Юлия Снегова - Научи меня любить

Лиза, ничего не видевшая вокруг себя от слез, протянула руку старику. Сейчас она просто не могла противиться его последней воле. Она почувствовала, как ее ладонь легла в ладонь Николая, сумела разглядеть улыбку на лице старика и, не понимая, что делает, выбежала из комнаты.

Закрывшись у себя, девушка упала ничком на кровать и дала накопившимся слезам выплеснуться наружу. В голове стоял болезненный гул. Потом, когда она обрела способность думать, Лиза попыталась осознать, что же с ней только что произошло.

«Все просто хуже некуда, — в отчаянии подумала Лиза, — князь умирает. Коля в шоке. А я, кажется, опять влипла».

Лизу все сильнее и сильнее охватывало чувство нереальности происходящего.

Как в семнадцатом веке, умирая, князь завещал им пожениться. И ведь не отказаться. Она стольким ему обязана. А с другой стороны, стоит ли отказываться? Возможно, они и в самом деле созданы друг для друга. «Что-то я уже ничего не понимаю». — Лиза сжала виски, пытаясь привести свои мысли и чувства в порядок.

— Вот ты где, а я тебя искал, — это Николай появился в ее комнате. — Ты плакала? — Лиза кивнула. — Я даже знаю из-за чего. Тебе кажется, что тебя опять заманили в ловушку. В конце концов, если не хочешь, можешь не выходить за меня замуж. Никто не может тебя заставить.

— Но я обещала. И потом, дело не только в ловушке. По-моему, твой дядя слишком хорошего мнения обо мне. Для своего наследника он мог бы выбрать кого-нибудь получше, чем девчонка без роду, без племени и с сомнительными нравственными принципами.

— Лиза, перестань. Мой дядя прекрасно разбирается в людях. У него удивительно развита интуиция. И потом, — Николай помолчал немного, словно собираясь с силами, — сам бы я никогда не решился на этот шаг… — Лиза удивленно смотрела на Николая. Ей и в голову не приходило заподозрить его в нерешительности. — А раз дядя нас благословил, значит, так и надо. К тому же, — Николай сделал глубокий вдох и побледнел, — я думаю, — он опять замялся, — я думаю, что люблю тебя… — он беспомощно взглянул на Лизу.

Лиза поняла, что это признание лишило Николая последних сил. Она испугалась, что сейчас ему станет плохо с сердцем или разыграется новый приступ мигрени. Лиза с трудом поборола в себе желание сбегать за стаканом воды с сердечными каплями.

— Любишь? — только и спросила она. — Очень хорошо, значит, хотя бы для тебя что-то прояснилось. Коля, ты меня извини, но, по-моему, нам всем сейчас надо отдохнуть, — Лиза не в силах была продолжать этот разговор.

— Да, ты права. Ложись, поспи немного.

— А ты? — спросила Лиза, чувствовавшая страшный упадок сил.

— А я попробую подремать на диване в гостиной, — Николай ласково коснулся губами ее волос и вышел.

Лиза опустила веки и сразу провалилась в глубокий, тревожный сон. Она увидела себя бредущей сквозь густую серую мглу. Она не могла бы сказать, куда и зачем идет, но знала, что ее неодолимо влечет к чему-то вдали. Потом в ее сне появилось мужское лицо, которое она видела так близко от себя, что не могла различить его черт. Она видела лишь светлые глаза, казавшиеся до боли знакомыми. Она понимала, — что если вспомнит, чьи это глаза, то все непонятное тут же прояснится, но, как ни старалась, не могла ничего вспомнить. Вдруг она услышала крики и топот ног. Лиза понимала, что тоже должна бежать куда-то, но словно какие-то оковы связали ее, она не могла сдвинуться с места.

С трудом Лиза приподняла тяжелые веки. Она продолжала слышать крики и несколько мгновений пролежала, не понимая, спит она еще или нет. Сквозь опущенные жалюзи пробивался бледный утренний свет. Вдруг страшная догадка выбросила Лизу из постели. Она накинула на себя какую-то одежду и сбежала вниз.

Дверь спальни князя была распахнута. Около нее молчаливо стояли люди с окаменевшими лицами. Аня плакала. Стараясь ступать как можно тише, Лиза подошла к двери. Она увидела, как из комнаты вышел человек в белом халате, с лицом, измученным бессонной ночью. Не говоря ни слова, он развел руками. Елена громко вскрикнула и прошла в спальню. За ней, ошеломленная горем и страхом, проследовала Лиза.

Князь лежал очень прямо, с лицом, поднятым кверху. Голубоватые веки закрывали его уже невидящие глаза. До самого подбородка он был накрыт одеялом, и контуры его тела лишь слабо проступали сквозь тонкую шерстяную ткань. У его ног на полу сидел Николай. Он не сводил глаз с лица князя, будто старался навсегда запомнить его.

Князь умер под утро, отпустив сиделку поспать. Всю жизнь он старался не причинять людям лишнего беспокойства.

Похоронили его на кладбище возле русской церкви. Отпевал князя отец Михаил, который исповедовал его перед смертью. На похороны пришло так много народу, что все не уместились в маленькой кладбищенской церкви. Лиза от горя почти ничего не видела и не слышала. Пожалуй, впервые переживала она утрату близкого человека. Когда умерла ее мама, она была еще слишком мала, чтобы осознать утрату. Теперь же ей казалось, что она осиротела по-настоящему. Она искала глазами Николая и не находила. Он нес гроб, и Лиза не видела его за толпой людей, пришедших проститься с князем. Лиза знала, что никто кроме Николая, не сможет утешить ее в эту минуту. Ей не хотелось ни с кем разговаривать. Она поспешила затеряться в толпе незнакомых людей.

Поминки Лиза запомнила как постоянную смену лиц. Небольшой дом не мог вместить всех пришедших. Люди стоя выпивали, съедали что-нибудь, пожимали Николаю руку и уходили. Лиза вместе с другими женщинами помогала на кухне. По русскому поминальному обычаю Роза напекла блины. Она выглядела совершенно убитой горем. Всхлипывая и вытирая краешком передника покрасневшие глаза, пожилая кухарка жалобно причитала:

— Дева Мария, как же хозяина жалко! Такой сеньор был хороший, обходительный. И кому же я теперь русский борщ варить буду?

За день до похорон приехал отец Николая. Андрей Сергеевич Меньшиков был родным племянником князя, но особой близости между ними никогда не было. Вот уже много лет Андрей жил во Франции с женой-француженкой и с детьми, говорившими только по-французски. Он даже фамилию свою произносил на французский лад: «Меньшикофф».

Господин Меньшикофф появился в элегантном черном костюме, поцеловал руки Марье Степановне и Елене, обнял сына и закрылся в кабинете князя вместе с его нотариусом. Николай отказался к ним присоединиться.'

— Меня сейчас абсолютно не волнует все, что связано с завещанием, — сказал он Лизе.

На Лизу отец Николая не обратил внимания. Возможно, он принял ее за кого-то из прислуги. Лизе этот вежливый и холодный господин не понравился.

— Ну что ж, — сказал господин Меньшиков Николаю, после того как изучил завещание старика, — тебя можно поздравить. — Николай болезненно поморщился. — Извини, — поправился его отец, — я имею в виду денежную сторону дела. Дядя оставил тебе почти все свои средства. Кроме тех, что он пожертвовал на русскую церковь и дом престарелых при ней. Еще он кое-что завещал Елене и Марье Степановне, а также сделал взнос на учебу Ани. Но все это не идет ни в какое сравнение с той суммой в деньгах и ценных бумагах, которая теперь переходит в твое распоряжение. Мне не досталось ничего, кроме дохода от дома, если ты соберешься его сдавать. Но я не в обиде, — мрачно проговорил Андрей Сергеевич, — я не бедствую. — Итак, что ты собираешься делать в дальнейшем? Я твой отец, и мне интересно, как ты намерен распорядиться полученным состоянием.