Тереза Крейн - Райский уголок

На кухне кипела вода. Она вылила содержимое кастрюль в ванну и, наполнив их вновь, поставила на плиту.

Двигаясь как автомат, Рейчел достала полотенце и одеяло, которое набросила на плечи в тщетной попытке согреться. Наполовину недопитая бутылка виски стояла на шкафу для посуды. Быстрым движением она откупорила ее и отпила прямо из горлышка. Затем, все еще не выпуская бутылку из рук, она побродила по комнате в поисках сумочки, и наконец нашла ее на полу под сваленной в кучу одеждой. Она извлекла из нее бутылочку с настойкой, долго смотрела на нее, потом запрокинула голову и залпом выпила содержимое. От горечи у нее появились позывы к рвоте. Она стояла, пытаясь унять тошноту. Затем медленно и методично, будто в нее вселилось некое бесстрастное существо, она возобновила приготовления.

Спустя полчаса она сидела в кресле у камина, бутылка виски стояла рядом с ней. Перед камином находилась наполовину наполненная ванна. Рейчел наблюдала за тем, как клубы пара, поднимавшиеся с поверхности воды, исчезают в дымоходе. Несмотря на теплый халат и наброшенное на плечи одеяло, она вся дрожала. В тишине тикали часы. Она ждала.

Это началось не сразу. Сидя в ванне, она почувствовала приступ резкой боли, потом еще один, и лишь только потом засочилась кровь. Она лежала до тех пор, пока вода не стала неприятно холодить. Тогда, преодолевая сильную боль, она выбралась из ванны и вытерлась, дрожа всем телом, с трудом натянула на себя широкую хлопчатобумажную ночную сорочку и, перепуганная, легла в постель. Боль не стихала пугающе долго. Медленно тянулись часы — а может быть, дни или целая вечность, — до тех пор, пока неожиданно когти неумолимой и безжалостной агонии не вцепились в нее и не начали разрывать ее на части. Кровь была повсюду. Несмотря на предупреждение и собственную предусмотрительность, она не была готова к этому.

За окном стемнело. Когда боль несколько стихла, ей удалось включить лампу. Огонь в камине погас, комнату окутала прохлада. Стиснув зубы, Рейчел с трудом вновь развела огонь. Она ужасно замерзла.

Наконец наступило некоторое облегчение. Совершенно разбитая, напуганная, одинокая и всеми заброшенная, она добрела до постели, обливаясь слезами. Когда новая волна жестокой боли охватила ее, она не смогла пошевелиться. Она истекала кровью прямо там, где лежала. Кошмар продолжался, и ему не видно было конца. Она совершенно потеряла счет времени. Почти вне себя от боли, потрясения и потери крови, она впала в бессознательное состояние.

Когда она очнулась, было очень темно и невыносимо холодно, Рейчел не имела понятия о том, сколько времени лежала так. Сквозь открытую дверь она увидела остывающие угли в камине и слабый свет лампы.

С неожиданной и ужасающей ясностью она поняла, что может умереть, предоставленная самой себе.

Несколько минут она лежала, думая об этом. Однако ее сознание мутилось, и она была не в силах сосредоточиться даже на такой страшной мысли. Все путалось у нее в голове. Что подумает Тоби, увидев, как она выглядит? Тоби… Тоби, ясноглазый, светловолосый, подшучивающий над ней. Он увидит, что она плачет, и по-братски обнимет ее…

— Зачем ты так переживаешь из-за матери? Посмотри на меня: у меня никогда ее не было — и я не пропал.

Тоби, такой красивый в форменной одежде, он с таким достоинством носит военную форму цвета хаки. Боже, какие глупые слова. Уходите. Оставьте меня. Она должна думать. Она должна думать.

Рейчел погрузилась во тьму, точно в морскую пучину. Она опускалась на дно, потом поднималась на поверхность, испытывая головокружение. Она ничего не чувствовала, только слабую, пульсирующую боль, которая, казалось, настигала ее из далекого далека, не причиняя ей неудобства. Думать о чем?

Тоби…

Номер…

Коротким отчетливым эхом он отдавался в ее сознании. Три, девять, два.

Невероятным усилием воли она сосредоточилась на номере телефона. Три, девять, два. Номер телефона Тоби. Помощь… Тоби поможет… Он знает, что делать.

Три, девять, два…

Она потянулась к телефону, который стоял у постели. В трубке щелкнуло, но тщетно — она не помнила номер коммутатора. Ради всего святого, какой же там номер?

Она вновь погрузилась в холодную, таящую в себе адские муки темноту, которая поджидала ее, чтобы сомкнуться над головой подобно ледяным водам океана. Потом очнулась, чтобы ощутить новые мучения и почувствовать, как из нее хлынула кровь. Агония, что вернула ее из небытия, на долю секунды прояснила ее сознание, и тут она вспомнила.

Вспомнила номер коммутатора, и вновь потянулась к телефону. Казалось, прошла вечность, прежде чем ответила телефонистка.

— Бейзуотер, три, девять, два. — Голос Рейчел звучал неровно, но достаточно отчетливо. Обхватив телефонную трубку и натянув на себя одеяло, она свернулась клубочком. Где-то далеко все звонил и звонил телефон. Никто не отвечал.

— Боюсь, никто не берет трубку. — Голос телефонистки, усталый и безучастный.

— Пожалуйста, попытайтесь еще. Я уверена, там кто-нибудь есть. Это очень важно.

Гудки, гудки, гудки и, наконец, голос, сонный и взволнованный.

— Алло, алло, кто это?

Дафни…

Разочарование.

— Алло? Кто это?

— Дафни… Это Рейчел. Рейчел Пэттен…

— Рейчел? Что случилось? Сейчас три часа утра…

— Прости. Я не могу объяснить. Прошу тебя… Тоби дома?

— Нет. — В голосе легкое раздражение. — Мне очень жаль. Он уехал на север на пару дней и вернется лишь завтра. — Она ждала. Рейчел молчала. У нее побелели костяшки пальцев — с такой силой ее рука сжимала трубку. — Рейчел? — Теперь в голосе Дафни звучала неуверенность. — Что случилось?

Слезы слабости и страха ручьем стекали по щекам Рейчел. Она чувствовала их тепло на своей холодной коже. Силы покидали ее. Она не могла говорить.

— Рейчел! Ответь мне! Что случилось? — Эхом звучал металлический, холодный, нереальный голос. Положив трубку точно на рычажки, Рейчел перевернулась на бок, подтянув колени. Слезы капали на подушку. Кровь по-прежнему сочилась, горячая и липкая. Боль не ослабевала.

Дафни несколько минут стояла с телефонной трубкой в руке. В холле было прохладно. Единственная лампочка на площадке, которую она включила, подбежав к телефону, бросала мрачный свет на лестницу. Мирно тикали большие напольные часы. Что на сей раз затеяла Рейчел?

— Что-нибудь случилось, мадам? — Паркер, взъерошенная ото сна, непривлекательная на вид, закутанная в халат, напоминавший, скорее, лошадиную попону, стояла у подножия лестницы, протирая глаза.

— Нет, ничего. То есть… — Дафни покачала головой, все еше не пробудившись ото сна и не придя в себя от потрясения. Услышав пронзительно-громкие звонки в столь поздний час, она была уверена, что с Тоби случилось что-то ужасное. И этот страх пока не прошел. Она осторожно опустила трубку.