное ядро. Он уже открыл рот, чтобы позвать Батистину, но внезапно замер: крик застыл у него в горле. Постояв немного, он улыбнулся, растроганный, смущенный, зачарованный.

Батистина плескалась в прозрачной воде. Совершенно обнаженная, она стояла к нему спиной. Флорис не мог оторвать взгляд от восхитительного изгиба ее бедер. По сверкающей, словно перламутр, коже алмазными капельками стекала вода. За время страшной болезни Флорис забыл, как Батистина была хороша, тонка и изящно сложена.

В небе пролетала стая бекасов. Развернувшись к берегу, Батистина подняла голову. Заметив Флориса, она вскрикнула и мгновенно погрузилась в воду по самую шею.

— О! Так ты давно стоишь здесь! — упрекнула его Батистина.

— Да, а с твоей стороны весьма неосторожно уходить купаться одной, если… если…

Флорис уже и сам не знал, что он хотел сказать. Он сошел на берег и приблизился к воде. На плоском камне лежала одежда Батистины.

— Уходи, дай мне одеться… я тебя догоню!

Флорис покачал головой.

— Нет… сначала ты верни мне то, что принадлежит мне!

Услышав такое заявление, Батистина широко раскрыла глаза: она сделала вид, что ничего не поняла. Ей удалось подавить нервную усмешку. Флорис быстро скинул кафтан и штаны. Батистина отвернулась и побежала, желая поскорей достичь глубины. Флорис бросил свою одежду рядом с платьем Батистины. Устремившись к воде, он с размаху погрузился в нее; этот юный широкоплечий мужчина пылал неистовой страстью: жизненная сила била в нем ключом.

Несколько могучих взмахов руками — и он настиг Батистину. Она рванулась вперед: дно ушло у нее из под ног. Флорис подхватил ее. Он ощутил прикосновение ее нежной холодной кожи к своей. Все его обиды мгновенно улетучились. Словно водоросль, она извивалась в его объятиях, но он крепко держал ее. Руки его задержались на гибкой талии. Оттолкнув его своим шелковистым бедром, она тихо вскрикнула:

— Флорис, нет, Флорис!

Он улыбнулся. Пальцы его подцепили тонкую цепочку.

— Отпусти меня, Флорис… отпусти! — возбужденно смеясь, запротестовала Батистина.

Вместо ответа он потянул цепочку на себя.

— Маленькая воровка… — бормотал он, — так, значит, ты явилась ночью за этим медальоном… могу я узнать почему?

На лукавом личике Батистины мелькнула хитрая улыбка.

— Потому что мне очень захотелось, Флорис…

На это ему было нечего ответить. Все просто и ясно, никаких сложностей. Действительно, как это он сам не догадался. Ему следовало лишь чуть-чуть подумать. Ей захотелось, и она взяла медальон. В этом была вся Батистина. Шумно фыркнув, подобно тюленю, он с головой ушел под воду. Батистина больше не пыталась вырываться. Флорис сжимал в руке цепочку с железным медальоном — талисманом королевы Гузрати, старой повелительницы цыган. Сидя в воде, он принялся пускать пузыри; прижавшись щекой к юной упругой груди Батистины, он ощутил приятную свежесть ее золотистой кожи. Он чувствовал, как от прикосновения его губ ее розовые соски становятся твердыми. Флорис вынырнул, чтобы набрать побольше воздуху. Тяжело дыша, они смотрели друг на друга. Флорис вновь сжал Батистину в объятиях.