Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. В ладонях судьбы

— Возьми меня! Я этого хочу, очень хочу.

Однако он остался глух к ее мольбе. Не раздеваясь, он все же вошел в нее, сложив вместе три пальца, чтобы удовлетворить ее, как мужским пенисом. Охваченная почти безумным упоением, она исступленно двигалась, приподнимая таз, чтобы получить большее наслаждение. Каждый ее крик эхом отдавался в возбужденном мозгу Овида, в свою очередь отдавшемуся во власть неистовой страсти.

Наконец красивое тело женщины напряглось, сотрясаемое долгими спазмами, затем обмякло, умиротворенное.

— Бог мой! — по привычке вздохнула Эрмина, но вовсе не для того, чтобы воззвать к Творцу.

— Сколько прекрасных одалисок [43] Обитательница гарема, наложница. призывают Бога в такие моменты! — заметил учитель. — Мне всегда было забавно слышать «бог мой» во время оргазма.

Смутившись, она прикрыла свою наготу шерстяным жилетом и брюками.

— Если я правильно поняла, вы стали вольнодумцем, с тех пор как отреклись от веры… Отвернитесь, мне нужно одеться.

Ей хотелось бы чувствовать обжигающий стыд или даже оскорбить Овида, бросить ему в лицо резкие упреки. Но то, что случилось только что в полумраке конюшни, уже казалось ей сном наяву, после которого она чувствовала себя отдохнувшей, безмятежной, повеселевшей. Единственной фальшивой нотой прозвучало слово «оргазм», которое она считала немного варварским и встречала пару раз во французских романах, никогда не произнося его вслух.

— А вы? — тихо спросила она. — Вы ведь не получили удовольствия? То есть, возможно, я об этом ничего не знаю. Я хочу сказать, что вы мне столько дали, ничего не получив взамен.

— Я получил все, чего желал, — ответил он. — Половой акт сам по себе, обладание женщиной, удовлетворение, которое получает от этого мужчина, — сегодня мне это было не нужно. Если это может вас успокоить, я еще долго буду получать удовольствие, вспоминая о вашем прелестном забвении.

Эрмина залилась краской. Она быстро опустила голову и добавила встревоженным тоном:

— Так мы по-прежнему друзья?

— Разумеется! Я только что вел себя как преданный друг, даже если вам так не кажется. Индейцы рекомендуют сексуальные игры для достижения гармонии по обоюдному согласию взрослых партнеров — это важное уточнение. Умоляю, не позволяйте чувству вины грызть вас ни сегодня вечером, ни завтра. У меня было два возможных варианта: удовлетворить вашу чрезмерную чувствительность или напоить вас до беспамятства. Эрмина, вокруг нас и во всем мире смерть уносит жизни людей. Но никогда не забывайте, что вы живая, красивая, благородная и никто не имеет права вас в чем-либо ограничивать. Ни ваша мать, ни ваш муж.

— Не говорите о нем сейчас! — воскликнула она. — Тошан действительно особенный человек, но со своими достоинствами и недостатками, как и все мы. Я бы также сказала, что с ним бывает нелегко, с его перепадами настроения, взрывами холодной ярости или необъяснимыми приступами смеха. Он нравится женщинам. Я видела, как многие заигрывают с ним или провожают заинтересованным взглядом, который выводит меня из себя. В общем, если бы вы его знали, то лучше поняли бы меня. Можете поворачиваться, я готова.

Он повернулся к ней, засунув руки в карманы, с насмешливой улыбкой на лице.

— Не нужно было говорить о Тошане. Однако вы это сделали. Кстати, кто вам сказал, что я его не знаю?

Заинтригованная, Эрмина пожала плечами.

— Вы бы наверняка об этом упомянули…

— Ну что вы, подумайте хорошенько! Кто не знает красавца метиса Тошана Клемана Дельбо? Полагаю, что учитель, который живет в Сент-Эдвидже, таскает свои стоптанные сапоги вокруг озера Сен-Жан и порой ужинает в гостинице Перибонки, неизбежно должен был встретить вашего мужа, если он, конечно, не глухой и не слепой. К тому же у нас есть общий друг, Пьер Тибо. Однако я ни разу не заговаривал с Тошаном.

— Когда он вернется, умоляю вас, не подходите к нему! У него волчье чутье. Бог мой, он вполне способен убить вас, если узнает, что вы сделали!

Эрмина растерянно покачала головой. В эту секунду она осознала, что тщательно скрывала от своего мужа попытку изнасилования, жертвой которого она чуть не стала три года назад. И это был тот самый Пьер — верный друг, который попытался взять ее силой. «Без вмешательства Симона этот пьяница, к тому же жуткий бабник, добился бы своего. Я тогда очень испугалась, почувствовала себя грязной, оскверненной теми жестами, которые он делал. Я должна бы презирать Овида, как презираю Пьера, но не могу. Возможно, он говорит правду, что просто хотел вернуть мне веру в себя, утешить меня».

Молодой человек открыл дверь конюшни. Хлопья снега еще летали в воздухе, но небо очистилось.

— Эрмина, сделайте мне одолжение, научитесь мыслить более оригинально, чем другие женщины. Я не толкаю вас к распутству или разнузданному образу жизни, но чувство стыда или страха еще никому не помогало выполнять повседневные задачи. Скоро наступит зима, несущая с собой скуку. Вам нужно будет развлекать своих детей, готовить им вкусные и полезные блюда, следить за их учебой… Не забывайте читать новые романы, чтобы открыть для себя новые литературные течения. Я люблю свою страну. Однако менталитет здесь зачастую ограниченный, обращенный к прошлому, полностью подчиненный религии. Что плохого в том, что вы позволили себе сегодня расслабиться, поддаться порыву? За это вы не попадете в ад, я вас уверяю. Мы оба знаем, кто достоин гореть в очищающем огне, если он вообще существует: это такие типы, как брат Марселлен или Гитлер! Я ни в чем не уверен, но меня беспокоят облавы, проводимые в Германии с момента его прихода к власти. Все, кто не соответствует его арийскому идеалу, таинственно исчезают. Во Франции, где живет мой кузен, евреев арестовывают и вывозят в лагеря, на работы. В сравнении с подобными бесчинствами, разве имеют значение эти короткие моменты так называемого распутства?

— Спасибо, что пытаетесь меня оправдать. С этой точки зрения признаю, что чувственное удовольствие, нежность, ласки не заслуживают порицания. Но все же я отчасти изменила своему мужу. Он такой ревнивый!

Погрустнев, Эрмина застегнула свою кожаную куртку и надела шапочку.

— Значит, вы уезжаете, — вздохнул учитель.

— Да, мне придется проделать часть пути в сумерках. В ноябре дни короткие. Овид, прошу вас, не оставляйте меня! Я имею в виду как друг. Не лишайте меня удовольствия угощать вас чаем и пирогом с изюмом, который мне прекрасно удается. Лоранс покажет вам свои рисунки — она очень способная. Зима в Валь-Жальбере будет слишком длинной и мрачной, если вы не оживите ее своим присутствием. Я ведь сюда больше не приеду.

Представив Эрмину одну на региональной дороге, в сумерках, Овид принял решение.