Тереза Крейн - Райский уголок

— Видишь ли, тропа несколько… — он улыбнулся, стараясь смягчить то, что собирался сказать, — я бы сказал, просто головокружительная. Я бы не хотел, чтобы ты чувствовала себя неважно во время подъема.

Филиппа открыла было рот, благодарная ему за то, что он облек в слова все ее подозрения и страхи, которые она испытывала со времени вчерашнего разговора.

Хьюго вновь потянулся к кувшину.

— Сэнди никогда не принимает в расчет то, что не каждый обладает железными нервами. Она сама порхает по этой тропе точно по Оксфорд-стрит. Далеко не каждый может справиться с этим.

Филиппа резко захлопнула книгу и спустила ноги на пол.

— Со мной все будет в порядке. — Она весело и беззаботно улыбнулась.

Хьюго потянулся.

— Пусть тебя не мучает совесть, если тебе это дело не по душе.

— Я уверена, что справлюсь.

Хьюго залпом выпил апельсиновый сок.

— Ну, а теперь настало время сыграть пару сетов перед обедом…

Спор, возникший между супругами, не раз готов был перерасти в ссору. Но Дафни Смит оставалась невозмутимой. Сложив руки на коленях, она посмотрела на мужа и в очередной раз отрицательно покачала головой.

— Нет, Тоби. Извини, но нет. Я не доверяю этому человеку и его проекту. Не стоит рисковать добрым именем Андерскоров ради авантюры такого… — она колебалась, подыскивая слова, — …сомнительного происхождения.

Амос Тобайес Смит уютно устроился рядом с ней в своей колыбельке, драпированной шелками. Крошечные кулачки судорожно подергивались; он засыпал.

— Дафни, ради Бога, ты не понимаешь, о чем говоришь! — Тоби был далек от того, чтобы помнить сейчас о такте и хороших манерах, встретившись со стальной решимостью Дафни. Он и представить себе не мог, что, начав этот разговор, обнаружит совершенно непреодолимое препятствие. И то, что он столкнулся с твердым, непоколебимым и, по его представлению, неоправданным упрямством, приводило его в ярость, которая не знала границ. — Проект вполне достоин уважения. Да, в этом есть риск — но возможно ли получить значительную выгоду, если ты не готова обдумать…

— Должно быть, многие американцы до недавнего времени думали точно так же, — сухо заметила Дафни.

Он проигнорировал ее замечание.

— Чарльз и Гринхэм абсолютно уверены, что они могут…

На сей раз она прервала его, слегка повысив обычно спокойный, приятный голос.

— Тоби, не стоит об этом говорить. Ты можешь спорить до бесконечности. Я много раз принимала сторону твою, а не отца, и ты об этом знаешь. Но не теперь. Я никогда не любила Чарльза Феллафилда. Мистер Гринхэм мне тоже не нравится, и я не доверяю ему.

— На каком основании, позволь спросить? — Тоби поджал губы, его лицо раскраснелось от гнева.

Она промолчала.

Тоби повернулся и зашагал к камину. Остановился, нетерпеливо барабаня пальцами по каминной полке.

— Женская интуиция, о существовании которой предполагают некоторые? — Интонация, с которой он произнес эти слова, была опасно близка к презрительной насмешке.

Дафни вскинула голову.

— Называй, как хочешь. Просто я абсолютно уверена, что это не тот человек, которому можно доверять…

Тоби резко повернулся, готовый взорваться гневом.

— У тебя нет никаких оснований верить во всякую чушь!

Дафни упрямо поджала губы и промолчала.

Тоби наклонился над ней, опершись руками о подлокотники кресла. Его лицо оказалось в нескольких дюймах от нее. Голубые глаза сверкали злобой.

— Ты встаешь на сторону отца? В чем дело? Боишься огорчить старика? Или боишься, что он перестанет безумно любить нашего ребенка? Ты намерена уступать каждому…

— Тоби, прекрати ! — Она отстранилась от него; в ее голосе звучало искреннее страдание.

В наступившей тишине было слышно его тяжелое дыхание, Он распрямился и вернулся к камину, явно старясь взять себя в руки.

После долгого и тяжелого молчания первой заговорила Дафни. К ее чести, она полностью овладела собой.

— Тоби, послушай меня. Ты прекрасно понимаешь, как несправедлив ко мне сейчас. Я достаточно часто голосовала за тебя против отца, когда верила в то, что ты хотел сделать. Но сейчас я знаю — я чувствую, — что это неверный шаг. Несмотря на кризис, дела в магазинах идут хорошо — возможно, не так хорошо, как мы надеялись, но при сложившихся экономических обстоятельствах это вряд ли удивительно. Невзирая ни на что наш бизнес растет. И вкладывать деньги в этот рискованный проект, по моему мнению, было бы несерьезно, если не сказать безумно. Я не могу передумать только потому, что этого хочешь ты. Я бы многое отдала, чтобы доставить тебе удовольствие, ты знаешь это. Но момент слишком важный. Называй это женской интуицией, если тебе угодно. Называй, как хочешь — но мне этот человек не нравится, и я не доверяю ему. Насколько я могу понять, весь его план заключается в том, чтобы получить разрешение на строительство домов, используя, как говорится, сомнительные средства. Что касается Чарльза Феллафилда, то он, как мне кажется, просто глупец, и при этом скряга.

Тоби резко повернулся на носках, чтобы взглянуть на жену.

— Ты намекаешь?..

— Я ни на что не намекаю! — оборвала она его. В кроватке зашевелился ребенок, как бы протестуя против их ссоры. — Тоби, ты имеешь хоть малейшее представление о том, как мой отец работал всю жизнь, чтобы создать компанию Андерскоров? Сейчас слишком опасный момент — я не рискну ни одним пенни из денег Андерскоров на этот сумасшедший проект независимо от того, какой доход он мне обещает. Тебе придется принять это как данность. Нет никакого смысла вкладываться в проект, который может потерпеть фиаско. Ради Бога, дорогой, — она умоляюще протянула ему руку, — разве мы не достаточно с тобой имеем?

— Нет, — сухо ответил Тоби. — Недостаточно. У меня есть хороший бизнес, но он медленно растет. Слишком медленно. Если бы мы сорвали большой куш с помощью проекта Гринхэма, мы могли бы вложить вырученную сумму в дело Андерскоров и…

— Нет. — Это был ее окончательный ответ.

Он стоял, слегка покачиваясь с пяток на носки, сцепив перед собой пальцы рук. Дафни смотрела на него. Тоби Смит уже не был очаровательным молодым человеком. Его лицо приобрело квадратную форму и возмужало, а сам он был стройным и сильным. Зрелость и отцовство сделали его привлекательным, более привлекательным, чем когда-либо. Она понимала вне всяких сомнений, что была не единственной, кто так считал. Она спокойно относилась к его интересам и делам, которые не касались их супружеских отношений, подавляя в себе чувство обиды или ревности. Он был всегда безупречно осмотрительным. Она давно приучила себя к мысли о том, что этого должно быть достаточно, учитывая те обстоятельства, с которых начиналась их совместная жизнь. Они сумели заложить твердую основу, которая была крепче, чем та, которая строилась только на любви. И рождение их малыша служило тому доказательством. Тоби совершенно искренне обожал мальчика. С его появлением они стали ближе друг другу, чем когда бы то ни было. Но было еще нечто, что сблизило их еще до рождения маленького Амоса. Они вместе ухаживали за Рейчел, и лишь одни они были посвящены в ее тайну. Все шло хорошо.